кто рукоплескал ему исключительно как великому футболисту. Про тех же, кто вопил по поводу его избалованности и развращённости, приходится вспоминать лишь по необходимости. Помнится, записные газетчики взахлёб описывали дремучее невежество Стрельцова, его удалённость от какой-либо реальной жизни. Так как же быть с разобранным, вновь собранным и непосредственно испытанным для будущих поколений зиловским двигателем? Впрочем, С. Д. Нариньяни и И. М. Шатуновский предпочитали, конечно же, другие автомобили.

И во втузе он, между прочим, начал совсем неплохо учиться. Сестра будущей жены Галина, ставшая позже кандидатом физико-математических наук, занималась с Эдуардом и отмечала его несомненные способности к техническим дисциплинам. «ВТУЗ я бы обязательно закончил», — уверял он позднее.

...Так в повествование вновь незаметно вошла женщина. Это потому, что в нашей жизни всё переплетается. Надо сказать, что восстановить отношения с бывшей женой Эдуарду не удалось (хотя некоторые шансы имелись), зато начался новый роман. Со счастливым продолжением.

С Раисой Михайловной Фатеевой Эдуард познакомился вскоре после выхода из колонии. Даже дата знакомства известна: 12 февраля. Девушка была тоже местная, с Автозаводской улицы. Стоит, правда, признать: у него, вышедшего на волю после лагерного кошмара, буквально кружилась голова от того, что можно вообще видеть женщин, вновь общаться с ними, ухаживать, пользоваться их вниманием и благосклонностью. Поэтому будет и ещё одно знакомство примерно в это же время — со скорым, правда, расставанием (к чему вернусь значительно позже).

Весна того года для вернувшегося к нормальной жизни молодого человека получилась бурной и радостной, а отношения с Раисой развивались весьма стремительно. В августе 1963-го было подано заявление в загс, а в сентябре состоялось бракосочетание.

А. П. Нилин, прекрасно знакомый с Раисой Михайловной (у Стрельцова дома книга «Вижу поле...» и писалась), отметил: Эдуарду всегда нравились «крупные — в теле — женщины». Я бы, рассмотрев фотографии как первой, так и второй супруги великого футболиста, добавил: он совершенно точно любил женщин безоговорочно красивых. Так как обе жены именно такой оценки и заслуживают. То есть безупречный вкус проявлялся не только на зелёном поле.

И, конечно, новая семья, где 1 февраля 1964 года родился сын Игорь, очень помогла Стрельцову в предложенных судьбой обстоятельствах. Тут мало сказать обычные банальности (при их абсолютной справедливости): мол, получил крепкий тыл, налаженный быт, стабильность. Немаловажно и то, что Эдуард входил в семью, где не было мужчины. Отец жены и двух её сестёр, Надежды и Галины, скончался в 1958 году, как раз во время того страшного судебного процесса. И вышло так, что Стрельцов оказался в известной мере ответственным за счастливую жизнь не одной, а сразу четырёх женщин — хотя и разного возраста. Не исключено, что той ответственности ему раньше и недоставало. Потому что своеобразный «мужской груз» он пронесёт вполне достойно.

Но это будет позже, когда Эдуард Анатольевич встанет, по расхожему выражению, на ноги. А тогда, в 63-м, весь женский состав принял его с наивозможной душевностью и теплотой. Так Стрельцов разом стал и мужем, и сыном, и братом. Причём старшим братом. Не забудем к тому же такую деталь: Раиса трудилась в ЦУМе, и изрядное время, пока супруг не возвратился в профессиональный футбол, зарабатывала не меньше мужа с его инструменталкой и даже героическими испытаниями при ОТК.

Ведь супруга Эдуарда заведовала складом мужской одежды центрального московского магазина. Потому все в семье были нормально одеты и обуты. И ни о каких конфликтах в семье свидетельств не имеется.

Ко всему прочему, Эдуарда безусловно порадовало немалое количество благоприобретенных родственников. Буквально на первом же общем празднике он с удовольствием встречал объятиями и поцелуями только что полученных дядей и тётей. Они ещё толком и не были знакомы. Однако на него никто, опять же, не обиделся. Видно же было: всё идёт от души. От того, что очень уж он одинок, а те, кто ошивался рядом в «минуту славы», — куда-то делись с приходом нелёгких времён. Что же до Софьи Фроловны, то не может же, согласитесь, здоровый мужчина вечно держаться рядом с подолом матери.

Одним словом, обретение семьи для Эдуарда Анатольевича — большое и важное событие. Разумеется, не всё будет в дальнейшем безоблачно. Семейной жизни без ссор не бывает. Однако главное уже не изъять: у него появился собственный дом. Суть даже не в жилплощади (с которой в 60-е тоже сложится нормально, по заслугам) — имеется в виду духовное понятие, которое квадратными метрами не ограничивается. Такой дом принципиально всегда с тобой, даже если ты бог знает в каком отъезде.

Продвигались потихоньку и футбольные дела. А. И. Вольский, если помните, снарядил Стрельцова выступать за клубную — первую мужскую — команду «Торпедо». Но не мог же Эдуард при этом пропустить первенство самого автогиганта. Цеха тоже соревновались.

Лучше всего об этом расскажет А. Т. Вартанян:

«Слухи в странах закрытого типа, к коим на протяжении десятков лет относился и СССР, — альтернативные средства массовой информации, восполняющие или корректирующие официальный источник. “Стрельцов вернулся, облысел, погрузнел”, “играет на первенство Москвы, штук по десять-двенадцать забивает”, “народ на него валом валит”... В общем, всё так и было, за исключением количества забитых мячей... Скудная информация просачивалась лишь в ЗИЛовскую многотиражку “Московский автозаводец”, тощую газетёнку, предназначавшуюся для внутреннего пользования... Стрельцов в самом деле играл за заводскую команду в зимнем чемпионате Москвы. Результаты матчей газета сообщала нерегулярно. Побед я насчитал больше, чем неудач. В третьем туре, например, в принципиальном матче с “Динамо” автозаводцы выиграли 1:0. Гол забил Стрельцов. Опубликовала газета и таблицу первенства завода. Первым стал ОТ К, за который играл Стрельцов. Чемпион выиграл 11 матчей из 11 с общим счётом 34:5. Даже если все мячи забил Стрельцов, десять за игру не получается».

Нетрудно убедиться: Аксель Татевосович всегда исключительно скрупулёзен. Однако обратите внимание: слухи-то, по сути, подтверждаются. Просто 10—12 мячей в футболе от одного исполнителя — редкость необыкновенная. Столько и в хоккее теперь уже не увидишь. К тому же, как ранее упоминалось, так называемое клубное первенство столицы представляло собой турнир уникальный и, без преувеличения, сильный. За тот же «Спартак», припоминает А. П. Нилин, выступали Н. П. Симонян, Н. Т. Дементьев, а также легендарные хоккеисты, отменно освоившие и игру с мячом, — братья Б. А. и Е. А. Майоровы с В. И. Старшиновым. В таком соревновании соло из десяти голов невозможно. Да, чемпионат завода, безусловно, на такой уровень не тянул. Однако ставший родным ОТК всё-таки победил с абсолютным результатом.

Но дело же, понятно, не в цифрах.