Де Куси вошел в Пьемонт как предводитель савойской вольной роты. Есть сообщения, что де Куси «разорил» землю Салюццо, после чего направил к Амадею гонцов с просьбой прислать людей, чтобы еще больше очистить страну. Такая тактика, побуждающая противника к сдаче, быстро увенчалась успехом. Де Куси завоевал три города, а осада четвертого спровоцировала контратаку Бернабо в пользу союзника. Амадей вступил в Папскую лигу против Висконти, что очень не понравилось его сестре Бланке, жене Галеаццо Висконти. В благодарность за то, что Амадей пообещал содержать за свой счет 1000 копий, папа назначил его главнокомандующим Папской лиги в западной Ломбардии.

В последующей борьбе противники запутались в паутине взаимоотношений, важных им самим, а не их потомкам. Их объединяли либо брак, либо вассальные отношения, либо тот или иной договор; воюющие стороны входили и выходили из альянсов или состояния вражды подобно шахматным фигурам, разыгрывающим гигантскую партию, — этим можно объяснить странный характер войны. Впоследствии войной заправляли бриганды, их ничто и ни с кем не связывало, и они переходили на сторону противника еще быстрее, чем их заказчики. Глава Мантуи начинал как член Лиги, а потом покинул папу и присоединился к Бернабо. Сэр Джон Хоквуд служил Бернабо, а потом оставил его и вступил в Лигу. Маркиз Монферра, осаждаемый Галеаццо, женился на его дочери, овдовевшей Виоланте. Амадей и Галеаццо были врагами поневоле, поскольку их связывала любовь к Бланке. Они больше боялись Бернабо, чем друг друга, а потому и пришли к взаимопониманию. Война, которую два года в Ломбардии вел Ангерран де Куси, представляла собой яму с клубком змей.

В Асти, центре савойской кампании, в августе 1372 года де Куси выступил против «белого отряда» сэра Джона Хоквуда, нанятого Висконти. Каждому человеку Хоквуда, как писал об этом Виллани, прислуживали один или два пажа, которые начищали его латы так ярко, что они «сверкали, словно зеркало, и тем самым наемники внушали еще больший страх». Во время боя лучники всегда спешивались, поручая коней пажам. Выстраивались они в круг, по двое держа копье. «Наклонив копья, они шли на врага медленным шагом, и было очень трудно разбить их строй». Виллани добавляет, что действовали они успешнее не в открытом бою, а ночью, нападая на деревни, а когда одерживали победу, то «было это, скорее, из-за трусости наших людей», а не из-за смелости противника и не из-за превосходящего морального духа.

Страдая от подагры и не имея возможности лично вступить в бой, Галеаццо назначил своего сына, 21 года от роду, номинальным командующим при осаде Асти. Джан-Галеаццо, или граф Вирту — титул этот он получил после заключения брака с Изабеллой Французской — был высоким, хорошо сложенным молодым человеком с рыжеватыми волосами и красивыми, отцовскими чертами лица, но еще большее впечатление, чем отличная внешность, производил на окружающих его незаурядный ум. Единственный сын любящих родителей был обучен искусному управлению государством, но не успел испытать себя на военном поприще. Молодого Висконти, отца троих детей, сопровождали двое охранников, которые, по приказу родителей, следили, чтобы сына не убили или не взяли в плен, а это, как они говорили, «частое явление на войне». Охранники ревностно исполняли свои обязанности и не позволили Хоквуду встретиться с Висконти лицом к лицу, и тогда Хоквуд в раздражении свернул лагерь. В результате савояры освободили город. Бернабо вполовину снизил штраф Хоквуду, и тот переметнулся к папе. Вскоре после этого Баумгартен, наемник савояров, перешел к Висконти.

Для савояров освобождение Асти пусть и не являлось блестящей военной победой, зато открывало возможность к наступлению на Милан. Джан-Галеаццо, вернувшись домой после боевого крещения, успел попрощаться с двадцатитрехлетней женой, Изабеллой Французской. Она умерла, родив их четвертого ребенка, сын пережил мать всего на семь месяцев.

Роль Ангеррана при Асти, хотя и не упомянутая в хрониках, вероятно, была значительной и, возможно, решающей, потому что папа немедленно уполномочил своего легата, кардинала Сент-Эсташа, «от имени церкви заключить договоры, союзы и соглашения с Ангерраном, господином де Куси», и назначить того командующим папским войском, которое кардинал приведет в Ломбардию. Первую выплату де Куси — 5893 флоринов — следовало провести через банкира Флоренции, ее «надлежало передать лично», а если де Куси не выполнит условия соглашения с кардиналом, он должен будет возвратить в папскую казну 6000 флоринов.

Если принять во внимание, что за копье в месяц платили 20 флоринов, вышеупомянутая сумма означает, что отряд де Куси должен был состоять из трехсот копий, а не из тысячи, как поначалу обещал папа. Триста копий — таково обычное число для отрядов того времени, количество копий в них колебалось от шестидесяти-семидесяти до тысячи, и каждое подразделение состояло из трех всадников, плюс конные лучники, пехотинцы и слуги.

В декабре папа официально назначил де Куси командующим папской армией, воюющей в Ломбардии против «сыновей проклятия». Назначение это отражало нетерпение Григория, поскольку Амадей Савойский, намеревавшийся пойти на Милан с запада, все еще находился в Пьемонте, защищая свою территорию от Висконти. Задачей де Куси было соединение с Хоквудом, служившим ныне у папы: он прибыл в Болонью после того, как переметнулся на другую сторону, и в данный момент двигался на запад, надеясь охватить Милан. Де Куси должен был проследовать вместе с ним навстречу Амадею, что завершило бы охват города.

В феврале 1373 года, заключив с Галеаццо пакт о ненападении, Амадей наконец-то вошел на миланскую территорию. Прекращению несчастливой семейной ситуации явно содействовала его сестра Бьянка — еще бы! брат разорял земли ее мужа. В соглашении Амадей пообещал не трогать территорию Галеаццо, а в ответ на это Галеаццо обязывался не помогать Бернабо, действовавшему против Амадея. Таким образом, Галеаццо вышел из войны и развязал руки Амадею, который теперь мог выступить против Бернабо, не опасаясь, что его атакуют с тыла.

К январю 1373 года де Куси соединился с Хоквудом где-то под Пармой, оттуда они двинулись на Милан. 26 февраля, когда они уже подошли к своей цели, папа вдруг предложил де Куси обеспечить появление братьев Висконти в Авиньоне в конце марта.

Григорий поддался на предложение Висконти вступить в переговоры и попал на удочку Бернабо: тот хотел выиграть время на сбор войска. Радуясь тому, что противники собираются сдаться, Григорий написал де Куси и предложил ему действовать «храбро и решительно на благо церкви Италии», а также поблагодарил Ангеррана за редкое качество — «безраздельную преданность». Два дня спустя, обнаружив, что Висконти его обманули, папа с болью воспринял тот факт, что де Куси «согласился на мирные предложения врагов церкви». Григорий распорядился впредь не выслушивать такие предложения, а исполнять свою миссию и объявить, что папа «более не намерен вести переговоры». В письмах ко всем, причастным к этой ситуации, Григорий умолял собраться с силами и исполнить поставленную задачу.

В апреле де Куси и Хоквуд перешли через реку По и добрались до горного города Монтикьяри, в сорока милях к востоку от Милана. К этому времени Амадей окружил Милан с севера и после долгой паузы, предположительно вызванной тем, что агенты Бернабо отравили его провизию, проследовал к месту, находившемуся не далее пятидесяти миль от Хоквуда и де Куси. Здесь он остановился, вероятно готовясь к защитным действиям против тысячи копий под командованием герцога Баварии — зятя Бернабо. Тот, по слухам, уже приближался.