провожу тебя в постель, – Цилла осторожно потянула Лорелею вперед, побуждая шагнуть к дверям, но Лорелея вырвала руку.

– Нет, – сказала Лорелея, мотая головой из стороны в сторону. – Магия все еще здесь. Я знаю.

– Все в порядке, – волнение скрутило Цилле желудок. Что-то было не так. Может, Лорелея ходит во сне? Всю минувшую луну она не упоминала о магии и не проявляла никаких ее признаков.

– В Лимбе магия полностью поглотила меня, – сказала Лорелея. Она заговорила о Лимбе впервые с того момента, как открыла глаза в Пещере Черепа. – Я светилась ею, мои руки были золотыми, я могла управлять небом. Во мне текла чистая сила… – она замолчала на мгновение и перевела дыхание. – Никогда раньше я не чувствовала ничего подобного. – В ее глазах стояли слезы. – Опасная сила. Я была опасна. Если эта магия до сих пор живет во мне, и моих сил станет слишком много, пообещай, что не позволишь мне причинить вред Кейну. Или тебе. Или кому угодно. – Ее голос дрогнул. – Пожалуйста.

– Обещаю, – согласилась Цилла, хотя понятия не имела, о чем же все-таки шла речь. Больше вопросов она не задавала. Вместо этого обняла подругу, давая понять, что она не одна.

Коронация была пышной.

Корабли со всей Церулии пришли в порт, чтобы лицезреть первую королеву пиратов и праздновать ее победу над Магнусом. Столица была переполнена людьми, на улицах кипела жизнь, красно-золотые знамена развевались на ветру, прилетевшем с моря. В каждом уголке города звучала музыка, сопровождая процессию пиратов и их экипажей на протяжении всей главной улицы, ведущей ко дворцу. Четыре капитана возглавляли марш. Капитану и экипажу «Рассекающего Волны» было разрешено принять участие в торжествах, но Костяных Псов с островов изгнали. Новая команда собралась под стяг, чтобы занять их место.

Парадное шествие остановилось у ступеней дворца. Толпа замолчала, едва пажи затрубили, мощный рев должен был возвестить о появлении Лорелеи на балконе. Цилла взглянула вверх, но королевы не было видно. Пажи снова затрубили, но Лорелея по-прежнему не показывалась.

– Что-то не так, – прошептал Кейн Цилле. – А что, если внутрь каким-то образом проскользнул инцендианский Разведчик?

Такую возможность нельзя было отрицать. За минувшую луну вражеский флот продвинулся глубже в островное королевство. Однако, учитывая число находившихся в столице пиратов, Цилла считала такой сценарий маловероятным. Может, у Лорелеи случился нервный срыв?

– Инцендия не осмелилась бы прислать Разведчиков сегодня, – прошептала Цилла. – Мы бы перерезали их. Бьюсь об заклад, Лорелея просто волнуется.

– Пойду посмотрю, как она, – сказал Кейн, но Цилла удержала его за руку.

– Позволь мне. Может быть, ей нужна помощь с платьем, – и хотя Цилла понятия не имела, как обращаться с одеждой, кроме той, в которой ей самой было удобно, она должна была сдержать слово, данное Лорелее. Кейн выглядел так, будто хотел поспорить, но она проигнорировала его и заковыляла вверх по ступенькам, пока любопытная толпа болтала позади.

Цилла обнаружила Лорелею в комнате артефактов у дверей балкона.

Когда шаги эхом разнеслись по комнате, отдаваясь от мраморного пола, Лорелея вздрогнула. Она стояла среди разбросанных по комнате сокровищ и сама казалась одним из них в своем сверкающем золотом и рубинами платье. Волосы были собраны в высокую прическу, несколько локонов спиралями ниспадали на плечи. Когда Лорелея оглянулась, чтобы увидеть, кто вошел, Цилла увидела, что ее веки окрашены золотым, а губы – кроваво-красным.

– Вау, – сказала Цилла. – Настоящая королева.

Лорелея вздохнула и покачала головой, а потом повернулась.

– Я не чувствую себя королевой, – сундук с Перекрестия стоял на полу перед ней. – Знаешь, Костяная Корона все еще внутри.

– Неужели? – спросила Цилла. Она думала, что Лорелея достанет ее и примерит хотя бы один раз.

– Я открыла сундук, – продолжила Лорелея, заламывая руки и крутя кольца на пальцах. – Я подумала, что, может, увижу Корону и пойму, что все правильно. Думала, что в момент, когда взгляну на нее, я до мозга костей почувствую себя той, кем мне суждено быть. Но я не королева, Цилла.

Цилла прошла вперед, оказавшись рядом с Лорелеей.

– Ты же буквально рождена для этого.

– Это ничего не значит. Может, в моих венах и течет церулианская кровь, но выросла я в Инцендии. Вместе с мамой я работала на ферме и продавала булочки торговцам в гавани. Я понятия не имею, как руководить, ничего не знаю о людях, которыми мне предстоит править. Когда Кейн приехал в Порт Барлоу, я пошла за ним лишь потому, что мне нечего было терять. Но теперь мне еще нужно разобраться, что творится у меня внутри. Я не королева пиратов, но я могу быть королевой своей судьбы – я могу выбирать ее сама, а не следовать по проложенному пути.

– Если королева не ты, то кто? – Цилла нервно поежилась. Если коронацию отменят, они получат толпу разгневанных пиратов. Лорелея наклонилась, положила руки на крышку сундука и подняла ее. Свет заиграл на золоте Костяной Короне внутри.

– Ты, Цилла, – тихо сказала Лорелея. Она взглянула на Циллу и продолжила. – Править пиратами – не моя судьба. Твоя.

Цилла не могла произнести ни слова. Горло горело, ноги онемели. Нет. После всего случившегося и речи быть не могло о том, что такой путь был ей предначертан. Но затем она вспомнила шепот Ведьмы Руин и слова о награде. Могла это быть она? Возможно ли это?

– Я? – переспросила Цилла, склонившись рядом с Лорелеей. Ее пальцы дрожали, когда она коснулась ими краев сундука. Во снах Цилла видела так много версий этого момента, что и сейчас ей показалось, будто все это сон.

– Что скажешь? – Лорелея положила руку на плечо Циллы. – Возьмешь ее?

– Не знаю, – шепотом ответила Цилла. – Я не думаю, что…

– Технически, Испытания так и не были завершены, – Лорелея подтолкнула ее. – Победивший Капитан не надел Корону на голову. Ты потратила так много времени и сил, пытаясь помочь другим и мне. Сделай что-нибудь для себя. Возьми Костяную Корону.

Цилла не двинулась с места.

– Что ж, – Лорелея выхватила Корону. – Ты не оставила мне выбора.

Прежде чем Цилла успела остановить ее, Лорелея подняла Корону над собой и осторожно возложила ее на голову Циллы.

На мгновение Цилла забыла, как дышать. Вес Короны давил, руки чесались сорвать ее, пока кто-нибудь не увидел. Но потом будто осколок ее разбитой жизни встал на свое место. Кровь забурлила, сердце отогрелось, и ей показалось, что она сможет пройти десять тысяч шагов, не хромая, и ясно видеть обоими глазами.

– Локхарт говорил, что Испытания считаются завершенными, когда Корона надета