из моего дома! Я дам тебе десять тысяч долларов – это все, что у меня есть! Если я смогу продать дом с хорошей прибылью, я дам тебе еще… Хотя, честно говоря, все, что ты заработал, ты уже проел, пропил и прожил. Сейчас я даю тебе три дня, и ты убираешься из моего дома, или я иду в суд вот с этим заявлением, даю ход заявлению в полиции, и тебя посадят!

Никогда! Никогда в жизни я еще не блефовала так убедительно!

Видимо, Джон не знал законов… Через мгновение в его мозгах процесс пошел, и я увидела реакцию. Он явно испугался!

Я ликовала!

Стараясь держать себя в руках, я смотрела не него в упор, и мое сердце колотилось от восторга победы, хотя я и понимала, что это еще не конец.

Через минуту подошла Дона, а я, не имеющая ничего больше сказать, отвернулась и зашагала к Кирюшке.

Бедный мой ребенок! Он сидел на скамейке, не шевелясь и даже не поворачиваясь в сторону Джона.

– Зайка, не бойся! Все уже хорошо! – я подняла ребенка, поставила на скамейку, обняла его крепко и выдохнула. – Поживем еще несколько дней в отеле, а потом, когда Джон съедет, вернемся домой.

Джон и Дона еще долго о чем-то говорили. Потом она расскажет мне, что Джон поведал ей о его великой любви ко мне и к ребенку, как он старался для нас, а мы не оценили. Все в таком духе. Не интересно!

Правда, Дона, размякнув от его слезливых откровений, от моего имени дала ему пять дней на то, чтобы Джон покинул наш дом, так как три ей показалось слишком коротким сроком. Да, и Бог с ней, с Доной! В любом случае ее присутствие в этой истории сыграло для меня огромную роль и спасибо ей, конечно, великое!

Через пару часов мы с ребенком подходили к дому, чтобы собрать кое-какую одежду, ноутбук и форму для работы, ведь нам еще несколько дней предстояло прожить в отеле.

Джон стоял на улице около забора с сигаретой в одной руке и с бутылкой пива в другой. Он уже был пьян. Злобно сверкая глазами, он рассказывал соседу, какая я русская тварь и как жестоко я поступаю с ним.

Я сказала Кирюшке, чтобы тот оставался стоять на улице, отдала ему свой телефон и попросила снова записывать, если Джон начнет скандал. Сама же молча прошла в дом и начала собирать наши с сыном вещи. Я быстро побросала в большую спортивную сумку все самое необходимое, насыпала побольше сухого корма в миски для котов и вышла на улицу. Там, уже на ступеньках дома, стоял Джон с отвратительной ухмылкой на пьяной роже.

– Пятнадцать тысяч! Давай мне пятнадцать тысяч! Я же знаю, что деньги у тебя есть! – он шатался и так громко, смело заявлял. – Иначе я от тебя не отстану!

– Мразь! – я выругалась по-русски. – Хорошо! Завтра ты напишешь мне бумагу о том, что получаешь от меня эту сумму, что обязуешься покинуть мой дом в течение пяти дней и больше никаких материальных претензий ко мне не имеешь! Заверишь все это у нотариуса и только тогда, в присутствии свидетелей, получив от тебя эту бумагу, я передам тебе деньги, понял? Кошек кормить не забывай!… Тварь!

Мы с Кирюхой возвращались в отель.

– Ма-а-ам, давай в бассейн пойдем. Жарко! – заныл уставший ребенок.

– Давай. – Согласилась я. – Сейчас вещи по местам разложим и пойдем.

Уже через несколько минут счастливый сынок скатывался с водяной горки в бассейн.

– Мам, смотри-и-и! – он плюхался в воду, выплывал к бортику, выскакивал из воды и снова бежал на высокую горку.

Я, совершенно выдохшаяся, абсолютно обессиленная нервным напряжением, сидела в удобном кресле, закрыв глаза и медленно-медленно думала:

– Какой ужасно длинный день! Какое счастье быть свободной!!!

Глава 21

Возвращение домой

На следующий день я вернулась на работу, и Диана радостно встретила меня.

– Ой, как хорошо, что ты вернулась! – улыбалась она. – Я без тебя уже, как без рук!

– Спасибо, Диана! Я стараюсь! – я тоже улыбнулась ей в ответ. – Сегодня мой бывший муж должен зайти на минутку, если увидишь его, крикни меня, пожалуйста, ладно?

Она кивнула.

Через пару часов, действительно, Джон с видом побитой собаки стоял неподалеку от ресторанчика, не решаясь подойти и позвать меня. Диана увидела его и окликнула меня. Я быстро выскочила из кухни.

– На минутку только! – проронила я, выходя из ресторана.

Джон был какой-то сжатый весь, маленький, с трясущимися руками и запахом перегара. Больше не герой – трус! Он протянул мне бумагу. Я взяла ее, прочитала и, убедившись, что все написано так, как я и просила, что подпись его заверена у нотариуса, и печать стоит, вернула бумагу в руки Джону.

– Сегодня вечером, часов в пять, встретимся в банке. – Произнесла я. – Ты отдашь мне эту бумагу, а я переведу деньги на твой счет.

Больше не о чем было говорить, и я поспешила вернуться на работу.

Декабрь 2013 года.

В отеле жить было удобно и спокойно, но, как и было договорено, через пять дней Джон съехал, забрав все свои вещи, а мы с ребенком вернулись домой.

Все потихоньку стало налаживаться. Школьные каникулы продолжались, Кирюшка снова проводил много времени с Фелисити, купаясь в бассейне, гоняя на великах или играя во что-нибудь, то здесь, то там. Я же, как и раньше, работала у Дианы, а в свободное время, отдыхала в тенечке у бассейна и пока даже ни о чем не думала, а просто наслаждалась одиночеством, тишиной и покоем.

Так прошло пару недель, и Джон снова объявился. Сначала, как бы случайно, встретил меня на улице после работы. Потом, вроде, ему что-то понадобилось от соседа и он, так, за одно, заглянул к нам на минутку. Потом начались телефонные звонки с вопросами:

– А не нужна ли какая помощь? Может отвезти куда-нибудь нужно?

Кирилл боялся этих визитов и звонков, да и меня все это очень раздражало. Сначала вежливо, потом в более грубой форме, я доходчиво объясняла и просила, что ничего не нужно, кроме того, что оставить нас в покое.

В покое нас Джон не оставлял. Я поняла, что это не кончится никогда, если я сама, наконец, не закончу эту историю.

– Зайка, а поехали на выходные в Брисбен?

– По-е-е-е-хали! – удивленно протянул ребенок.

– Тогда собирайся! Мы сейчас пойдем погулять, а за одно и заглянем в туристическое агентство, чтобы забронировать билеты на самолет и гостиницу