— Падает ему двадцать копек. — «А ети я ешо вам оставлю в обратну выпить». Пошол, и опять, короче сказать, в кабачок, в другой уж, забегат и подает двадцатку. — «Вот тебе за шкалик, а ети в обратной путь». Также и в третий кабачок. Побежал с пустым рукам на базар; три шкалика он выпил, шапчонку скрючил и бегат по базару, как ошалелый, как его пьяницы все знали.

Ну, как он побежал домой, едет их же батюшка домой. — «Ей, садись, Перфил, я тебя подвезу!» Сял Перфил с попом, поверстался мимо кабачка. — «Эх, батюшка, стыд сказать, грех утаить. Мне, ведь, выпить надо зайти». — «Ну, свет, и я зайду, у меня тут дело есть». Ну, как заходит Перфил: — «Ну-ка, скорей восподин цаловальник!» Цаловальник живко́м налеват крючо́к, подает ему. Перфил выпил, шапочку на голове вскинул. — «Ну, што, мы в ращоте, восподин хозяин?» — «В ращоте». А батюшка на деньги выпил. И так они во все три кабачка заежжали.

Из третьего-то кабачка вышли, сяли, поп и спрашиват: «Ето почему, Перфил, так? я во всех кабаках по гривне уплатил, а ты без денег выпил?» — «Ах, батюшка, вы сечас и сметили». — «Ну, скажи же, Перфил, мне всиё правду, пошто ты без денег пил водку?» — «У меня, батя, шапочка ета. Ты не гляди, што она плоха́, а где што куплю, шапочку вскину, вот и в ращоте. Я шапочкой живу». — «Поедем-ка, Перфил, ко мне чайку попить в гости!» — «Нет, батюшка, спасибо, неколда мне». — Ну, да батюшка: «Поедем!»

Приводит себе Перфила в дом. «Ну-ка, матушка, нам закусить скорее ладь», а прислугу отправили за дьяконом, да за причотником. — «Скорее!» Приходит дьякон, приходит причотник. Батюшка на стол графин стано́вит, а дьякона и причотника отозвал секретные речи говореть. — «Давай Перфила сомушша́ть, купим у его артелью ету шапку. Вот уж, на моих глазах, в трех кабаках пил и денег не платил». — «Продай, Перфил, шапку нам!» — «Ах, батюшка извините, што я вам скажу. И верно говорят, што поповские глаза завиду́шшие. Увидал у голово волово и выманиваете». — «Ах, да нет, Перфил, выпей ешо». Поят и выманивают: «Продай да продай, Перфил, шапку. Ну, сколько, Перфил, возьмёшь за шапку?» — «А для вас, батюшка, за сто рублей ондам». И дали, сложились они артелью, дали Перфилу сто рублей.

Бежит старик домой, пьяный и с деньгами. Старуха из окна увидала, заругалась: «Налил глаза и опять бежишь!» — «Ну, не ругай, старуха, вот тебе деньги». — «Ах ты пьяница, плут, украл где-набить, тебя завтра ешо посадят за них!»

Ну, вот как батюшка говорит: «Завтра я напереть поеду товары покупать». Надел Перфилову шапку и поехал в манга́зин. Тут его стретили: «Проходите, батюшка, пожалуста!» Ну, и спрашиват тот — не наши злыдни — того и етого, набрал там на тысячи и снимат шапочку: «В ращоте, господин прикащик?» Прикащик улыбнулся сперва, думал, што он шутит. Потом видит, што поп берет уж все. — «Да вы што, батюшка, шутите́!» Он одно, етой шапкой трясет:— «В ращоте!»

До того оне поспорили, что прикащик заходит, с прилавку, отбират товары и попа в толчки выбрасыват. Поп не знат, куда глаза деть, а на уме думат: «Погоди же, пусть не одному мне будет совестно, скажу дьякону и причотнику, што все благополучно». Итак, короче сказать, все трое ездили, ничего не получили, одного только конфузу нажили.

Перфилка купил некорыстную себе кобылёнку, и потом разменял там пятитку, в ожидании, как попы придут. И кобылку ету загнал под сарай. И в навоз свежий натыкал ети деньги, серебро. Как видит, попы идут, налил воды в чашку, рукава заска́л, и побежал под сарай. Приходят попы к старухе. — «Де, баушка, Перфил твой?» — «Што-то под сарай делать побежал». Поп под сарай к ему. Вот, Перфил закрыл етот навоз чашку тряпкой. Они залезли к ему под сарай, попы ети. «Чо, Перфил, тут работашь?» — «Да, не што, батюшка!» — «Ну-ка чо, чо, покажи». — Отталкиват его. «Да вот, батюшка, кобыленку купил некорыстну, а она вот серебрушкам кладёт». Да один шевяк разломат — там гривеник, да в другом — двугривеной. «Она бы ишо больше клала, да вот, кормить нечем». — «Ты продай, Перфил, нам ету кобылку». — «Ах, батюшка, так вам и продавать. Вы вот шапочку купили, да я слышал, у вас неудачно вышло. А вы у пьяного меня купили, да не спросили с каким наговором надо дело делать». — «Ну, не разговаривай, Перфил, сколько возьмёшь за кобылу?» — «Да што уж с вас, двести рублей возьму». Попы обрадовались, увели кобылу.

Поп говорит: «Я, ребята, напереть её возьму». Вот загнал её в хлев, насыпал ей овса, сена, пшаницы, навалила она тут ему целы пошевни. Встает поп, идет, рукава засыкат, по локоть руки выгадил в кале, а больше ничего. Бежит дьякон по кобылу. «Сутки выдержал, теперь мне давай! Ну как, батюшка, какова доста́ча?» — «Да ничего, ладная!» — Короче сказать, также и дьякон и причетник.

Опять к Перфилу бегут. Перфилу делать нечего. Он сбегал на базар, купил бычий пузырь и налил его полон крови и подвязал подмышку старухе. — «Старуха, попы придут, ты сиди, пряди. Я скажу, ставь самовар, ты сиди, молчи. Раз скажу, два скажу, ты сиди. В третий раз я тебя ножом ударю, ты и упади!» Идут попы к Перфилу. — «Ну, што же, Перфил, каку́ кобылу ты нам продал? Мы никакой достачи из её не достали». — «Ну, што, батюшка, я навязывал её вам што ли, вы сами её у меня выманили. Кобылу-то взяли, а с радостей взяли, опять наговор не спросили. Старуха, ставь-ка самовар, гости пришли!»

Раз сказал, два сказал, три сказал, берет ножик, бац старуху в пузырь. Старуха упала, полна комната крови. «Ты што же ето, Перфил, наделал?» — «Не ваше дело, батюшка, без вас обойдётся». Ве́сится у его плетка. — «Ну-ка, плётка-живулька, оживи мою жонку!» Раз стегнул, старуха вскочила, побежала за самоваром.

Попы друг на дружку взглянули. — «Ето што, ребята, у Перфила надо купить. Купимте, ребята, от Перфила ету плетку. Наши жены нас ни в чем не слушают. Продай нам ету плетку». — «Што вы, батюшка, старуха толды меня слушать не будет». А старуха просит потихоньку: — «Купите, батюшка!» Ну, и взяли плётку у