В те времена римляне часто избирали не консулов, а военных трибунов с консульской властью. Одним из таких трибунов был избран Марк Фурий Камилл. Он был уже хорошо известен в Риме. Во время очередной войны с эквами и вольсками он несся на коне впереди остального римского войска и был ранен в бедро, но не ушел с поля боя, а вырвав обломок из раны, вступил в бой с врагами. Вдохновленные этим подвигом, римские воины решительно бросились на врага и одержали победу. Молва единогласно сочла, что именно мужество Камилла стало главной причиной победы. И вот теперь римский народ избрал его одним из глав государства. Камилл же отправился не к Вейям, а бороться с фалисками, и успешно с ними сражался.

Осада Вей продолжалась, вызывая все растущее недовольство народа. Продолжали поговаривать, что посланные сенатом полководцы намеренно затягивают войну. И тут боги послали римлянам странное знамение.[198] Знамений в тот период вообще-то было много, но являлись они только отдельным гражданам, а это стало известно всем. Летом было очень мало дождей, и многие реки и водоемы почти пересохли. И вдруг осенью озеро, расположенное в священной Альбанской роще, внезапно вздулось, уровень воды резко поднялся, озеро вышло из берегов и вода хлынула на окрестные поля. В Риме началась паника, никто не знал, что предвещает столь неожиданное и никакими естественными причинами не объяснимое наводнение. Поскольку римляне тогда вели войну с этрусками, у них не было гаруспиков[199], которые могли бы растолковать божественное знамение. Сенат решил направить послов в Дельфы к богу Аполлону, чтобы спросить его, что нужно делать в подобном случае.

В Вейях тогда жил некий старик — искусный толкователь знамений богов. На него никто уже не обращал внимания, считая выжившим из ума. Выйдя как-то из города и оказавшись между его стенами и римским лагерем, старик явно по божественному наитию стал распевать песенку, в которой говорилось, что римляне не смогут захватить Вейи, пока вся вода не уйдет из Альбанского озера. Долгая осада привела к тому, что враждующие воины начали переговариваться друг с другом. И вот один римский воин, узнав о странной песне старика, спросил вейента, кто этот старик. Тот ответил, что это — старый гаруспик. Тогда римлянин, дождавшись, когда старик снова выйдет из города, подошел к нему и ласково заговорил: он мол, хочет посоветоваться об искуплении за какое-то явленное ему знамение, которое ни он, ни его товарищи не могут понять. Когда старик согласился помочь, и, беседуя, они отошли на значительное расстояние от городских стен, римлянин внезапно напал на старика. Силы были неравны, и этрусский гаруспик скоро очутился в римском лагере. Затем его доставили в Рим, где он поначалу очень горевал, что его толкование случившегося приведет к гибели собственной родины, но потом смирился, ибо понял, что все произошло по воле богов, а скрывать их волю столь же нечестиво, как и не следовать ей. Поэтому он поведал все, что ему было известно: сотворив соответствующие обряды необходимо спустить воду из Альбанского озера, только тогда боги даруют римлянам победу над Вейями. Сначала сенаторы решили, что старик — просто болтун. Но вскоре вернулись послы из Дельф, и принесли ответ Аполлона, приказавшего римлянам не держать воду в Альбанском озере и не допускать, чтобы она стекала в море, ее надо разлить по окрестным полям, тем самым оросив их, лишь тогда римляне одержат победу над Вейями. Сообщение посланцев совпало со словами старого этрусского гаруспика, и к нему стали относиться с большим уважением. Римляне обнаружили также, что во время выборов должностных лиц они не обратили внимания на дурные предзнаменования, и выборы прошли не так, как должно, к тому же во время Латинских игр, в которых участвовали не только римляне, но и все латины, жертвы были принесены неправильно. Чтобы исправить положение, военные трибуны этого года отказались от своих должностей, и были назначены новые выборы, исправили и ошибки в жертвоприношениях. Затем римляне принялись за строительство оросительных каналов, которые не позволили бы разлившейся воде вернуться в Альбанское озеро, и не допустили ее впадения в море. Теперь можно было с удвоенной силой обратиться к осаде Вей.

В это время на этрусков, живших в долине реки Пад, обрушились племена галлов. Это заставило этрусских предводителей пересмотреть и свое отношение к Вейям. Не желая непосредственно ввязываться в войну с Римом, они разрешили всем юношам, кто этого захочет, прийти на помощь вейентам. Слухи об этом довольно быстро достигли Рима и там, как это обычно бывает, были преувеличены, стали говорить, что чуть ли не вся Этрурия поднялась против римлян. На всякий случай римляне решили назначить диктатора. Им стал Марк Фурий Камилл.

Назначение Камилла сразу же изменило настроение осаждающих. Слава Камилла была столь велика, что под его командование встали также юноши из латинов и герников, их диктатор особо поблагодарил за помощь. С новым войском Камилл прибыл под стены Вей и соединился со стоящими там войсками.[200] В первую очередь диктатор укрепил дисциплину, основательно расшатавшуюся за долгие годы осады, в том числе запретил всякие самовольные стычки с этрусками. Внимательно обследовав стены города, он понял, что просто штурмом взять город будет чрезвычайно трудно. Тогда Камилл решил устроить подкоп. Он разделил воинов на шесть команд, и те в шесть смен, не прерывая работу ни на одну минуту, начали рыть подземный ход под стенами Вей.

Когда подкоп был готов, Камилл направил в него большой отряд, а остальным приказал идти на штурм. Перед этим он вознес молитву Аполлону и Юноне, пообещав первому посвятить десятую часть добычи, а второй — храм в Риме. Увидев штурмующих, вейенты бросились к стенам отражать наступление. А в это время римляне, шедшие по подкопу добрались до пола храма Юноны и подошли к нему столь близко, что слышали все, что происходило в храме. А в нем вейский царь готовился к принесению жертвы богине. Стоявший рядом прорицатель сказал, что победа достанется тому, кто пожертвует Юноне именно это животное. И римляне из подкопа услышали его. Они мгновенно взломали пол и ворвались в храм. Это произошло столь неожиданно, что никто не смог оказать никакого сопротивления. Воины схватили части уже убитого, но еще не пожертвованного животного. Одна группа воинов через тот же проход выбралась наружу, принесла их Камиллу и рассказала об услышанном. Камилл с благодарностью принес жертву богине.

Другая группа воинов напала на вейентов с