за тобой наблюдаю. Схожу с ума от твоей красоты…

– Прошу! – улыбнулся Севастьянов. – Комнат готова.

Я не пошла по своей воле. Меня повели.

Впереди охранник с Севастьяновым. Позади них я и Роман.

Мы направились через весь зал к неприметной лестнице, она была спрятана за широченной портьерой.

Там проход.

Вверх и вниз.

Севастьянов направился первым вниз по лестнице. Уверенно, быстро…

На стенах темный бархат, красная подсветка… Мягкое покрытие на ступеньках заглушает шаги…

Время на исходе. Адама еще нет.

Надо что-то делать…

– Скажи, красавица, как мне тебя назвать? – томно спросил Роман, сделав голос показным, с сексуальными нотками.

Что же сделать?

– Кошечка, солнышко, зая?

– Пирожок, – выдавила я из себя.

Роман изумленно остановился.

– Пирожок?

– Ага, – кивнула я и изо всей силы и злости толкнула парня проститутку в грудь ладонями.

Он полетел кубарем вниз по лестнице, сбив с ног спонсора и охранника.

Под их громкие крики, маты и стоны я понеслась вверх и снова вверх, поднимаясь на этаж для переговоров и культурного отдыха. Здесь обстановка была строгой, черная с золотом. Никаких красных свечей и вычурных ламп.

Вылетев из лестничного пролета в коридор, я резко завернула за угол и врезалась в мужчину, который выходил из крайней комнаты. Удар вышел сильным. Мужчина пошатнулся, но удержал меня на месте, обхватив за плечи.

– Отпустите!

– Эвелина? – послышался его изумленный голос.

Глава 37

Эва

Знакомый, родной голос… отца!

Как всегда, одетый с иголочки, высокий, статный, с красивым, холодным лицом, он изумленно держал меня за плечи и хмурился, вглядываясь в мое зареванное лицо. Я вцепилась пальцами в его предплечья, меня колотило дрожью. Я не ожидала встретить его здесь. Но, если верить, словам Севастьянова, в клубе собираются сливки общества, а мой отец, обладающий огромной властью, именно из таких – из самой верхушки.

– Папа? – прошептала я едва слышно.

За спиной отца маячила неизменная, едва приметная охрана.

– Эвелина, что стряслось? Как ты здесь оказалась?

– Сучка побежала наверх! Схватить! Негодяйка разбила мне нос, а у моего человека оказалась сломана рука! – визгливо разнесся далеко по коридору голос Севастьянова.

Слышался топот ног, голоса все ближе и ближе. На этаж вылетеле мужчины в строгой униформе клуба, а за ним спешил взъерошенный Севастьянов, который напоминал возмущенного индюка и так же тряс своей головой, придерживая окровавленный платок у лица.

– Вот она! Вот она… Сука, ты все поплатишься!

Я задрожала.

– Помоги! Этот урод… – выдавила я из себя едва слышно.

Отец снял руки с моих плеч и сдвинул меня в сторону, кивнув охране. Они мигом встали впереди и оттеснили разъяренного, плюющегося Севастьянова. Сотрудники клуба замерли, переглянувшись.

– Кажется, возникло недоразумение, – произнес отец. – Принесите нам холодной воды.

Едва дотронувшись до моего локтя рукой, он повел меня по коридору, ввел за одну из дверей. Мы оказались в просторном помещении. Здесь витал запах дорогих сигар, спиртного. Кажется, были какие-то люди за столиком. Но после негромкой просьбы уйти, они покинули комнату.

Мы остались одни, наедине с отцом.

– Объяснись, что происходит?

Стало тихо. Так непривычно, в ушах зазвенело. Я рухнула на диван и разревелась в три ручья, обнимая себя за плечи.

– Ясно. Истерика. Поплачь. Как успокоишься, поговорим.

Отец похлопал меня по плечу и отошел, сев рядом, на расстоянии руки. Принесли воды. Он сунул мне в руки бокал с водой, она пахла лимоном и мятой, а на дне выского бокала постукивали кубики льда.

– Пей! – приказал.

Я выпила через силу, успокоилась понемногу, вытерла лицо влажными салфетками.

– Спасибо, – ответила хрипло. – Спасибо, что помог.

– Я еще ничем тебе не помог. К тому же, прежде, чем, как ты выразилась, помочь, мне нужно знать, что происходит.

– Я искала спонсора, – шмыгнула носом. – Хотела расширяться. Большие перспективы. В банке отказали в еще одном кредите, потому что у меня уже есть один. Мне нужен был человек, который бы в меня захотел вложиться.

– И?

Отец сидел спокойно, только постукивал пальцами по колену.

– Рината нашла спонсора. Сказала, человек состоятельный, мой проект его может заинтересовать. Я и готовила проект, бизнес-план… Севастьянов видел мое заведение, был там, сказал, что готов спонсировать меня, но попросил о личной встрече. За мной прислали авто. Привезли сюда. Мы поужинали, а потом… Потом…

Я снова чуть не зарыдала. Не могла рассказать о таких гнусностях отцу. Стеснялась… Боялась разочаровать еще больше. Мне было стыдно!

– Не знаю, что именно предложил тебе Севастьянов. Но о его грязных вкусах наслышаны многие. Этот падальщик питается самой гнилью. Скользкий, мерзкий тип…

Отец потер переносицу, он на меня даже не смотрел.

– Скажи, условия были озвучены заранее?

– Что?

– Эвелина, я выясняю детали. Не хочешь говорить, что именно от тебя потребовал этот человек, хотя бы по факту ответь, как было. Честно! – подчеркнул он.

– Не знала я ничего! – выпалила в сердцах. – Не знала! Не чувствовала подвох! Черт побери, этого спонсора нашла мне Рината, посоветовала «продать себя», то есть расхвалить проект! Откуда мне было знать, что она не просто оговорилась, а имела в виду то самое! Ведь когда я спросила, она заверила меня, что это термин… маркетологов. Термин! – я снова чуть не разрыдалась. – Как только этот Севастьянов озвучил свои гнусности, мол, он хочет посмотреть, как со мной развлекается нанятый им мужчина, я сразу же захотела уйти! Это не для меня! Но за мной повсюду – охрана. Я без машины… Мне даже в сторону выхода смотреть не дали, в туалете караулили!

– Вот, значит, как. Хорошо. Посиди здесь. Вытри слезы.

Отец снова похлопал меня по плечу, на этот раз чуть более сочувственно, поднялся и вышел. Его не было буквально несколько секунд, затем он вернулся.

– Севастьянов тебя больше не побеспокоит. Но и вкладываться не станет. Думаю, вскоре ему будет сложно вкладываться, в принципе. Неприятности не заставят себя ждать, – сделал паузу. – Моя встреча окончена, я не планировал задерживаться в