— Увидимся завтра, на станции, — сказали мы.

— Увидимся, иншалла, — отвечал Измаил и исчез в базарной толпе.

19 апреля, понедельник

Ночь мы провели в гостях у одного из местных жителей. Наутро Андрей вновь побудил меня искать чай. Атбара большой, по суданским меркам, город, и мы стучались в ворота домов по случайному принципу. Так вышло, что случилось пить чай в гостях у человека, который работал машинистом поезда; звали его Абдурахман. Именно он должен был повести наш поезд до Вади-Халфы. Вот совпадение! Но до отправления поезда было еще много времени, и мы с Андреем опять разбрелись по Атбаре: он продолжил поиск мелких спонсоров, а я сидел на железнодорожной станции и писал дневник.

Днем вернулся Андрей, довольный успешной работой: в сумме, за сегодняшний и вчерашний день, он собрал тридцать долларов на паром. Цена парома была точно неизвестна, люди называли разную: от 15 до 40 долларов, но мы порешили, что нам теперь хватит. Пока сидели на платформе в ожидании поезда, на этой же платформе появился вчерашний Измаил. По нашей просьбе он рассказал нам о своей жизни.

* * *

Измаил начал путешествовать двадцать лет назад. Когда ему исполнилось девятнадцать лет, он покинул Францию, где родился и жил, и поехал на велосипеде в Индию. Проехал через Европу, Турцию; в Тебризе долго работал, зарабатывал на дальнейшее путешествие. Тогда интересное было время: ни шаха, ни Хомейни. Заработал денег, поехал дальше, в Индию, а потом так и не вернулся домой.

За двадцать лет Измаил побывал во многих странах, сменил восемь паспортов, объездил всю Африку, Южную и Латинскую Америку, был и в Азии, и в Европе, и объехал вокруг всей Земли. Как только не зарабатывал — был рыбаком, водителем, строителем, и т. д., и т. п. Работал даже в таких странах, как Камерун и Центрально-Африканская Республика. В северные страны, типа России, он не ездил — холодно там. Измаил говорит на пяти языках — на французском, английском, испанском, итальянском и немного на арабском.

Живя среди всех народов, разных языков, наций и религий, Измаил нашел свою религию — ислам. Он прочитал Коран и убедился, что именно ислам — та самая вера, которой учили народ все пророки, Авраам, Моисей, Иисус, Мухаммед… Все мировые религии — одна и та же суть, по-своему дополненная, где-то искаженная. Мухаммед — последний великий пророк, ислам — последняя вера, она же — самая первая. Четыре года назад Измаил принял мусульманство и даже съездил в паломничество в Саудовскую Аравию.

Человек, который хочет путешествовать по миру, должен работать, чтобы зарабатывать деньги. Когда четыре года назад он стал мусульманином, ему явился некий человек. Он сказал: «Измаил, прекращай работать. Пиши на рисе». И это оказался хороший заработок. Он пишет на зернышках риса: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк Аллаха», делает кулончики на шею и продает местным жителям за гроши. В Южной Америке очень мало мусульман, но там можно рисовать знаки зодиака. В Иордании можно писать: «I love Petra», «I love Aqaba» и т. д. и сдавать в магазины по пять, по десять штук.

Измаил показал нам большую связку кулончиков. Они были сделаны довольно хитро: каждое зернышко риса с мелкими надписями было заключено в маленькую пластмассовую трубочку, где плавало в глицерине. Трубочка была заткнута с обеих сторон маленькими металлическими пробочками, за которые держалась нитка. Здесь, в Атбаре, Измаил пытался продать свои поделки всего по 2000 фунтов (менее 1 доллара) — бесполезно, у людей нет денег. Зарабатывать на паром Измаил собирался в Вади-Халфе — надо только пройти по отелям, где останавливаются иностранцы, ждущие парома. Была у него и другая связка — продавать на пароме, чтобы обзавестись египетскими деньгами. Иншалла.

Мы с интересом слушали рассказ Измаила и рассматривали его изделия.

— Как и вы, я тоже пытался уплыть из Порт-Судана, хотя бы в Египет. Но сейчас это стало невозможно. То ли дело лет двадцать назад! Многие люди пересекали океаны за работу на судне. Но теперь капитан не решает ничего. Все связано со страховкой, с безопасностью. Суда принадлежат компаниям, а капитан — не более чем наемный работник. Я не ходил в сам порт, я старался выйти на капитанов через их знакомых. Там я и повстречался с французами, они переправляли машину в Танзанию. Так им тоже сказали: машину можно, людей — нет. Эти французы и рассказали мне о вас. В общем, так никуда я и не уплыл. Поехал автостопом в Суакин, оттуда на грузовике в Хартум через Кассалу. В Кассале — беспорядки, войска… Видел много огня. Солдаты везде. Но мне попался хороший водитель. Полицейские свистят, грузовик не останавливается. Так и приехал в Хартум, без денег, потом — в Атбару.

И я вам напоследок, ребята, советую: прочитайте Коран. Сейчас, правда, появились мусульмане, которые, прикрываясь исламом, делают деньги или играют в политику. Не смотрите на них — общайтесь с простыми людьми. Ведь ислам не для политики, а для сердца. Читайте Коран. Еще увидимся. Иншалла.

Неожиданно появился поезд. Интересно, куда же подевались наши трое спутников? Не задержались ли они в Кассале? Удивляясь, мы с Андреем забрались в «сьюпер». Случайно мы оказались в том же вагоне, что и Измаил, только он был с билетом, а мы — без оного.

20 апреля, вторник

Утром от резкого толчка поезда с багажной полки сверху слетел картонный короб с фруктами, и прямо мне на ногу. От удивления я проснулся. На часах — половина восьмого.

Поезд шел напрямик через песчаную пустыню. Горячий ветер сыпал песок и пыль через решетки окон. Пассажиры, лежа на коротких лавках головой к проходу, торчали босыми ногами из окон с обеих сторон поезда. Становилось заметно жарко. Проснулся и Измаил.

— Ислам не какая-то новая вера, — рассказывал он, — ее проповедовали все пророки: Авраам, Моисей, Иисус. Все они учили одному и тому же закону, но люди потом отклонялись от истины. Кстати, Иисус не умер на кресте, это евреям только показалось. А последним пророком был Мухаммед. После явится антихрист, он будет одноглазым, и часть верующих увлечет за собой. А после него вновь явится Иисус и скажет: халас! (хватит!) И тогда все люди, которые жили на Земле во все времена, воскреснут, их тела соберутся со всего мира из атомов и молекул, из которых они когда-то состояли, и соберутся на суд. Когда это будет, никто