у них гигантские жабы и десятки немертвых, — сообщил седой страж врат.

Эйликс не ответил. Его тело от макушки до пят окутал черный вихрь. Несколько секунд — и эмиссар уже стоял на высоченной ограде.

— Какая силища… Щит для него — пустой звук, — сдавленно произнес молодой стражник. — Что мешает перелететь ограду так же тем, кто находится с той стороны?

— Осознание ситуации, что мы никуда не денемся, — с веселой злостью отозвался лорд Архан.

— А ещё мощный щит над территорией школы, который усилил лорд директор, — добавила я. — К тому же не забывайте, что кромешники, даже падшие, подчиняются определенному кодексу.

Лорд Архан одарил меня одобрительной улыбкой.

— Веркинджеторикс, Ярвуд! Что же вы, как неродные? — громко, с издевкой произнес Эйликс. — Школа всегда остается домом для своих выпускников. Входите! Спутника, прячущегося под плащом, можете захватить с собой.

— Открой ворота, Эйликс, разговор есть! — насмешливо крикнули с той стороны.

— Проходи, побратим, я не препятствую! Дерево Тьмы пропустит всех, кто идет в школу, не имея в сердце зла.

Блай плавно слевитировал на землю и, быстрым шагом подойдя ко мне, положил руку на спину. Застолбил территорию?

Несколько тягостных минут ничего не происходило. Затем сквозь черные врата из дуба прошел рыжеволосый мужчина в ярко-зеленом удлиненном камзоле, черных обтягивающих брюках и модных остроносых туфлях изумрудного цвета.

Несмотря на огненный цвет волос на лице пришельца не было веснушек — безукоризненно белая кожа, любая рыжеволосая дама могла лишь мечтать о такой.

В руках франт держал черное полотнище с белым рисунком в виде водяной лилии.

— Ярвуд, где остальные? — насмешливо поинтересовался Эйликс. — Потерял по дороге? Или врата не пропустили Джета, пестовавшего недобрые намерения?

Человек в плаще, как можно догадаться, это главный заговорщик? Лорд Ротта или некромант?

— Буду краток, — без лишних расшаркиваний заявил рыжий. — Мой наниматель требует Горн Тьмы. Отдай его, Эйликс, добровольно, все равно вы не сможете ни выйти, ни связаться с кем-либо, а продуктовые запасы ограничены. Ты ведь не хочешь увидеть, как умирают твои курсанты? Или мучается твоя суженая?

До этого игнорирующий меня рыжий эмиссар посмотрел прямо в глаза.

Какие они у него красивые, бездушные… Вот, кто похож на чудовище. Как я могла думать плохо об Эйликсе?

— Хорошо подумай, Блай, стоит ли запыленный артефакт жизни сотен людей?

— А если у меня нет Горна Тьмы? — преспокойно поинтересовался Эйликс.

— Лучше бы был… И да, поздравляю, Блай, ты не зря ждал столетия, — внимательно меня рассматривая, бесцеремонно заявил лорд Ярвуд. — Прекрасная незнакомка, будьте так добры, продемонстрируйте свой солем? Последний раз я видел его двести лет назад.

Я покосилась на Блая. Он молча смотрел на побратима, словно позволяя мне сделать самостоятельный выбор.

Сняв плащ, я закатала рукав платья, демонстрируя метку Тьмы. К слову, после храма она стала четкой и больше не исчезала, к тому же обросла брачной татуировкой.

— Благодарю, — кивнул лорд Ярвуд. — Вам уже рассказали, как повезло с этим знаком?

— Пытались, я не слушала.

— Какое упущение! Это особая милость Тьмы. Солем позволяет узнать своего избранника лучше, проникнуть в его сны, сделав их реалистичней. Солем позволит видеть чужими глазами и даже переместиться к своему избраннику в случае опасности. Вы любимица богини, леди.

— Благодарю за рассказ, лорд Ярвуд.

Рыжий строго посмотрел на моего эмиссара.

— Итак, Эйликс, что ты решил? Отдашь Горн Тьмы?

А в ответ — напряженная тишина.

— Ладно, сейчас не отвечай, я приду снова через три дня.

И рыжий франт под прицелом десятка враждебных взглядов подошел к вратам.

Обошлось… Я выдохнула.

Рыжий эмиссар обернулся.

И время словно застыло, замороженное его взглядом. По вратам и ограде зазмеилась изморозь. Белой порошей укрылась земля под ногами. Подул ледяной ветер.

Я видела облачко пара, в которое превратилось мое дыхание, и не могла пошевелить даже пальцем! Как и остальные. Шмырев парламентер обездвижил людей. Только если я была в сознании, глаза других словно остекленели. Рыжий эмиссар заморозил время.

— Предатели рядом, Блай. Сейчас ты можешь доверять только своей жене.

Меня осенило, что лорд Ярвуд, прося показать мою метку, хотел убедиться, что Тьма уже благословила союз.

Блай, легко разрывая путы неподвижности, подошел к побратиму.

— Поэтому вы не просили помощи у ордена? Могли обратиться напрямую к Карриаторам.

— Считаешь, их обрадует просьба помочь в поисках саркофага последнего Ольгорна? Древнего принца, у которого больше прав на трон, чем у всех Альторнов вместе взятых?

В животе у меня похолодело. А ведь так и есть… У первого Карриатора был сын Ольгорн и дочь Альторна. Власть в Давелии передавалась по линии сына. И только когда главная ветвь прервалась, на престол взошли Альторны.

Может и не стоило бы волноваться, да только главный наследник побратим Блая.

— Все можно решить мирным путем, — произнес Эйликс

Лорд Ярвуд несогласно покачал головой и прошел сквозь врата.

Время возобновило свой бег. Встрепенулись и зашевелились люди.

— Что будем делать? — спросил лорд Архан. — Этот щеголь прав: связаться сейчас с внешним миром мы не можем, продуктов у нас максимум на неделю, скажем за это спасибо лорду Ротта. На наше молчание орден обратит внимание дня через два. Вот только, где гарантия, что об этом станет известно принцам?

— А вот это мы обсудим все вместе, — сказал Блай. — Через час совещание в столовой.

Назначив время, Блай обнял меня за плечи и переместил в коттедж.

Пока он не отошел от разговора с побратимом, я коварно поинтересовалась:

— Почему не сказал лорду Архану, что успел предупредить принцев?

Эмиссар вскинул удивленно темные брови.

— А я успел? Почему ты так решила?

Подбородком я указала на свой прикроватный столик.

— Конфеты и цветы. Ты порталом перемещался в столицу империи этой ночью.

— Конфеты купил давно, а розы срезал в школьной оранжерее. — Глаза Блая азартно сверкнули.

— И упаковал их так, как это делают в цветочной лавке? — резонно заметила я и поддела: — Покажешь мне свою коробку с лентами и научишь вязать пышные банты.

— А что, если я их прихватил из Квартена? — лукаво предположил Блай. — Лежали в машине, а ты и не заметила.

Да, цветы в стазисе долго не портятся. Как я об этом не подумала?

Грустила я недолго — Блай признался.

— Ты права, я успел заглянуть в Ольрион. Это единственный город на Тарре, который не спит ночью и готов предложить все что угодно в качестве знака примирения с обиженной леди.

Значит, можно расслабиться, школа в осаде, но не брошена на произвол судьбы.

— И все же, почему не успокоил остальных?

— Забыла, что среди них могут быть предатели?

— А если твой