Данька задумался над тем, что же он теперь будет делать без тела, как его потащило обратно. Перед глазами по-прежнему была только чернота. Потом в ней возникли звуки, подобные ярким светящимся мотылькам в ночи. Они летали вокруг и что-то означали, хотя мальчик и не понимал что. Потом из пустоты возник голос мамы:

— Очнись Даниил, ты еще не исполнил свой долг.

— Долг? Какой долг?

— Ты обещал волкам, что вернешь их на планету, а обещания нужно выполнять.

— Я уже умер, а раз меня нет, то, значит, и обещаний нет...

— Просто очнись и открой глаза.

Голос был настойчив. Данька недовольно поморщился и попробовал поднять веки. Они были невероятно тяжелыми, и сквозь них прорывался раздражающе яркий свет.

Все вокруг расплывалось, и он никак не мог сфокусировать свой взгляд, мешали тяжелые мерные удары, которые звучали в нем, сотрясая тело. Мальчик моргнул и увидел перед собой экран, на котором сверкали незнакомые яркие звезды.

Его рука не подчинялась, да и было очень больно даже шевелить пальцами. Данька наконец понял, что за мерные удары он слышит — это стучало его сердце. И еще он услышал мысль волчицы.

«Очнись, человек, нам нужна твоя помощь».

«Мое тело мне не подчиняется, — подумал в ответ мальчик. — Даже пошевелиться не могу».

«Ты должен».

«Я попробую. — Мальчик, превозмогая боль, дернул пряжку ремня и, перевалившись через подлокотники, упал на пол. — Мне будет трудно».

«Поспеши...»

Данька пополз по полу и остановился только тогда, когда уперся в дверь кабины.

Подняться он не мог и тянулся, тянулся до тех пор, пока не ухватился за ручку. Дверь открылась, и он упал на пол коридора. Коридор казался бесконечным, много раз мальчик терял сознание от накатывающей волнами боли. И каким-то чудом через тысячу лет, а Может и больше, ему удалось добраться до секции, где находились волки.

Данька уперся головой в дверь, еще не понимая, где находится, открыл дверь и пополз дальше.

Волки лежали в том же положении, что он видел в своем сне. Или это был не сон?

Они казались такими же мертвыми, но мальчик слышал их мысли. Пружинящий пол был залит темной кровью, которая текла из открытой пасти Герма. И у волчицы текла, только у Такса уже застыла матовой пленкой.

«Ты здесь, человек?»

— Да, — выдохнул Данька, положив голову на твердое холодное тело волчицы. Он слышал редкое, чуть слышное биение ее сердца и судорожное слабое дыхание.

«Нам нужна вода, тогда мы сможем вернуться».

«Вернуться?»

«Мы были мертвы. Я играла с Таксом и Гермом на зеленом лугу, такое видение приходит только к тем, кто умирает. Нужна вода, и мы проснемся».

— Я даже руку не могу поднять...

«Тоже не могу пошевелиться, потому что все еще наполовину мертва. Дай воду, и мы оживем».

Мальчик лежал до тех пор, пока не почувствовал, что сможет добраться до крана. Он повернул вентиль, шланг задергался, и из него полилась холодная вода.

Это оказалось неожиданно приятно — чувствовать, как живительная влага просачивается внутрь тела через раскрывшиеся поры.

Волчица была права, от воды действительно становилось легче, боль понемногу отступала, уходя куда-то вглубь. Данька закрыл глаза и потерял сознание.

Пирс дал максимальное увеличение на экран. Нет, он не ошибся, одно крыло орбитальной заправочной станции было разрушено, вокруг него суетились монтажники в космических скафандрах. Заправка сделала запрос, автоматика передала идентификационные данные, после этого неожиданно все затихло, программу стыковки на корабль не передали. Разведчик включил связь:

— Прошу разрешения на заправку.

— Вы что, не видите, что у нас происходит? Станция временно закрыта.

— У меня нет топлива, хотите вы или нет, вам придется меня принять. Иначе вынужден буду сообщить о ваших действиях в Академию разведки. Что у вас случилось?

— Неполадки с оборудованием, один из лазеров самопроизвольно сделал выстрел, вероятно, произошел какой-то сбой в программе. Идентификационный номер вам придется повторить и ввести вручную, таково требование нового начальника станции.

Пирс ввел свой код.

— А куда делся старый?

— Вы задаете слишком много вопросов. Разрешение получено. Можете начинать маневр, отправляю программу. После причаливания вас будет ждать начальник службы безопасности, ему необходимо задать вам несколько вопросов.

— Вряд ли мне захочется отвечать, к тому же не думаю, что у него есть соответствующий допуск.

— Вопросы не будут касаться вашей деятельности, поэтому имеющегося у него допуска будет достаточно.

— В мои планы не входит разговоры с вашей службой безопасности.

— У нас есть соответствующее указание вашей Академии, вам его предъявят.

Пирс выругался и ввел полученную программу стыковки в свой компьютер.

Похоже, на станции произошло что-то серьезное. Дежурный явно о чем-то умалчивал. Для того чтобы лазер выстрелил, в него сначала нужно закачать энергию и привести орудие в боевое положение... Получается, что станция собиралась расстрелять какой-то звездолет, но попала сама в себя? Разведчик покачал головой.

Нет, это невозможно, чтобы этого не произошло, существуют жесткие ограничения. Изменить программу непросто, к тому же все четыре лазера связаны в одну батарею, чтобы обеспечить успешное поражение. В случае любой разбалансировки происходит отключение энергии. Что-то здесь не так...

Стыковка произошла в штатном режиме. Пирс прошел санитарную обработку, а на выходе его уже ожидал офицер службы безопасности. Первое, что он сделал, это подал запечатанное сообщение Академии разведки, в нем было написано: «В связи с чрезвычайными обстоятельствами предписано сотрудничество со службой безопасности орбитальной станции планеты Астра. Сообщаемая информация не должна превышать допуск 1А».

— Слушаю вас, — ухмыльнулся Пирс. — Надеюсь, вы понимаете, что я могу вам дать информацию, имеющую только самый нижний допуск?

— Других сведений нам и не нужно, — хмуро ответил офицер. — Где желаете разговаривать: у меня в кабинете или в комнате, которую вам приготовили?

— Предпочитаю у себя.

— Тогда прошу, — службист показал рукой на лифт.

В номере Пирс сел в кресло, предварительно заказав себе обед. Офицер подождал, пока принесут еду, и только потом спросил, проводив хищным взглядом миловидную горничную.

— Нас интересует только один человек — Даниил Кромвель.

— А с чего вы взяли, что я его знаю? — Пирс удивленно поднял брови. — Это имя мне незнакомо.