– Я не собираюсь использовать пленку в суде. Это только для меня и моей семьи. Я хочу, чтобы мама послушала ее.

– Да, я тоже этого хочу, – сказал Норм. – Позвоню своему дознавателю, он тебя снарядит. – Он пошел к телефону.

– Еще мне нужен бронежилет. На всякий случай. И твой пистолет.

Норм держал трубку в руках, собираясь звонить.

– Мэрилин Гаслоу не будет стрелять в тебя.

– Не будет. Но я пригласил еще кое-кого. Весьма неожиданная фигура. Она говорит, что может вернуть мне револьвер отца за деньги.

Норм положил трубку и вернулся к столу.

– Давай поговорим об этом поподробнее.

– Хорошо, – ответил Райан. – Давай поговорим.

Они вернулись в жилой комплекс «Лист клевера» после десяти вечера. Грэм сразу пошла в квартиру, а Эми поднялась к миссис Бентли, у которой оставила дочь.

Она постучалась. Миссис Бентли открыла дверь. За ее спиной стояла Мэрилин Гаслоу с горящими от возбуждения глазами.

– Мэрилин? Что ты здесь делаешь?

– Я зашла к тебе, но никого не было. Соседка сказала спросить у миссис Бентли.

– С Тейлор все нормально?

– Да, все хорошо, – ответила миссис Бентли. – Она спит с девяти часов.

– Я должна поговорить с тобой, – сказала Мэрилин. – Наедине.

Эми смутилась, но ей было любопытно. Она попросила миссис Бентли еще немного посидеть с ее дочерью. Мэрилин вышла к ней в коридор.

– О чем ты хотела поговорить?

Мэрилин настороженно оглянулась:

– Я имела в виду совсем наедине. И даже без твоей бабушки.

Ее голос напугал Эми. Она повела Мэрилин в прачечную, поискала в кармане ключ и открыла дверь.

– Сюда никто не заходит после десяти часов.

Эми толкнула железную дверь и вошла внутрь. Мэрилин шла следом. Лампы дневного света горели чересчур ярко. Стены без окон были выкрашены в желтый цвет. Вдоль одной из них выстроились шесть стиральных машин. На полу валялось несколько носков без пары. Эми закрыла дверь на ключ. Возле автомата с пепси был стул, но никто не стал садиться. Они подошли к столу и встали напротив друг друга.

– Ну вот, – сказала Эми, – теперь говори. Что происходит?

Слова с трудом давались Мэрилин.

– Я была нечестна с тобой, Эми.

– Продолжай.

– Мне бы очень хотелось, чтобы моей лживости было достойное оправдание! И как бы мне хотелось сказать: это для твоего же блага!

– Прошу тебя, не надо. Я столько раз слышала эти слова!

Мэрилин кивнула.

– Они кажутся такими пустыми, да? Их редко произносит честный человек. Я обманывала себя долгие годы. Говорила: это все для безопасности Эми, для ее блага. А сегодня поняла – ложь была нужна только мне, для моей карьеры. Но чтобы осознать это, понадобилось слишком сильнодействующее средство.

– Какое?

– Я поняла, что если ты не узнаешь правды, то умрешь. – Мэрилин отвернулась. – Как и твоя мать.

Эми похолодела:

– Маму убили, это так?

– Я не знаю.

– Хватит врать! Райан Даффи показал мне мамино письмо! Я знаю, что изнасилования не было!

– Нет, письмо не о том. В нем говорится, что Фрэнк Даффи не насиловал меня.

Эми заговорила тише, но в голосе слышался гнев:

– Какая разница?

– Меня действительно изнасиловали.

Напряжение между ними росло.

– Кто это сделал?

– Джо.

– Ты вышла замуж за человека, который изнасиловал тебя?

– Я не знала, что это он. Я думала, это Фрэнк.

– Что за бред!

– Выслушай меня, прошу. Все не так бессмысленно, как кажется. – Мэрилин быстро рассказала, как сорок пять лет назад они приехали на дамбу, как напились и она потеряла сознание. – Следующее, что помню, – полицейский участок и родителей. Там был и адвокат. Меня изнасиловали. Джо отрицал, что прикасался ко мне. Разыграл спектакль, будто изнасиловал меня Фрэнк, когда вез домой. Даже ударил его в лицо.

– И они поверили Джо?

– Фрэнк учился с трудом, постоянно хулиганил. Ничего серьезного, но полиция сочла, что он действительно способен на изнасилование. А Джо был идеальным мальчиком из идеальной семьи.

– Они не сделали анализ крови или спермы?

– У него оказалась первая группа крови с положительным резусом. У Фрэнка то же самое. Говорят, примерно у сорока процентов населения Земли такая же кровь. ДНК стали брать на анализ только через несколько десятилетий.

– И поэтому на Фрэнка завели дело.

– Его признали виновным.

– Как ты узнала правду? И в чем она, правда?

– В том, что Джо изнасиловал меня после того, как я потеряла сознание. До того, как мы поехали домой. Перед тем, как меня стошнило.

Эми отошла от стола, переваривая услышанное.

– И когда ты узнала?

– В конце концов Джо сам все рассказал. Через много лет после свадьбы.

– Просто признался, и все?

– Нет. Джо один из тех «уравновешенных» парней, что взрываются по каждому поводу. Напившись, он может быть довольно грубым. Однажды мне пришлось ударить его, чтобы охладить его пыл. Тогда он сказал: «Я изнасилую тебя снова, дрянь!» Вот это «снова» и выдало его. Потом я заставила его все рассказать.

– А дальше что?

– Я хотела сказать Фрэнку Даффи, что сожалею о случившемся. Но если бы я это сделала, Джо всем разболтал бы, что я сама согласилась переспать с ним, а потом обвинила в изнасиловании, чтобы спасти репутацию.

– Но… ты сказала моей матери.

– Да. Мне пришлось.

– Я ничего не понимаю.

Мэрилин хотела подойти ближе, но Эми сохраняла дистанцию.

– Это произошло в тот вечер, когда твоя мама рассказала мне, что у нее рак. Она волновалась за тебя. И хотела, чтобы я тебя удочерила.

Эми пришла в замешательство:

– Что ты сказала?!

– Я разрывалась на части. Я хотела этого и сделала бы все для Дебби и для тебя.

– Но ты не согласилась?

– Я не могла так просто согласиться. Подумала, что эта история с Фрэнком Даффи – настоящая петля вокруг моей шеи. И тебе бы пришлось гораздо хуже, потеряй ты сначала мать, а потом и опекуна, которую вовлекли бы в скандал с изнасилованием. Я хотела, чтобы Дебби знала все обо мне, прежде чем решится передать мне опекунство. И я сказала ей, что развожусь с Джо. Объяснила почему.