Я нахмурилась, когда все, наконец, обрело смысл, которого раньше не было.

– Поэтому игра всегда проходила в лесу? Она должна была быть ближе к сердцу? Поэтому ей трудно сразу найти нас здесь?

Губы Чарльза скривились.

– Точно.

– А ты, случайно, не знаешь, где сердце? – спросила Регина.

Чарльз покачал головой.

– Не точно. Мы должны его выследить, но для этого нам надо вернуться на поле, а Мадлен и Огастус уничтожат вас быстрее, чем вы сможете сказать «мат».

– Похоже, у нас нет выбора. Мы не сможем долго продержаться, – мрачно сказал Винсент.

Чарльз снова резюмировал для нас:

– Мадлен не любит оставлять свое сердце незащищенным, потому что чем дальше она удаляется от него, тем слабее она становится. Итак, сердце находится где-то между Честерфилдом и Сент-Беррингтоном. Именно поэтому здесь всегда проходили игры. Сила Проклятия там самая мощная, и у Мадлен все на виду. Кроме того, она не дура. Теперь она знает, что я был у вас. И она также будет знать, что вы наверняка скоро вернетесь. А пока она просто расслабилась и наслаждается шоу. Мне жаль, что я не могу предложить вам более легкий выход, и теперь вы можете понять, почему я сделал то, что сделал, – заключил он, и, хотя он не смотрел на меня, а смотрел себе под ноги, я знала, что последние слова были адресованы мне.

Я хотела что-нибудь сказать, но слов не было. Я просто не знала, что мне ответить. Сама ситуация была поистине ужасной, сущим кошмаром.

Я плохо себя чувствовала. Но предпочла бы этого не говорить.

– Что нам делать? – наконец задала самый важный вопрос Изольда.

– Решать вам. Все, что вам нужно сделать, – это выбрать кого-нибудь, кто заменит Проклятие.

Нас объединяло мрачное настроение. Пирог Изольды к этому времени уже остыл, но к нему больше никто не прикасался.

– Что мы будем делать? – наконец задала важнейший вопрос Регина.

– Будем делать то, что делаем лучше всего и чему нас учили всю жизнь: убивать, – кратко ответил Винсент, оттолкнувшись от стойки.

– И все же мы должны обсудить это с другими игроками, – серьезно сказала Изольда. – Либо мы голосуем, либо привлекаем много добровольцев, которые могли бы стать новым Проклятием.

– Нам не обязательно привлекать кого-то еще. Я собираюсь стать Проклятием, – сказал Джексон.

Я бросила на него острый взгляд.

– Нет!

– Да!

– Чарльз сказал, что для того, чтобы сдержать Проклятие, нужен сильный разум, а ты до сих пор не знаешь, что смерть и воскрешение сделали с тобой! Кроме того, в чрезвычайной ситуации мы должны ожидать, что тот, у кого появится возможность, просто убьет Проклятие.

Все кивнули, кроме Джексона. Он заворчал. Винсент повернулся к нему.

– Честно говоря, Блэк Джек, пока ты был мертв, моя жизнь не была такой напряженной. Кто-нибудь уже говорил тебе, что ты слегка утомляешь?

Джексон закатил глаза.

– Две минуты с тобой – и я снова помню, почему начал курить, Белый Король-задница.

– О нет, даже не думай об этом, Джек! Ты уже умирал и умрешь снова, если я поймаю тебя с сигаретой, – прервала Иззи, бросая фартук на стойку.

Регина последовала за ней, оставив Чарльза одного на кухне. Надо было встать, но ноги казались резиновыми. Раздался легкий шорох, и внезапно перед моим носом оказался сэндвич.

– Ешь. Ты выглядишь дерьмово.

– Спасибо, такой же комплимент я могу сказать и тебе.

Чарльз опустился на стул рядом со мной. Он оперся подбородком на подлокотник и посмотрел на меня исподлобья.

– Давай, выкладывай.

– Что? Сэндвич на самом деле не так уж и плох.

– Да не это, а то, что заставило тебя выглядеть так, будто тебя протаранил единорог. Мистер Французский горн и ты…

– Чарльз! – Хотя мне совсем не хотелось этого, я начала смеяться.

Он улыбнулся.

– Ты все еще злишься на меня?

Я сглотнула и уставилась на поверхность стола. На нем остались крошки пирога. Я собирала их указательным пальцем.

– На самом деле мне бы стоило на тебя злиться, но знаешь что?

Он приподнял бровь. Я вздохнула.

– Я так устала от себя. Этот гнев внутри меня, эта печаль. Хок прав. Жизнь – отстой, но я должна перестать строить из себя жертву.

– Ух-х.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Я буквально чую…

– Чарльз! – Я снова рассмеялась и ударила его по плечу.

– Эй! И когда ты успела стать такой жестокой? – Он застонал, но остановился, когда я опустила голову ему на плечо.

– Должна пояснить, ты все еще идиот, – прошептала я. – Неважно, кто ты: Карс, Чарли или Чарльз.

– Никогда не говорил, что я кто-то другой, – пробормотал он.

Его голова приземлилась на мою.

– Чарльз?

– Хм?

– Ты мой лучший друг, – прошептала я, чувствуя, как по моей щеке катится слеза. Я быстро стерла ее. – Ты действительно умрешь?

– Ты только что пыталась убить меня, помнишь?

– Да, я знаю, но я и правда не хочу, чтобы ты умер. Я просто была зла на тебя.

– Ты была безумной, – поддразнил он, нежно поглаживая мои волосы. – А теперь, прежде чем ты пойдешь туда и прикончишь крутого Короля, который надевает свой плащ праведности, чтобы спасти мир, пообещаешь мне кое-что?

– Мини-плащ для кошек?

– Нет, даже несмотря на то, что я выглядел бы в нем потрясно. – Я почувствовала, как он засмеялся, взял мою руку и нежно сжал ее. – Если ты собираешься выманить Проклятие, то я не хочу, чтобы ты была добровольцем.

– Что? – Мои пальцы выскользнули из его. – Почему?

Он посмотрел на меня серьезно.

– Потому что я желаю тебе многого, но только не этой жизни. Я чертовски долго был частью Проклятия и могу сказать тебе: это сущий ад на земле. Ты застреваешь во времени, не стареешь, но внутри увядаешь, как растение без солнечного света. Ты разлагаешься внутри, не имея возможности умереть. Каждый день кажется, будто балансируешь на грани безумия.

– Могу я тебя кое о чем спросить?

– Естественно.

– Это сработает? План с новым хозяином? И если мы сможем контролировать Проклятие, можно ли со всем этим покончить?

Карс грустно посмотрел на меня. Затем кивнул.

– Я думаю, да. По крайней мере, другой альтернативы нет, – тихо сказал он.

– Тогда я не могу обещать тебе, что откажусь. Я сделаю все необходимое.