В 1998 году Хокинг встретился в Белом доме с президентом Биллом Клинтоном. Во время избирательной кампании 2000 года он ясно дал понять, что считает Ала Гора надеждой Америки и всего мира и заявил в прессе, что «мистер Гор лучше всех известных мне политических деятелей в мире подготовлен к тому, чтобы решать задачи будущего… Следующий президент США – не просто лидер вашей страны. Ему придется провести весь мир через период стремительных перемен, вызванных развитием науки и техники, перемен, которые преображают нашу жизнь… Ал Гор понимает, каковы последствия этих перемен, и сумеет направить их в нужное русло и воспользоваться всеми возможностями, которые они открывают».[154]

Имя Хокинга помогает продвигать полезные изобретения и отстаивать правое дело, но внезапная международная слава сделала его мишенью для желтой прессы. Когда Стивен Хокинг и Элейн Мейсон в 1995 году решили пожениться, это попало в заголовки по всему миру, и комментарии в прессе далеко не всегда были приятными и отнюдь не сводились к поздравлениям. Естественно, в этой истории было все, чтобы сделать из нее сенсацию. Хокинг – самый тяжелый инвалид среди всех знаменитости, шаблонное воплощение чистого разума, прикованного к креслу на колесах, оказывается, завел интрижку с собственной сиделкой и бросил любящую жену, которая ухаживала за ним двадцать пять лет, и троих детей. Дэвид Мейсон, бывший муж невесты Хокинга, тоже остался с разбитым сердцем и двумя детьми на руках. И повсюду, между строчек статей, среди всех этих гипербол и лицемерия сквозил очевидный факт, что отношения у Хокинга с Элейн отнюдь не платонические. Лакомый кусочек для прессы.

Увы, за сенсационной подачей истории о втором браке Хокинга скрывается очень много сердечных мук и боли, выпавших на долю нескольких человек, в том числе и самого Стивена и его новой спутницы жизни. Понятно, что эта новость стала сокрушительным ударом для Джейн, и она практически впервые нарушила обет молчания и рассказала о своих чувствах к Стивену, о своей семейной жизни и о своем отношении к их разрыву. Как часто бывает у расставшихся пар, к тому времени, когда Хокинг объявил, что женится на Элейн, и газеты только и писали, что об их дальнейших планах, отношения Джейн и Стивена давно соскользнули в пропасть взаимных обвинений и обид: супруги уже давно не разговаривали ни о чем, кроме того, что касалось детей. В 1995 году Джейн дала целый ряд интервью в ежедневных газетах и не скрывала своих чувств. «Я ничего не знаю о динамике их ситуации, – сказала она о Стивене и Элейн, – но считаю, что они ведут себя неблагоразумно». После чего загадочно добавила: «Я боюсь, что он подпал под влияние сил, которые не может контролировать. Меня очень долго беспокоило все, что происходит со Стивеном, и я и дальше буду за него беспокоиться».[155]

Дочь Хокинга Люси тоже не стала молчать и написала в одну национальную газету очень откровенную заметку, где говорила о том, как сильно обидел и опечалил ее разрыв родителей, хотя она и старалась это скрыть. Но при этом она подчеркивала, что у нее не было «нормального» детства, и, как ни стремились родители уберечь ее, она все равно ощущала на себе влияние отцовского звездного статуса. Например, один анонимный поклонник Хокинга, которого она в жизни не видела, оказывается, написал ей письмо с предложением руки и сердца – при условии, что она сначала прочтет его диссертацию по физике.

В день бракосочетания Стивена и Элейн Люси была в Праге, а старший сын Хокинга Роберт – в США, где теперь живет и работает. Тимоти, младший сын Стивена и Джейн, провел знаменательный день дома, с матерью; дети Мейсонов тоже не были на свадьбе.

К этому времени Джейн уже жила с Джонатаном Хельер-Джонсом, исполнителем классической музыки, и жизнь ее текла своим путем. Она и сама стала писательницей и издала книгу «Во Франции как дома» («At Home in France») о приобретении и реконструкции недвижимости в этой стране. Но душевные раны у нее вовсе не зажили – хотя после расставания с мужем в 1990 году Джейн построила новую счастливую жизнь, обида на Стивена не изгладилась. О свадьбе Стивена и Элейн Джейн отозвалась так: «Меня на церемонию не позвали, да если бы и позвали, я бы не пошла». А еще через несколько лет, в 1999 году, она опубликовала автобиографию «Та музыка, что движет звезды» («Music to Move the Stars»), где прямо и без прикрас рассказывает о своей жизни со Стивеном. Картина семейной жизни Хокингов показана в ней далеко не радужной. Тем временем Дэвид Мейсон, которого с уходом жены постиг второй удар, поскольку его компьютерный бизнес во многом зависел от обслуживания системы Хокинга, просто заметил, что Хокинг «использует людей».[156]

Даже мать Хокинга Изабель не стала молчать и с большим достоинством заявила в интервью по поводу того, как пресса освещает отношения Стивена и Элейн, что журналисты понимают все превратно. «И подача новостей о свадьбе, и предшествовавший шквал клеветы и критики были очень и очень неприятны, – сказала она. – Складывается впечатление, будто Элейн – злая разлучница, а на самом деле это не так. В их бракосочетании нет ничего неблагопристойного, что бы ни говорила пресса. Когда люди вместе уже четыре года, вполне естественно пожениться».[157]

Между тем пресса и правда решила изобразить свадьбу Хокинга как какое-то шоу уродцев. Заголовки были самые разные – и «Женитьба бестселлера», и «Бойкот свадьбы Эйнштейна», и «Гений женится на медсестричке», и в национальных газетах не раз и не два появлялись статьи, авторы которых держались снисходительно-ханжеского тона.

Вероятно, по зрелом размышлении сам Хокинг считает эту шумиху обратной стороной того, что теперь он сам себе не принадлежит – он стал такой же публичной фигурой, как и голливудские актеры, поп-звезды и члены королевской фамилии. Если он с удовольствием отвечает на вопросы газетчиков практически по любому поводу, пожалуй, не стоит жаловаться, что пресса относится к его личной жизни без должной деликатности. Хокинг никогда и не предъявлял подобных претензий публично, хотя его мать по этому поводу подчеркивала: «Стивен и Элейн никогда не говорили, что их это оскорбляет, но я уверена, что им от этого очень больно».[158]

Трогательным напоминанием о многогранности жизни и карьеры Хокинга стало празднование его шестидесятилетия. В пресс-релизе говорилось, что готовится «особая праздничная фотосессия всех участников, и места для телесъемки и посторонних фотографов будет очень мало». О праздновании рассказывали газеты всего мира, и большой упор делается на то, что профессор до сих пор с нами, хотя ему уже сорок лет назад поставили диагноз «боковой амиотрофический склероз» и предсказали очень скорую смерть. Но при этом не забыли и «Хокинга-ученого», и он был председателем особого четырехдневного симпозиума «Будущее теоретической физики и космологии» в Кембриджском университете. Вечером в день своего рождения, 8 января, Хокинг устроил закрытый прием, на который пригласил более двухсот человек – родных, друзей, коллег и бывших учеников.