Вдруг засмеявшись, нотариус откинул голову назад:

— Вы превосходно знаете Аннет. — Поднявшись, мужчина подошёл к стене, повозился и открыл дверцу сейфа.

Потом с заговорщической улыбкой протянул девушке конверт. Взяв его, Агата неуверенно посмотрела на Энтони, и под взором одобрения открыла его. Из конверта пахнуло духами. Запахом дерева и дома. Перед глазами еë всë закрутилось, и гостиная поднялась как живая… Среди строчек, выведенных твёрдым почерком тëтушки, Агате послышался еë голос.

“Ты идиотка, что отказываешься от моих денег. И ты поступаешь правильно. Всё лучшее, что ты сделаешь в своей жизни, ты сделаешь собственными руками. Всё худшее, впрочем, тоже. Я верю в тебя, Агата. Ты — моя светлая и нежная девочка. Ты — единственное, что часто удерживало меня на краю пропасти. Если бы не ты, моё сердце умерло бы много лет назад. Если ты читаешь это, значит, меня больше нет в живых. А это означает, что пора сказать тебе спасибо.

Спасибо за то, что я скончалась живой и молодой. Это благодаря тебе. Люблю тебя…”

— … твоя в раю и в аду, тëтя Аннет. — По пальцам Агаты, прижатым ко рту, бежали слëзы. Она вскинула на нотариуса широко раскрытые глаза. — Тëтушка…знала? Но как?

Добродушно усмехнувшись, Энтони повёл плечами:

— Все вы, Харрисы, чуточку чокнутые. Аннет знала, что вы, мисс Агата, не сдадитесь без битвы. Мне кажется, она добавила то условие про замужество просто чтобы дать больше мотивации отказаться от наследства.

— Вот… интриганка! — Рассмеявшись, Агата стряхнула с письма капли слëз.

— В конверте вы найдëте дополнение к завещанию. Там сказано, что в случае отказа от выполнения условий к вам переходит некоторая часть активов. А точнее: земля, сам дом, бизнес и некоторая сумма денег для уплаты налогов. Остальные активные деньги на счетах переходят в фонды благотворительности. Непосредственно вам остаётся лишь довольно маленькая сумма.

— Тëтушка рассчитывала, что я на всë заработаю сама… — С грустью усмехаясь, Агата смотрела на письмо.

— Ага. Аннет всегда в вас верила.

В груди девушки заклокотало, будто старый вулкан завошкался, приподнимая магмовый нарост на своей шапке. Боль от поступков Аннет. Боль от смерти Аннет. Боль от всего, что случилось после.

“Я чересчур много сейчас знаю. Чего я не знаю — как теперь жить со всем этим… и с собой.”

— Ну что ж, давайте займёмся формальностями?

Агата рассеянно кивнула, увлечëнная собственными мыслями.

Несколькими часами позже.

— Так что теперь я беднее церковной мыши! Наливай. — Сказала Агата.

— Я лично знаю несколько десятков людей, которые тебя исколотили бы за подобные слова. — Ответил Эллиа.

— Да я знаю. Просто я сегодня настроилась отказаться от всего да налакаться с горя. Не лишай меня причины налакаться.

— Больше не боишься стрихнина в бокале?

— Ты ведь сам говорил, что я сама себя наказала худшим образом и мстить как-то неприлично. — Развернувшись на барном стуле, Агата всмотрелась в глубину зала. — Кстати… а где Дилан? Я давно не видела его.

Эллиа тоже с деланным равнодушием поглядел за свою спину:

— Я уволил его. Давно уже, пару недель, как.

— Чего… как? Но вы ведь друзья!

— Дружба дружбой, а бизнес — иное дело.

— А что он сделал?

— Ты знаешь… я не знаю. — Эллиа растерянно повёл плечами. Агата выгнула брови. — Он просто стал вести себя странно. Бубнил что-то постоянно. Клиентов пугал. Замкнутый стал и мрачный. Я пытался побеседовать с ним, а он ни в какую. Затем вообще куда-то исчез на полмесяца. Я всё понимаю, он мой друг, однако всему есть пределы. Нужно сказать, он и раньше был странным, но пока отец был с ним, всë было лучше…

— Что? С его папой что-то произошло?

— Лежит в коме. Что-то там у него со старым ранением.

Агата решительно отставила бокал в сторону:

— Так. Я зайду к нему в гости, пожалуй.

Эллиа взволнованно приподнял брови:

— Дождись моего выходного. Либо хотя бы вечера. Пойдём вместе.

— А что, мне опасно идти к нему одной?

— Эм… нет… возможно… я не уверен. Рисковать не хочу.

Отмахнувшись, Агата бодро вскочила со стула:

— Не волнуйся. Ничего со мной не случится.

Спустя минут десять после стучания в дверь дома, Дилан еë открыл:

— Ты?.. Что ты здесь делаешь?

— Ну… привет. Я заглянула узнать, как дела.

Одетый в синие джинсы, серую футболку поверх клетчатой рубашки с длинными рукавами, темнокожий парень ответил:

— Узнала? Ну так и вали.

— Дилан, да что произошло? С каких пор мы враги?

Парнь вдруг гневно ткнул пальцем в грудь девушки:

— Аннет была моей мамой. А ты знала это, так? Знала и помалкивала! А я тоже должен был получить деньги. Что, радуешься сейчас, да? Заграбастала всë себе и довольна!

— Дилан, нет у меня денег, я отказалась от наследства…

— Да кому ты это говоришь! Вон особняк на холме большущий стоит! Ты здесь вся… расфуфыренная. Считаешь меня идиотом, да? Ничего не понимающим? Это всё из-за тебя! Всё!

— Что, и тëтю я прикончила?!

— Ну, пока ты не появилась в Англии, она была жива!

Агата задохнулась от возмущения:

— Дилан, ты не в себе. Иди… выспись, не знаю там. Покушай.

— Это лишь богатые фифы типо тебя могут спать и кушать целый день! А мне нужно работать!

— Могу я чем-нибудь помочь тебе?

Дилан вдруг усмехнулся какой-то некрасивой и плотоядной улыбкой. От неë девушке почему-то стало жутко.

— Дай мне два… нет, три миллиона фунтов, и мы в расчёте. Мне известно, что у тебя имеются такие суммы. Тëтя ворочала большими деньгами…

— Дилан… у меня нет таких сумм! Даже 10000 не отыщется!

Оскалившись, парень практически плюнул на неë:

— Ты обманчивая маленькая тварь. Такая же, как и твоя тëтушка. А сейчас проваливай из моего дома! — И Дилан захлопнул дверь перед лицом Агаты.

Агата стояла в гардеробной, сбрасывая с себя платье и стараясь поменьше прикасаться к нему. Ей мерещилось, что слова Дилана расползлись по одежде мерзкими и жирными пятнами. Она хотела побыстрее залезть в ванну и нырнуть под одеяло к Александру. Фыркнув, она разделась до нижнего белья и помчалась в ванную…

Вокруг было всё заснежено. Снег летел с хмурого белого неба.

— До чего же холодно… господи, какой холод… — пробормотала Агата, кутаясь плотнее в кимоно, обрызганное кровью.

— Это потому, что ты живая. — Ответил ей белый, как мертвец, Александр.

Его лицо было в красных кровавых полосах, как и кимоно.

— Александр! — Воскликнула Агата.

— Я не должен разговаривать с тобой. Ты живая. — Отвернувшись от девушки, мëртвый парень прошёл три шага и улëгся лицом