них были от меня секреты, которых не должно быть. Но я прощаю их, потому что они оба многим пожертвовали. Киллиан пожертвовал мной, да, но Кэл пожертвовал всем, включая свою гордость, чтобы быть со мной, когда он знал, что я все еще люблю его брата. И эту жертву тоже нельзя упускать из виду. Как и ту, которую он делает четыре ночи назад.

Я вспоминаю разговор, который состоялся у нас с Кэлом несколько дней назад в два часа ночи. Это было тяжело и душераздирающе, и он сделал нечто совершенно неожиданное. Совершенно бескорыстно, как обычно. Он дает мне выход.

***

— Как долго ты знал?

— Знал, что? — уклоняется он.

Я вздыхаю, устав от гребаных игр. От лжи, секретов и пребывания в неведении. Обходя кусты с шипами, от которых у меня постоянно идет кровь.

— Что Киллиан разводится с Джиллиан.

Тишина разъедает меня изнутри. Я хочу, чтобы он сказал мне, что не знал. Что не стал бы держать что-то подобное в секрете, но часть меня также не может его винить. Он знает, что чувствует Киллиан, и сказать мне, что он собирался освободиться от бремени, которым является моя сестра, было бы все равно, что преподнести меня на блюдечке с голубой каемочкой своему конкуренту. Неохотно, но я должна признать, что, скорее всего, сделала бы то же самое, будь на его месте.

— Он сказал мне об этом в тот день, когда оформлял бумаги. То есть за два дня до смерти твоего отца.

— Ты сделал это?

Он издает смешок.

— Нет. Он даже не спросил.

Это заставляет меня чувствовать себя немного лучше. Наверное. А может и нет.

— Маверик… — начинает он, но затем останавливается. Теперь тишина давит на нас обоих. Она густая, горячая и удушающая. Я испытываю то же самое предчувствие, что и в Сент-Поле все эти месяцы назад. И теперь это тоже имеет смысл. — Хочу, чтобы ты знала, что я сделаю для тебя все, что угодно. Никогда не полюблю другую женщину, кроме тебя, Лебедь, но, если… — он ругается себе под нос, и это покалывание в моем животе ощущается как узлы, скручивающие меня. Когда он снова заговаривает, его голос едва слышен, как шепот. — Я знаю, что ты любишь его. Знаю, что ты никогда не переставала любить. И если он — тот, кто делает тебя счастливой, если он — тот, кого ты хочешь, тогда я пойму.

Мои глаза горят. А сердце только что уходит под откос на тысячу футов вниз.

— Ты… — О, Боже мой. — Ты говоришь мне остаться с Киллианом? — недоверчиво спрашиваю я.

Его стон наполнен такой болью, что я чувствую это даже через сотни миль, которые разделяют нас.

— Черт возьми, нет. Я не говорю тебе быть с ним, потому что мысль об этом разрывает меня на куски. Я говорю тебе, что если это то, чего ты хочешь, Маверик, то я приму это. Это уничтожит меня, но…

— Ты просто хочешь, чтобы я была счастлива, — заканчиваю я за него, когда он замолкает.

— Да, — задыхается он.

— Несмотря ни на что?

— Несмотря ни на что, Лебедь. — Я тихо рыдаю, когда он продолжает. — Следуй за своим сердцем, и если это приведет тебя ко мне, знай, что я проведу каждый свой день, душа тебя любовью, но если это приведет к Киллиану… — он делает паузу, чтобы сделать глубокий вдох. — Если это приведет к нему, то я знаю, что он сделает то же самое.

***

Следуй за своим сердцем.

Пальцы скользят по потрепанной коробке в моих руках. Той, которую я прячу вместе с воспоминаниями о прошлом и пульсом, который, клянусь, никогда не переставал биться. Я провожу пальцем по сердечку, которое нарисовала сверху. Я обрисовываю буквы "М" и "К" в центре.

Откинув голову назад, я закрываю глаза, позволяя солнечному теплу проникать в меня. Это приятное ощущение. Укрепляющее меня в том, что должно быть сделано. Я делаю долгий вдох и так же медленно выдыхаю, оттягивая неизбежное.

Я обыскиваю свою душу, пока она не становится пустой.

У меня есть ответы.

Теперь я должна что-то с ними сделать.

Сегодня будет одновременно и самый тяжелый день в моей жизни, и самый счастливый. Я должна сказать одному мужчине «прощай», сокрушив его, в то время как другого сделаю самым счастливым человеком на земле, когда он узнает, что станет моим навсегда.

Это правда, что с каждым вдохом, который я делала последние двадцать шесть лет, ощущала вкус Киллиана Шепарда. Но с каждым ударом моего сердца я чувствовала, как синхронизируюсь с Кэлом.

Открывая глаза, я вижу такой яркий свет, что мне приходится прищуриться, позволяя своему взгляду скользить по воде, которая искрится в солнечных лучах. Я не была здесь уже несколько лет, но кажется, что вернулась домой, даже если все по-другому.

Мои лебеди давно исчезли, и, если не считать нескольких лягушек, квакающих на листьях кувшинок по ту сторону озера, пруд кажется безжизненным. Но я знаю, что это не так. Я знаю, что под поверхностью он кишит жизненной силой. Жизнь продолжается, даже если она меняется. И хотя я знаю, что собираюсь изменить жизнь мужчины, которого всегда буду любить, я искренне верю, что его жизнь будет двигаться дальше, и он позволит себе измениться вместе с ней. У него достаточно сил и стойкости, чтобы сделать это.

Киллиан дал мне время, так же, как и Кэл. Пришло время сделать выбор между двумя невероятными мужчинами, которые оба сделали меня счастливой — это не то решение, которое нужно принимать на капоте автомобиля глубокой ночью, но, когда я смотрю вдаль, мое сердце бьется быстрее. Оно с самого начала знало ответ. Его присутствие всегда окружало меня, даже когда я не думала, что это так.

Я встаю, вытираю грязь, прилипшую к шортам, и неторопливо иду обратно через лес. Иду прямо к своей машине и сажусь в нее, минуя поездку домой, чтобы обменяться любезностями с мамой или Джиллиан.

Как только я по-настоящему подумала об этом, то легко простила Кэла и Киллиана. Они защищали семью. Моя семья должна была сделать то же самое, особенно Джиллиан. Со временем я прощу и их. Но эти часы все еще тикают быстро и громко, и мне нужно подождать, пока они будут медленными и тихими, прежде чем я буду готова. Несмотря на все это, они — семья. Единственная, которая у меня есть. В какой-то момент мы поговорим и все уладим, но этот день не сегодня.

С исключительной