— А теперь марш в столовую! Но прежде, приведите себя в порядок!

От упоминания еды меня замутило. После таких-то забегов и магического истощения еда камнем в желудке станет. Но вот пить хотелось нестерпимо. Это и подстегнуло передвигать гудящими конечностями. Но когда светлых ведьмочек окружили боевики на выходе из полигона, я с трудом протиснулась и чуть не свалилась на землю.

— Профессор мог бы тебя и похвалить, — сказала Виолия, придержав меня за локоть и помогая вернуть равновесие.

На ее пальце я отметила похожее на мое кольцо. Только форма камня и сплав метала отличались. А колебания магического фона были идентичны. Не только на моем пальце кольцо верности или как его теперь называют Печать Наследника.

— За что хвалить? — устало отозвалась ей. — Я пятнадцать секунд с трудом продержалась.

— Но ты-то оба эфира использовала и впервые. А мне потребовалось полгода, чтобы наконец обуздать аркан всего-то на минуту.

— В твоем случае этого хватит, чтобы атаковать. В моем — нет, — не согласилась я с магичкой.

— Профессор был прав только в одном. Нельзя получить все и сразу, — развела руками Виолия.

— Жизненно, — резюмировал Эйн.

— Да, вот только перспектива жечь себя, меня совершенно не устраивает.

— Ну тут ты права, — вынужденно признала темная. — Эйн, с тобой так же было?

— Не-а. В моем случае, я отключался на несколько часов. Но мне так и не удалось соединить эфиры, а вот по отдельности, свет иногда подчинялся.

— Не смотри на меня, — сухо отозвался Билш, когда темная обратила на него свой пышущий живейшим интересом взор. — Я полукровка, но во мне только один эфир. Так что провалиться в вечный сон или живьем сжечь себя, мне не грозит.

— Какой ты милый, — скривилась я.

А парень вдруг улыбнулся и пожал плечами.

— Но это правда.

— Арэя, — замогильным голосом позвала Лина, еле волоча ногами и протягивая к нам дрожащую руку, — научи меня демонов проклинать.

Виолия нервно улыбнулась, поморщилась, когда девушка повисла на ней. Самой тяжко, а тут груз в виде светлой привалил.

— Тебе, как и всем, в ком течет нечеловеческая кровь, проклятия не подвластны. И я не знаю, как проклясть демона.

— Тьма-а-а! — разочарованно взвыла светлая.

— Ты должна говорить — О Светлейшая! — перекривила ее Виолия.

— Мне бы сейчас тьмы, да побольше, и чтобы прямо в физиономию профессора Бальтара, — алчно оскалилась девушка.

— Мы арканы создать не смогли, о расправе над профессором Бальтором можно даже не думать.

Лина приуныла.

— Видели Сильту в его исполнении? Аркан был создан с такой скоростью, что и пентаграмму не заметили.

— И такой силы, что весь полигон охватил, при этом даже не поколебав наши ауры, — неутешительно продолжила Виолия.

— Ему не нужен светлый, чтобы создать аркан равновесия, — закончила я.

На этой грустной ноте мы поплелись в жилое крыло. Я погруженная в мысли о собственном провале, Лина мечтательно строя планы мести и подбивая на нее всех, кто слушал светлую краем уха.

Наведавшись в свои комнаты и побывав в столовой, где с трудом впихивали в себя обеды, на оставшихся трех лекциях, мы все без исключения откровенно подыхали.

А я ко всему прочему содрогалась от одной мысли о скорой тренировке с куратором Митианом. Выражение его лица все никак не выходило из головы. Что же такого ему Диэса наговорила? Нехорошая догадка вертелась на языке, но я упорно от нее отмахивалась. Ну не могла же эльфийка рассказать Нилмэйну о том, что я возможно подчинила своей воле наследника Свободных земель?

Или могла?

Это ведь ничем не подтвержденные домыслы! Я точно не связана с Эларонисом! Разве я могла такое не заметить? Более того Элай сам сказал, что Проклятый поцелуй тут ни при чем, да его по сути и не было!

После окончания последней лекции по зельеварению, где я впервые получила искренние похвалы от профессора, по академии раздался глас ректора Имироя:

— Всем первокурсникам проследовать в общий зал для жеребьевки!

— А я все ждал, когда же объявят, — убито выдохнул Эйн.

Помнится, он говорил, что его на первой же практике к праотцам отправят.

В общем зале уже собрались несколько групп, когда вошла наша. Адепты воодушевленно обсуждали жеребьевку и угадывали кого, куда и с каким наставником отправят. А в роли наставников у нас будут выступать лучшие адепты-старшекурсники.

Я почему-то вспомнила слова Элая: «Сперва мне нужно позаботиться о кое-каких приготовлениях». И следом Шивьена: «План обсудим вечером. Завтра выполним все без единого сучка и задоринки». Выходит, мне не нужно маяться догадками о том, кто именно окажется моим капитаном. Но вот, что любопытно. Со мной в группе будет еще три первокурсника.

И вот как Элай от них отделается? Вряд ли адепты не заметят дракона размером с двухэтажный дом!

В огромном просторном холле из бело-черного камня, переливающегося слабым мерцанием и больше похожем на бальный зал, магические светильники при появлении куратора Гольмана и профессора Нирдаша вспыхнули ярче. Бросая на высокие стены танцующие голубые тени, словно внутри каплевидных светил танцевало пламя.

— Тьмы и света, адепты, — громогласно начал куратор, раскинув руки. — Завтра состоится ваша первая практика за пределами академии!

Не дождавшись бурных оваций со стороны адептов по данному поводу, Гольман прокашлялся в кулак и указав на белую колонну с парящей над ней овальной розоватой сферой, приказал:

— Подойдите к артефакту и влейте в него каплю эфира для предстоящей жеребьевки.

Так это артефакт? Я по-новому взглянула на с первого взгляда ничем не примечательную конструкцию. Однако в итоге, влив в артефакт каплю магии, поняла — действительно ничего особенного. Простейшая схема накопительных кристаллов. Сфера вбирает в себя часть магии, а после активации в хаотичном порядке просто выбрасывает ее обратно.

Все это действо заняло порядка получаса. И когда последний из первокурсников влил в сферу крошечную часть магии, к постаменту подошел профессор Нирдаш. Выставил над неподвижным шаром ладонь и беззвучно что-то прошептал. Артефакт вспыхнул оранжевым и в воздухе появились имена десяти старшекурсников. Среди них знакомыми были: Шивьен Ронмар, Диэса Мракинберг и Бастиан Шейдер. А под именами будущих наставников в разброс начали появляться наши.

— Только бы не к адепту Ронмару. Только бы не к адепту Ронмару, — взмолились позади.

Уголки моих губ дрогнули в улыбке.

На тренировке Шивьен беспощаден, думаю, практика не станет исключением.