Виктор Петрович тяжело вздохнул. Так, что проходящая мимо старушка невольно перекрестилась. И решительно двинулся к дверям подземки.

Заседание «Экспертного Совета» началось с большим опозданием. Ждали главного Советника — Генри Джеймса.

Председатель Совета несколько раз выходил в приемную и пытался дозвониться до него по мобильному телефону.

Члены Совета (особенно американские коллеги Генри) уже начали роптать, когда дверь в зал заседаний Высшей Школы Экономики резко отворилась, и туда буквально влетел их коллега Джеймс.

Он не стал извиняться. Только бросил на стол пачку еще пахнущих типографской краской номеров газеты. На первой полосе жирным шрифтом было выведено броское название — «Работа над ошибками».

Джеймс опустился в кресло и уставился на председательствующего:

— Ну, что, господин Ясин? Вы же обещали, что этот полоумный профессор заткнется раз и навсегда! И не будет мешать реализации задуманного нами плана! Как это все понимать?! — он указал пальцем на газетную публикацию. — Или вы не в состоянии контролировать процессы, происходящие на территории вашей… пока еще вашей, — тут же поправился Джеймс, — страны?!

Джеймс достал из портфеля папку, раскрыл ее и ткнул пальцем в таблицу с цифрами.

— Вы должны понимать, что наше ведомство не может постоянно финансировать проекты, против которых в России постоянно выступают ваши придурочные эксперты! А вы при этом только хлопаете ушами и не можете заткнуть им рот! — Джеймс прихлопнул ладонью по столу, схватил одну из газет и бросил в сторону председательствующего. — Или эта публикация будет последней, или вы дальше все будете делать исключительно за свой счет! Именно так и доложите своему руководству! А вам, господин Кузьменков, — обратился он к сидящему рядом с председателем Совета ректору «Вышки», — пора уже подключить к этому процессу свою жену. Мы же не зря в свое время ходатайствовали о том, чтобы она стала министром. Пусть теперь отрабатывает. В этой стране нам должны быть созданы все условия для выполнения нашей гуманитарной миссии! Вы это прекрасно понимаете. Нам очень не хотелось бы, чтобы вопросы здесь решались при помощи военной силы. Но вы нам можете не оставить другого выбора! — Джеймс еще раз хлопнул рукой по газетной статье, сунул папку обратно в портфель, резко его захлопнул и направился к выходу из зала. На полдороге обернулся. — Я считаю неуместным в подобной ситуации проводить какие-либо заседания!

После того, как за Генри Джеймсом захлопнулась дверь, члены «Экспертного Совета» схватили со стола брошенные им газеты и углубились в чтение:

«Работа над ошибками»

«Российская система образования сегодня глубоко и почти безнадежно больна. И никакие заявления руководителей правительства, министерства образования и науки и представителей большинства в Государственной Думе не могут убедить экспертов в обратном.

Резкие хирургические операции, произведенные в российском образовании за последние 20 лет, фактически вогнали ее в кому. И сегодня в полный рост встает вопрос: сможем ли мы вывести ее из этого коматозного состояния или будем продолжать горестно лить слезы над угасающим светочем знаний.

Но для того, чтобы понять, как действовать и каким путем идти дальше, необходимо поставить четкий и осознанный диагноз.

И это никого не должно пугать. В нынешней ситуации самое страшное — создавать видимость благополучия, латать заплатки на поверхности, не пытаясь понять происходящих внутри системы процессов.

Отсутствие структурного системного анализа сегодня является главной причиной всех бед в российском образовании.

И именно это ставится в первую очередь в вину нынешнему руководству министерства образования и науки, которое должно заниматься разработкой и осуществлением государственной политики в данной сфере.

Система образования — самая консервативная из всех социальных систем общества. Реформирование в данной области должно проводиться очень осторожно. И только после многократной проверки всех параметров очередной «реформы» со стороны экспертов и общественных институтов. Не соблюдение данного правила может привести к тяжелейшим социальным последствиям вплоть до гибели государства.

В последнее время мы все чаще привыкли говорить о финансовой стороне образования. К этой сложнейшей социальной системе стали относиться с позиций неких менеджеров, подсчитывающих дивиденды в своем кармане. Но образование, безусловно, являясь основой и фундаментом экономики, никогда не было экономической сферой.

Все чаще и чаще в обиходе стало появляться выражение «образовательная услуга». И этот термин настойчиво внедряется сегодня разработчиками российских образовательных реформ. Тем самым искажается глубинный смысл самого понятия «образование».

Надо четко себе представлять, что образование — это важнейшая социальная функция государства. И любая попытка перевести ее в ранг некой «образовательной услуги» приведет в конечном итоге к тяжелейшим последствиям.

Российское образование всегда славилось тем, что представляло собой целостную систему фундаментальных знаний, умений и навыков в сочетании с исторически отработанными педагогическими приемами воспитания подрастающего поколения граждан своей страны. Российское образование всегда носило фундаментальный классический характер. И именно это позволяло нам готовить не просто потребителей чьих-то достижений и услуг, а формировать личности людей, способных самостоятельно производить интеллектуальный продукт.

Поэтому наши отечественные специалисты были всегда востребованы во всем мире. И именно это давало возможность нашей стране в самые трудные моменты ее истории в кратчайшие сроки не просто восстанавливаться, но и создавать новые производственные мощности, делать величайшие открытия в науке, первенствовать в космических исследованиях.

Что же с нами случилось?

Куда же вдруг подевался весь наш интеллектуальный потенциал, создаваемый многими поколениями?

Почему российская система образования в одночасье откатилась на последние позиции в мировых рейтингах?

Для ответа на эти вопросы надо внимательно вглядеться во все, что мы сделали с этой системой за прошедшие годы.

Начало конца

Первый удар был нанесен по школе.

Уже в 1992 году при разработке и принятии Закона «Об образовании» фактически было изъято само понятие воспитательной функции школы.

Казалось бы, всего-навсего изменили акценты. Во всю ширь развернулась борьба за деидеологизацию школы. Но, как это обычно бывает, вместе с водой из ванны выплеснули и ребенка. Школа превратилась в серое унылое заведение, занимающееся занудным делом. Учителям начали вдалбливать в голову мысль о том, что главная их задача — всего лишь пичкать неокрепшие головы подрастающего поколения знаниями.