дома его застал приказ от начальника канцелярии — сразу как прибудет незамедлительно явиться на службу для доклада.

— Давно сие принесли? — спросил он слугу.

— Вчера, барин. Курьер из канцелярии принес. Мне велено было сразу передать барину, как только вы вернетесь, Степан Андреевич.

Степан не стал даже переодеваться и отбыл на службу. Статский советник Зотов встретил его холодно. Был он в вицмундире при орденах.

— Здравствуйте, Иван Александрович. Вы наряжены словно собрались во дворец.

— А вы изволили вернуться, Степан Андреевич? — спросил Зотов.

— Был по делам службы.

— В имении?

— В имении Знаменское, — ответил Волков.

— Которое вам принадлежит?

— Моей жене, Иван Александрович. Но вы словно недовольны этим?

— Еще бы! — прорвало Зотова. — Здесь в канцелярии был граф Остерман! Именем государыни!

Волкова это удивило:

— Остерман?

— Вице-канцлер империи Российской. Вот куда занесло, господин надворный советник. А вас на месте не оказалось.

— А что случилось?

— Снова в имении Кантемиров вурдалаки!

— В имении? В Архангельском?

— Там, господин надворный советник. А вы изволили в свое имение отъехать в такой час.

— Но я был там по делу.

— И что вы там искали? — спросил Зотов.

— Свою жену, господин статский советник. Моя жена пропала и связано сие с делом в доме Кантемиров.

— Значит, в Знаменском вашей жены нет?

— Нет.

— Но где она? — спросил Зотов.

— Этого я пока не узнал, господин статский советник.

— Но отчего же вы тогда были в Знаменском столь долго? Жены вашей там нет. Однако назад в столицу вы не спешили. Оно и понятно, господин Волков, что в имении проводить дни много приятнее чем на службе.

— Господин статский советник! Я больше вашего хочу найти свою жену! И сразу как смог вернулся в Москву! Но давайте перейдем к делу, ваше высокоблагородие! Что там за история с вурдалаками? Вы так и не сказали.

— Пришло письмо от капитан-исправника Осипова. Вот!

Зотов достал из папки лист бумаги и протянул Волкову.

— Извольте полюбопытствовать, господин надворный советник.

Волков развернул лист и прочитал:

«Господину начальнику канцелярии юстиц-коллегии, статскому советнику и кавалеру Зотову.

Доношу до Вашего сведения, как лица сим делом занимающегося по повелению вседержавнейшей государыни императрицы Анны.

Я, капитан-исправник Осипов, был вызван в дом барский, имения Архангельское в связи со случившимся.

Нашли несколько дней назад солдаты Гаврилин и Смирной тело управителя местного Тит Ипатыча. Тело задубело на морозе, и пролежало в сарае холодном не менее двух дней. На теле была рана от ножа, и я понял, что скончался управитель не сам. Помогли разбойники сердешному. Много у нас развелось их.

Но сие дело обычное в сию пору года. Убили и ограбили управителя. Я к дому своих людишек приставил, и приказал холопам князя Константина Кантемира беречься от воров.

Тело Ипатыча хоронить я не приказывал. Метель на погосте, да и мороз крепкий. Не выроют мужики могилу как надобно. Велел я оставить тело в сарае, где нашли его.

Но спустя три дня слуги в доме барском переполошились. Равно как переполошились крестьяне в деревне Архангельское. Явился померший управитель в дом.

Видели его холопы на кухнях. Напужал он их страшно.

Мертвяк есть просил.

Я сразу, как прознал про сие, отправился к тому сараю, где тело было положено. И там мертвяка нашел. Лежал он, как и был, в той же позе. И тело дубовое от мороза словно деревяшка.

Я снова в дом. Померещилось холопам не иначе. Но пять человек твердят, что видали помершего управителя. И люди не тараруи, а поведения трезвого и работящие. Николи за ними никаких шалостей замечено не было.

Я с их слов сказки составил и к моему докладу прилагаю.

Пусть ваше высокоблагородие примет меры безотлагательные.

Капитан-исправник Осипов».

Волков вернул лист Зотову.

— И что скажете на сие, Степан Андреевич?

— А то и скажу, что нет никакого вурдалака.

— Но во дворце думают иначе!

— Дак сие потому, что некто желает, чтобы так думали, господин статский советник. Ведь вурдалака не видал никто!

— И по чему сие видно, господин Волков? — спросил Зотов.

— По сему письму все и видно, господин Зотов. Написал его капитан-исправник то ли по недомыслию, а, возможно, и за вознаграждение.

Зотов снова взглянул на лист и спросил:

— Вы хотите сказать, что сие обман?

— Именно, господин статский советник. Ипатыч помер. И сие сам капитан-исправник подтвердил.

— Но вурдалака видели несколько человек.

— Ипатыч был убит. И «воскресшим» его никто не видел. А если холопам и показали «мертвяка», так сие ряженый был. А может они просто набрехали за деньги. Сказали то, что им было сказать велено. Вот и все. Кое-кому сия паника выгодна, господин статский советник. А сие значит, что я на верном пути, коли они мне помешать желают.

— Кто они? — спросил Зотов.

— Пока не знаю, господин статский советник.

— Этот ответ я уже неоднократно слышал от вас, господин Волков. Но что мне доложить во дворце?

— Вас вызвали ко двору?

Зотов жестом показал на свой костюм.

— Так и скажите, что де нет никакого вурдалака. Все сие проделки живого человека. И скоро мы будем знать кто он…

***

Волков отправился в свой кабинет. На столе лежал лист мятой бумаги.

Степан взял его и увидел надпись:

«Трактир «У бочки».

Спроси слугу по имени Семен.

Он кое-чего о стряпухе дома Кантемиров знает».

Подписи не было…

***

Зотову доложили, что девку именем Марфа в тайный застенок доставили. Он сразу спросил:

— Хлопот с тем не было?

— Нет. Девка вышла из дома и отправилась в трактир. Там она имела встречи с полюбовником своим. Сие мы установили. Споймали быстро и без шума.

— Что за трактир? — спросил Зотов.

— «У бочки». Места для похищения лучше и придумать нельзя.

— Она цела?

— Волос с головы не упал, ваше высокоблагородие. И в случае чего у нас есть полюбовник её. Коли надобно то и его возьмем.

— Он-то мне зачем?

— А коли девку хоронить придется? То виноватый в её смерти понадобится.

— Возможно! — сказал Зотов и положил на стол четыре серебряных рубля.

Прислужник заграбастал их и усмехнулся. Ведь и у девки тайно взяли они с приятелем пять рублей.

Зотов отправился в застенок. Поначалу решил он пытку не применять. Сия девка ему и так все поведает. Служанки крепкими не бывают. Это тебе не ямские слуги и не разбойники.

Марфа оказалась дородной девицей с широкими лицом и пышными волосами, которые заплетала в косу.

Зотов сел на табурет и посмотрел ей в глаза. Та страшно испугалась его взгляда, упала на колени и схватила руку статского советника:

— Барин! Прости!

Зотов