на десерт

Вот откуда пойдут слухи на всю Историю о секретных нацистских файлах и о всяких невиданных технологиях Рейха!.. Перед глазами штурмующих Берлин советских частей, на одной из центральных улиц, всплыла на поверхность эдакая небывалая… нет, не субмарина, а субтеррина… и снова ушла в глубину, не оставив после себя ни огромного кротового хода, ни – по аналогии с водоворотом – землеворота.

Подбегая к геоскафу, Кит хотел было помахать своим – тем, за которых он был всей душой, – но воздержался, подумав, что совсем обескуражит пехотинцев и танкистов… а значит, задержит решительное наступление на несколько столь ценных в те дни секунд.

Это был, конечно, не геоскаф «Лебедь» - так, небольшая подземная лодка, сравнимая с обычной дизельной подводной…

Маркшейдер Вольф так прямо и сказал, когда Кит спустился в её натужно гудевшую при погружении, пахшую подземной сыростью, машинным маслом и паровозным углём утробу:

- Извини, Никита, тут потеснее будет, нежели на вашем прекрасном «Лебеде».

Говорил он по-русски очень чисто, со старинными переливами высоких тонов.

Кит вспомнил о горькой участи «Лебедя», вспомнил вулканический дождь его обломков, тонущих в кратере Везувия, угукнул и коротко взгрустнул… Помимо всяких технических запахов, действительно пахло могильной сыростью – и вверх тянулся землистый туман: этот эффект работы рыхлителя, пробивающего путь в земной тверди, Кит помнил еще по своему пребыванию на «Лебеде».

- Не грусти, внук, - приметил Вольф. – Скоро плачущие возрадуются…

И подав руку Анне, спускавшейся по лестнице из верхнего отсека, именуемого «прочной рубкой», он посмотрел на Бдящую Охотницу прямо-таки с настоящей дедовской любовью:

- Здравствуй, девочка моя. Дай я на тебя посмотрю.

- Здравствуй Максимилиан Вольф, родич третьего русла, - прямо в духе древнего германского эпоса, с нотками величественной симпатии ответила Анна, когда спустилась и стала смотреть Вольфу в глаза. – Мои силовые гены успешно активированы по всей цепи. Полностью активированы также гены анизотропной памяти.

Прежде, чем ответить ей, Вольф подмигнул Киту – видно, для того, чтобы тот в ступор не впадал, а воспринимал всё легко, по-философски.

- Вижу, вижу воочию, родная! – ответил он Анне и нежно так похлопал ее по плечам. – Ты бы еще живую человеческую речь активировала, чтобы не пугать славного рыцаря, который тебя разбудил и от дракона умыкнул… Я же вижу, что он сильно опасается, человек ли ты или вовсе не человек, а железный дух…

- Да. Я должна еще послушать формы речи, - сказала Анна. – Адаптация скоро наступит.

Вольф очень внимательно вгляделся ей в глаза, словно проверяя, вправду активирована ли, проснулась ли в ней человеческая душа, а потом повернулся к Киту.

- Ты сделал великолепную работу, внук! – сказал он с искренним восхищением и протянул Киту руку. – Очень нелегкую и опасную работу.

Кит не поддался и в ответ руки не протянул, напустив на себя бесчувственность неактивированного киборга.

- …Для кого это «великолепную»? Для дьявола, что ли? – не по-детски серьезно уточнил он.

Вольф посмотрел в глаза Кита не менее проницательно, чем в глаза бывшей Спящей Охотницы.

- У тебя был выбор, для кого что сделать, - не менее серьезно сказал он. – Вот если бы ты в последний момент не спохватился бы и формирование на Марсе завершилось бы, тогда – несомненно, работа была бы сделана для того, кого к ночи лучше не вспоминать. Я всё видел… Да и старый князь помог… Чудом – верно, с Божьей помощью, – ты в этот последний миг опомнился и рискнул. Ты решился на самопожертвование – и сделал великое дело… правда, с результатом противоположным тому, который ты ожидал, честно жертвуя своей жизнью… Что ж. Порой так случается, что для торжества Добра нужен как раз противоположный результат наших дел.

- Какого такого «Добра»? – не сдавался Кит.

- Нас с тобой ждет большой разговор, - сказал Вольф, подняв указательный палец скорее не в небо, а в поднимавшуюся все выше над геоскафом поверхность земли. – И мы должны закончить его прежде, чем вступим в сражение с армадой Председателя. – Тут он показал тем же пальцем вниз, прямо в преисподнюю. – Пока оно не началось, тебе придется принять на веру, что теперь я на вашей стороне… Нет, ты, конечно, в силах прямо сейчас уничтожить мой геоскаф вместе со мною… и тою же высокой ценой, если Эн тебя не успеет защитить. Однако не думаю, что это будет полезно для будущего, даже для всей истории человечества. – И повернулся за поддержкой к Охотнице. – Не так ли, Аннушка?

- Верное замечание, - подтвердила Анна. – В этом случае баланс сил необратимо нарушится.

Что ж. Кит решил немного подождать… и просто небрежно пожал плечами.

Тем временем, Вольф еще раз осмотрел его всего с головы до ног, поинтересовался бывшими белыми кроссовками.

- Да, понюхали вы пороху, закоптились… - признал он, обращаясь не то к обоим подросткам, не то к кроссовкам Кита. – Тебе бы, Никита, принять душ и освежиться… Я сейчас покажу, где. – Он повернулся к Анне. – И тебе, девочка, пожалуй, стоит переодеться.

Анна ничего не ответила, но в тот же миг переливающаяся голубоватыми искорками дымка окутала ее вихрем… и вся ее допотопная немецкая одёжка вдруг превратилась в эдакий аквалангистский комбинезончик с лазоревым отливом… Косички тоже исчезли, уступив место короткой платиновой стрижке. Теперь Анна стала той, что была запечатлена на голограмме, до сих пор хранящейся у Кита во внутреннем кармане джинсовой куртки.

И Кит спохватился.

- …А коленка?! – прямо-таки простонал он.

Анна наконец-то улыбнулась Киту по-человечески.

- Покровные ткани на коленке еще не полностью регенерировали, - сказала она и выставила ногу чуть вперед.

- «Зажили», Анюта, зажили! – прямо-таки простонал маркшейдер Вольф. – Говори по-людски!

- Зажили… Нет, еще не зажили, - очень мило сказала «по-людски» Анна.

Материал «комбинезона» на ее коленке испарился на несколько мгновений, и Кит увидел темноватое пятно ссадины.

- Суррогат одежды создается из элементов атмосферы, что не представляет для меня никакой трудности, - добавила она. – И я обладаю возможностями частичного внешнего полиморфизма. Извини меня, Никита, за то, что не предупредила заранее…

- Да ничего… - вздохнул Кит. – Я уже привык, что на самом деле всё не так,