бывает только закат. Я просыпался, смотрел на багряные облака, думал, что такое видение надо просозерцать, закрывал глаза, но спать больше не мог. Встал, заварил «Бодрости», какая еще оставалась, и пошел в магазины. Вернулся к десятичасовым известиям, и вот это сообщение. Дальше я уже все записал. Сегодня, в понедельник, обещает Кира зайти. Верочка даром съездила на черный рынок, его разогнали. К вечеру приехала к нам. У меня начался страшный насморк и чих. Утром проводил ее, свежий чай не заваривал, но и вторяк был достаточно крепкий. Еще немного второго сорта «индюшки» удалось подмешать. А так теперь остались только с азербайджанским «тридцать шестым». В обзоре газет говорят, что в «Правде» сегодня сообщения из Мексики, да, наверное, не буду выходить из дома. Сижу, поминутно сморкаюсь в тряпку, но чувствую себя ничего. Верочка только к ночи вернется – надо заехать на Замшина, взять билеты в театр для девочек ее. Не знаю, что буду делать днем. Книги есть, дневник есть, чая я привез шесть стограммовых пачек. Хотелось бы в книжный сходить («Непал и его жители»), да неважно со здоровьем. Хотя в «Знание – сила» и был прогноз о том, что большие города пострадают в ближайшие годы от землетрясений, но именно в Мехико толчка никто не ждал, для меня довольно неожиданно это было. Но, в общем, я готов был к большим событиям. Здесь – приближается столетие В. Хлебникова, и оно, конечно, должно быть ознаменовано большими потрясениями. Поживем еще. Обязательно хочется записать, что здесь будет. Не только же комета Галлея прилетит, будут и на земле какие-то знамения. В книге о японцах объявление о том, что выйдет «Чжуан-цзы» Малявина, обязательно нужно будет купить. В «Книжном обозрении» один П. Ронсар объявлен. Я еще внимательно не прочел отдел «Книга – почтой». Может быть, выписать что-нибудь можно. Пришла Кире открытка на Кирилла Хлебникова.

Хотя прошло пять дней, но из-под развалин продолжают извлекать живых людей, говорят, что спасли шесть тысяч двести человек. Ищут с собаками.

Раджив Ганди произвел перестановки в центральном правительстве. Сам стал министром обороны, назначил нового министра иностранных дел, промышленности и произвел еще тринадцать перемещений.

Начали показывать фильм о Моцарте, во вступительном слове говорят, что он родился в год лиссабонского землетрясения. Передают, что, по мнению американских ученых, район Лос-Анджелеса так же опасен, в смысле возможности сильных землетрясений, как и те районы Мексики, где девятнадцатого-двадцатого сентября произошли разрушительные толчки, и что в течение десяти лет можно ожидать и там такого же катастрофического землетрясения. Интересно, как сравнительно немного людей гибнет в современных городах и, например, сколько жертв бывает в традиционных китайских городах. Уже есть прогноз. Жертв в Лос-Анджелесе было бы не больше, чем в Мехико, несмотря на колоссальную плотность населения. Китайцы страдают ощутимо больше. Теперь интерес к землетрясениям не скоро пройдет, хорошо, что мою книжку напечатали здесь. Кира говорит, что Боря Останин собирается к нему и ко мне в гости. Он собирался зайти, когда печатание будет закончено. Не жалею, что напечатал «Дневник», но с продолжением придется подождать.

Просыпаюсь теперь рано, нужно Верочку провожать на службу. Сегодня выходить в магазины не надо, а завтра придется пойти на укол. Да и Кира обещал после поликлиники заехать к нам. В воскресенье готовимся принимать Наташ, конечно, если они раньше не улетят в Алма-Ату. Покупаем заказ с ветчиной, Верочка хочет купить коньяка. Снова встретил вчера на улице Михаила Семеновича. Он работает в военизированной охране на «Вулкане». Сутки работает, трое свободен. Доволен. Говорит, что времени на живопись хватает. Ищет беломор, тут его не продают, а я вышел ненадолго и не захватил с собой. Прощаемся. Покупаю «Правду». Это все вчера, в среду. А сегодня, как я уже написал, сижу дома. Сижу спокойно, поджав ноги. Греюсь под одеялом да чайком согреваюсь. Теперь лекарства у меня хватит на год, не нужно беспокоиться. Очень благодарны Наташе за то, что она привезла нам модитена. Дни холодные, Верочка уже переоделась в осеннее пальто, делает вид, что ей очень приятно и тепло. Надеется, что до зимы ей этого пальтишка хватит. Она все время в разъездах из дома в дом. Что-то все же происходит. Кира ходит в новом английском пиджаке, у Эллочки какой-то новый свитерок, еще не видел. Нам надо джинсы покупать, деньги у Верочки отложены, но пока не найти, где бы купить. Передают, что на проспекте Художников есть в продаже джинсы нашего размера, да не знаю, где этот проспект. Как бы хорошо было, если бы можно было штаны выписать из Англии.

Стынем. Эта книжка к Новому году кончится, буду снова писать в «Востокинторге». Всю ту часть «Дневников» удалось напечатать, а за перепечатку новой части никто не берется.

Не считая джинсов, вот все, что нам нужно – чайник или котелок для чая и две-три чашки или кружка и чашки. Но все это у нас есть. Хотелось бы, конечно, обновления. Нет, не новых вещей хочется, а большего уточнения в утвари, специальной чайной посуды. Совсем не бываю в комиссионках. Приобрел вкус к чайной посуде, но не хочется захламления. На Кировском тоже есть котелочек и пара чашек. Да, и большой чайник, конечно. Куда-то нас переселят оттуда? По временам мечтаю о своем чайном домике. Сколько лет мы уже не пользуемся моей комнатой! Только платим. Переехать будет нетрудно. Не хожу в жилотдел, а они ничего не шлют, ни смотровых, не вызывают. Наташа подала документы на обмен жилплощади. Хочет Алма-Ату сменять на Ленинград. Что-то у нее получится?

Вот все наши текущие заботы, других не имеем. Нужно маме продуктов прикупить, а то мы уедем и пропадем надолго. Но это уже действительно все – все наши дела. Верочка справляется с этим. Говорит, что на Будапештской уже начали топить и в доме тепло. У нас страшно дует и так свежо, что хочется все время двигаться.

Рылись в шкафах и буфете, искали мою шапку. Шапку не нашли, зато нашли пачку индийского чая за девяносто пять копеек. Сколько радости! Вот, не напрасно искали. Будет что пить на Верочкины именины. Может, и Кира зайдет – его угостим. Такая находка, как будто пачку денег нашли.

Предварительные сведения о землетрясении в Мексике: четыре с половиной тысячи погибших, около восьми тысяч раненых и полторы тысячи еще не откопанных. Семьсот зданий в аварийном состоянии,