рельсотроны испытывали именно на них. И если заложить уверенное двукратное пробитие брони «Харона», то можно рассчитывать, что «Гермес» тоже не противник. Но «Астрей» — это чудовище из другой лиги.

— «Гермес», «Астрей»... Они... не твой уровень, дорогой... Не твой уровень... — произнесла Суо. — Только дай знать, где ты находишься...

Вспышка!

=Повреждение правой средней опоры=

=Неустранимо=

=Отбой вызова ремонтных модулей=

Так, средней правой «ноги» у нас больше нет.

Противник обнаружился, что удивительно, слева, на дистанции пятидесяти километров, то есть на вон той высоченной скале... М-хм...

Точность на такой дистанции была несколько не та, он целился в левую сторону корпуса, причём по центру, но промазал и попал в правую «ногу».

Три ракеты, развившие скорость около 4000 метров в секунду, отправились к адресату. Не успеют.

— Кидайся за корабль! — дал я команду.

Пит рванул с места и спрятал «Астрея» за космический корабль USSF «Baltimor». Юнейт Стейтс Стар Форсес?

— United States Space Forces, — поправила меня Суо. — Ломаю их систему. Скоро узнаем, где остальные рельсотроны.

Рельсотрон второй выстрел не сделал, так как в корабле, вероятно, живые люди и он сам по себе важен для продолжения миссии на Марсе.

Ракеты долетели до него и порвали металл как бумагу.

— Взлом провела, — сообщила Суо. — Ещё четыре рельсотрона по следующим координатам...

Десять ракет устремились в небо, а затем разлетелись по нужным направлениям.

— Всё, оборона подавлена, можем начинать потрошить корабль... — начала Суо. — Хотя... Упс...

И тут одна из дюн «съехала», обнажив металлический контейнер. Крышка его отлетела и наружу начал выбираться некий робот паукообразной формы.

Он сразу начал херачить по нам из двух рельсотронов. Они были послабее мощностью, зато скорострельнее. Пит за доли секунды оценил их мощность где-то в районе 16 мегаджоулей, при массе снаряда ровно полкило и скорости 8000 метров в секунду. Броню нашу они пробить были не в состоянии, зато здорово её деформировали.

Я открыл по нему огонь из 23-миллиметровых пушек, в режиме максимальной скорострельности, в принципе, с теми же целями, что и он: раздолбать приборы и оружие, ослепить, ослабить.

Артиллерия начала стрелять прямой наводкой, бронебойными, специально для таких как он. Ракеты взметнулись ввысь, но от робота-паучищи вслед за ними направили противоракеты.

Ещё у него было четыре сорокамиллиметровых автопушки, которые начали долбить по нашим передним «ногам», но это дело бесполезное. Калибр не тот. Робот это тоже понял, поэтому переключился на наружное вооружение. А я сразу палил по рельсотронам, поэтому они успели помять наш корпус примерно девятью снарядами.

Перестрелка длилась минуты три с половиной, мы уничтожили друг другу всё мыслимое и немыслимое, что не было защищено броней. И тут этот, не побоюсь этого слова, пидарас, достал из-под брони здоровенный плазменный резак хтонических размеров и двинулся вперёд.

— Выхода нет, — решил я. — Надо давить.

— Но мы останемся без «Астрея»! — воскликнула Прасковья.

— Да, мы останемся без «Астрея»! — вторила Суо.

— А у нас есть другой выход? — быстро спросил я, направляя «Астрея» на сближение с противником. — Он выковыряет нас этой хреновиной, а у нас нет вообще никакого оружия!

То, что антивандальный слой не слишком поможет от этого резака — ясно даже ёжику. Размеры его гигантские, не удивлюсь, если он запитывается напрямую от ядерного реактора. Для меня вообще настоящее потрясение то, как далеко продвинулись американцы в вопросе миниатюризации ядерных реакторов!

Боеприпасов у нас много, как и у него, но все орудия взаимно выведены из строя, дистанция практически рукопашная, только вот у нас нет ничего, что можно использовать в качестве оружия ближнего боя, а у него есть этот долбанный резак...

Осталось только одно...

Прыгать на «Астрее» строго не рекомендуется. Нет, прыгнуть ты можешь, но ценой существенного сокращения ресурса «ног».

Я подгадал момент.

Робот-паучище схватил «Астрея» одним из передних манипуляторов, изрядно побитым, но рабочим, после чего приложил резак к мятому лобовому сегменту нашей брони. Только это он зря. Лишь облегчил мне задачу, зафиксировав себя на одном месте.

Включаю форсаж, будто собираюсь работать в последний раз. Движки в несколько секунд были разогнаны на максимум, а затем «Астрей» прыгнул.

Передний манипулятор, которым робот-паук схватил «Астрея», со скрипом деформировался, изогнулся и раскололся на два куска. Сопромат, сука...

«Астрей» взлетел на четыре метра вперёд и вверх, за секунду оказавшись прямо над роботом-пауком, после чего примарсился прямо на него.

Застонал металл. «Астрей» начал оседать внутрь робота-паука, оказавшегося полым внутри и тем самым инициирует взрыв. Сначала боеприпасов, а затем и чего-то более страшного. Настолько страшного, что взрывной волной нас переворачивает и откидывает на десяток метров в сторону.

Нас с Прасковьей затаскало из стороны в сторону, но ремни безопасности справлялись со своей задачей.

=Радиационный фон превышен=

=Активация протоколов дезактивации=

=Отказ=

=Система дезактивации выведена из строя=

По всей боевой рубке парила металлическая пыль, образовавшаяся от множественной деформации бронеплит и различных покрытий.

=Обнаружено 9 нарушений герметичности корпуса=

=Активация ремонтного модуля=

=Отказ=

=Ремонтный модуль выведен из строя=

=Рекомендация экипажу немедленно покинуть боевую рубку=

=Повреждение модуля управления шасси=

=Повреждение модуля управления сенсорами=

=Повреждение...=

Крышка «Астрею»...

— Оперативно пакуемся в «Аяксы», — дал я указание трясущей головой Прасковье. — Живее!

Отцепившись от кресла и упав на потолок боевой рубки, я прошёл к месту хранения своего «Аякса» и начал пытаться освободить его от креплений. Он находится в специальной нише, из которой выдвигается с помощью электродвигателей.

Тут Пит начал предпринимать какие-то действия для общего улучшения ситуации.

=Оператор № 1, займите место в кресле=

Я не стал спорить и направился к креслу, в которое, применив акробатический пируэт, успешно вернулся, на лету закрепив ремни.

=Старт процедуры возвращения стандартной ориентации=

Глухой треск. Корпус дёрнуло и начало переворачивать. Ещё одна серия душераздирающих тресков — «Астрей» сел на брюхо.

— Пит — настоящий умница, — похвалила Суо действия нашего бортового псевдо-ИИ. — Применил неисправные опоры, добил их до конца, но перевернул корпус. Не бросай его, он вам очень пригодится в будущем.

Я молча кивнул, отцепился от кресла и побрёл к «Аяксу», где уже стояла Прасковья.

Электродвигатели заработали и начали поднимать экзоскелетные брони.

Когда процедура была завершена, я залез в раскрывшуюся броню и начал процедуру принятия управления.

БЭС-1 «Аякс» — это наша последняя надежда на Марсе. На одной батарейке он