– Уходи и больше не возвращайся! – сказал он и так стиснул зубы, что на скулах выступили желваки.

– Но…

– Я не шучу, Лили. Иди домой! – твердо сказал он, отступая назад, в квартиру, и, к ее величайшему изумлению, закрыл дверь у нее перед носом.

А она осталась стоять на лестничной клетке, силясь понять, что произошло.

* * *

Йо наблюдал за Лили из окна. Девушка в нерешительности стояла на улице – сделав пару шагов, она остановилась, обернулась, и снова пошла вперед, и снова обернулась, сделала несколько шагов назад и замерла, сжав кулаки во внутренней борьбе.

Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Его последние силы ушли на то, чтобы отослать ее прочь. Последние несколько дней были худшими в его жизни. Единственным, что хоть как-то держало его на плаву, была мысль о Лили. Каждую минуту он надеялся ее увидеть, то и дело поглядывал на дверь, вскакивая, когда кто-то входил – лишь затем, чтобы разочарованно осесть, увидев, что это не она.

Ему не в чем было ее винить. Она примчалась, как только узнала о болезни Карла, даже не сменив бальное платье. И он знал, что она пришла бы раньше, не будь у нее веских причин. Но он кое-что понял за последние несколько дней. Кое-что очень важное. Он больше не мог потерять того, кого любил. И если бы он продолжил видеться с Лили, все ближе подпуская ее к себе, то он бы непременно в нее влюбился. Даже сейчас у него уже были чувства к этой девушке, которые он не мог себе объяснить – всего лишь после одного поцелуя.

В один прекрасный день он непременно ее потеряет. Таким мужчинам, как он, не доставались женщины вроде нее. Здесь нечего было надеяться на счастливый конец – его не будет. Однажды она одумается – поймет, какую совершает глупость, ставя под угрозу свою жизнь, репутацию, богатство, своих друзей – все. И тогда она оставит его. Уж лучше прекратить все сейчас, расстаться раз и навсегда, прежде чем у них обоих возникнут проблемы.

Смерть Карла разбила ему сердце. У него словно выбили почву из-под ног. Ему приходилось сосредоточивать все силы на том, чтобы просто жить дальше, каким-то образом перенося боль от утраты. Он просто не мог бороться за любовь, которая, как он знал теперь, обречена.

Он смотрел вслед Лили, пока она не исчезла за углом. Затем на мгновение закрыл глаза, сделал глубокий вдох, затем выдох. Когда он снова открыл их, во взгляде появилась твердость.

Он справится.

Он, Йо Болтон со Штайнштрассе, не нуждается ни в чем и ни в ком.

Часть 2

Глава 1

С каждым разом Лили все лучше удавалось растворяться в толпе. С опущенными глазами и накинутым на голову платком, она шла по кварталам для бедноты, почти не привлекая внимания случайных прохожих. Она знала, как опасно ступать в эту часть города без Йо, но все равно продолжала навещать Альму, которая только грустно качала головой каждый раз, когда Лили переступала порог ее дома. Она приходила сюда неделю за неделей, одаривая Альму и ее детей всем, что только можно было незаметно унести с виллы. Это давало ей ощущение, что она хоть немного связана с миром Йо. Чтобы заглушить боль расставания, которая день и ночь терзала ее изнутри, словно бушующее пламя, Лили все больше и больше сосредоточивалась на своих новых подругах и делах кружка. Она сопровождала Траудель и Марту на собрания социалистов, помогала Изабель изготавливать листовки и вскоре начала писать небольшие статьи и эссе по волнующим ее вопросам. Было непросто все время лгать родителям, но новые подруги успели стать для нее незаменимыми за время их знакомства.

Лили почти физически ощущала, насколько она изменилась. С каждой прочитанной книгой, с каждой бурной дискуссией, с каждой убедительной речью Изабель, Эммы или Марты она немного лучше понимала, кем она была на самом деле.

Или кем хотела быть.

Однажды субботним днем, во время прогулки по Юнгфернштиг после очередного собрания с Эммой и другими девушками, Лили внезапно остановилась.

– Там Зеда! – испуганно воскликнула она.

Зеда, которая тоже ее заметила, двинулась ей навстречу. На ней было легкое ситцевое платье и чепчик, стандартная одежда гамбургской горничной. Увидев Лили в компании незнакомых девушек, она недоверчиво прищурилась. И только в этот момент Лили поняла, насколько неоднозначное впечатление может произвести со стороны их небольшой кружок – Траудель и Марта в своих прогрессивных платьях и без корсетов, Эльза с короткой стрижкой. За исключением Эммы и Лили, никто из девушек не выглядел так, как можно было ожидать от дам их возраста и статуса. На лице Зеды читалось недоумение по поводу внешнего вида ее подруг.

Со смесью ужаса и любопытства она смотрела на волосы Эльзы.

– Я иду в аптеку, – застенчиво объяснила Зеда. – За лекарством для мадам.

– Какая встреча! Давай я провожу тебя, а потом мы вместе пойдем домой? – радостно предложила Лили.

– Тогда и я с вами, мне как раз нужно запастись травами. – Эмма улыбнулась Зеде.

Попрощавшись с остальными девушками, они пошли вдоль пирса и вскоре оказались на месте. Зайдя вслед за своими спутницами в лавку на Генземаркте, Лили глубоко вздохнула. Аптека всегда напоминала ей о детстве. Когда она была маленькой, она часто сопровождала гувернантку, когда та ходила за покупками. И пока гувернантка забирала лекарства, Лили с большим энтузиазмом совала свой нос во все баночки с помадами, духами и пудрами, до которых могла дотянуться. А на прощание продавец всегда дарил ей конфету или лакричную палочку.

Сегодня в аптеке царило оживление, и им пришлось ждать своей очереди. Лавку заполнили горничные и элегантные дамы. Лили подозревала, что многие женщины стеснялись посылать в аптеку слуг по особенно щекотливым вопросам и поэтому предпочитали приходить сюда сами. Другого объяснения тому обстоятельству, что здесь было столько разряженных дам, Лили не находила. Эмма тем временем поднялась вслед за продавщицей по узкой лесенке в ту часть магазина, где готовили разного рода настойки. Она хотела пополнить свою аптечку, которую собирала за собственный счет. Поскольку она работала не врачом, а медицинской сестрой и к тому же на общественных началах, ей не выделяли на это средств.

Пока Зеда покупала для Зильты лекарство, Лили отправилась в отдел косметики. Там ее взгляд зацепился за новинку из Франции – краску для ресниц. Это была маленькая черная коробочка со смесью