ли он, что я использую ее в повседневной жизни, или он просто заботился обо мне.

Прежде чем кто-либо из нас успел пошевелиться, дверь открылась. Ронан развернулся и направил пистолет на… Леону.

69

СОФИЯ

— Что ты здесь делаешь? — прорычал Ронан. — Ты должна быть в постели.

— Перестань, у меня просто царапины. — Леона выглядела великолепно, с безупречной прической. Единственным намеком на её ранение был бинт на бицепсе.

— Тебе только что сделали операцию на твоей чертовой руке!

Леона проигнорировала Ронана и подошла ко мне.

— София, я только что говорила с телохранителем Милы.

Я нахмурилась.

— С Николаем? Что ты имеешь в виду?

— Он позвонил Сиенне, потому что не смог с тобой связаться, а Сиенна позвонила мне. Рустик вернулся в Чикаго с Арбеном, и они собираются выдать Милу замуж за него.

Меня затошнило.

— Что? Нет. — Я скинула ноги с кровати. — Я должна добраться до нее. Что именно сказал Николай?

— Он сказал, что ему нужна поддержка. За Милой слишком пристально следят, он не может ее увезти.

— Мне нужно попасть в Чикаго.

— Я уже вызвала самолет, — ответила она.

Ронан выругался.

— Леона, какого черта?

Она посмотрела на него ледяным взглядом.

— Ронан, этот брак укрепит союз между Арбеном и Рустиком, которые, если ты забыл, твои враги. Так что можешь либо сидеть здесь, сложа руки, ожидая, пока албанцы и Братва нападут на твой город, либо пойти с нами.

— Клянусь чертовым Богом. Почему я позволил тебе вернуться в Бостон? Нужно было оставить тебя в Нью-Йорке.

— Потому что знаешь, что я могла бы убить тебя сотней разных способов, если бы захотела.

— Ах, да, это, — с иронией ответил он.

Встретившись с моим умоляющим взглядом, он провел рукой по лицу — жест, который заставил мое сердце сжаться от воспоминаний о Маттео.

— Ты не можешь ехать с нами. Ты беременна.

Леона подняла брови.

— Мила важнее. — Я не дрогнула, встретив его взгляд.

Я отчаянно хотела, чтобы мой ребенок выжил. Я не понимала, как можно так сильно любить то, о чем узнала всего день назад, но это меркло по сравнению с любовью к моей сестре. Она была моей лучшей подругой, моим вечным спутником жизни. Я бы пошла на край света ради нее. Рискнула бы всем ради нее.

Челюсть Ронана сжалась, но он схватил больничную инвалидную коляску из угла комнаты и поставил ее возле кровати, позволив мне пересесть в нее.

— Я в ахуе, давай. — Он направился к двери, бормоча что-то о выматывающих, упрямых женщинах.

Леона положила руку мне на плечо, когда я двинулась к выходу.

— Мы остановим их, — сказала она уверенно. — И мне нужно выяснить, кто из нас лучше стреляет. Конечно, же я, но хотелось бы развеять слухи о твоих способностях.

Я закатила глаза, но была безмерно благодарна, что она была на моей стороне.

70

МАТТЕО

Мои веки казались тяжелыми, будто весили тысячу тонн, когда я пытался их открыть.

Прищурившись, я осмотрел белую комнату. Никаких окон. Антисептический запах. На заднем плане тихо пищит какое-то медицинское оборудование.

Я повернул голову, мои мышцы ныли от этого движения, пока взгляд не остановился на Ромео.

— Я в аду? — прохрипел я.

Ромео выглядел измученным, с темными кругами под глазами и небритым лицом.

— Должен был быть. Не знаю, как ты выбрался, fratello.

— Что случилось?

— Братва устроила взрыв. Он заблокировал нам доступ к тебе. Нам пришлось пробиваться сквозь завалы, — его выражение было мрачным, челюсти сжаты. — Наконец, мы пробились и нашли Ронана Финнегана.

— Что? — Я попытался сесть.

— Ложись, черт возьми, — прорычал Ромео. — Он помогал Софии, останавливал кровотечение на твоей ноге. — Его взгляд метнулся туда, где больничное одеяло закрывало мои ноги. Я сорвал его и застонал, когда увидел туго перевязанную огнестрельную рану и массу синяков на бедрах.

— Люди Ронана освободили тебя и перевезли всех нас сюда, в его частную больницу. Ты бы умер, если бы не он. Анджело тоже.

— Анджело?

— Люди Арбена выстрелили в него на взлетной полосе. Он перенес операцию, но будет в порядке.

Я не знал, как относиться к Анджело. Он был одним из моих самых преданных людей, но его преданность, очевидно, перешла к моей жене. Его действия подвергли ее опасности.

— Где она?

— София в комнате дальше по коридору. С ней все в порядке, — быстро добавил он, увидев мое паническое выражение лица. — У нее несколько порезов и синяков, но с ней все хорошо.

В моей груди пылала ярость от того, что на ее теле остались какие-то отметины.

— Мне нужно ее увидеть.

Ромео вздохнул.

— Ты потерял много крови и перенес операцию на ноге. Тебе нужно время на восстановление.

— К черту это. — Я заставил себя сесть и свесил ноги с кровати.

Ромео положил руку мне на грудь.

— Могу сходить за ней.

— Нет, — прорычал я. — Я сам пойду к ней. Это меньшее, что я могу сделать после всей боли, которую причинил ей.

Ромео поворчал, но встал и схватил инвалидную коляску, стоявшую в углу комнаты.

— Ты поедешь в этом. Без обсуждений.

— Я твой Дон, — тихо сказал я.

— Да-да, очень свирепый и страшный. А теперь садись в чертову инвалидную коляску.

Я вспотел от усилия встать с кровати. Дышал прерывисто и чувствовал головокружение. Ромео бросил на меня неодобрительный взгляд, но не сказал ни слова, когда толкал меня по пустому коридору. Я ненавидел быть прикованным к креслу и понял, что испытываю лишь малую долю того, что София переживала каждый день.

— Что случилось с Рустиком? Арбеном?

— Они оба скрылись со своими людьми. Остальные их солдаты были либо убиты, либо взяты в плен. Ронан держит их.

— Ебать. Теперь я у него в долгу, не так ли? — до меня вдруг дошло — не он ли был тем, кто застрелил Доменико и остальных?

— Боюсь, что да. По крайней мере, мы знаем, что они не причастны к торговле людьми.

Мы свернули за угол.

— Это комната Софии. — Ромео указал на дверь в коридоре.

— Почему возле комнаты нет охранника? — прорычал я.

— Ронан внутри с ней.

— Что? — Я резко вздернул голову, чтобы взглянуть на своего заместителя. — Назови мне хотя бы одну причину, почему мне не следует убивать тебя прямо сейчас за то, что ты позволил незнакомому мне человеку, главе конкурирующей мафии, оказаться в комнате с моей женой?

— Я бы дрожал от ужаса, если бы ты