— Это какая-то ошибка, — побелел Слуцкий и поднял глаза на верхний ярус трибун. — Господа, это недоразумение...

Господам было не до хозяина дома. Они усердно прикрывали физиономии от снимавших их видеокамер.

— Увести, — скомандовал тот, что в маске, бойцам, надевшим на Слуцкого наручники после объявления прокурора.

— Я это так не оставлю, — прошипел отставной генерал. — Вы еще за это ответите!

— У параши тебе место, грозильщик, — весело сообщил ему вслед старик. — В тех апартаментах и будешь принимать наши ответы. Серега, что там с Вадькой?

— Доктор занимается, — бросил взгляд на десятиугольник человек, что в маске. — Не будем ему мешать, Олег Петрович.

— Вам не мешать, так давно уже все прахом бы пошло, — буркнул Олег Петрович. — Пока на месте был, еще как-то держал, а ушел...

— Обижаете... — незлобливо сказал его собеседник. — Так уж и прахом?

— А то нет? — нахмурился Дед. — Такого парня едва не загубили! Но живой, чертяка! На ноги пытается встать... Суперчемпион хренов! На носилки его, негодяя, и бегом в госпиталь. Пошли поздороваемся, Сережа. Почти полтора года не виделись.

Вадим никак не мог привыкнуть к изменениям в кабинете Деда. Собственно, таковых и не наблюдалось за малым исключением.

За столом начальника сидел не Олег Петрович по прозвищу Дед, а Серега — Мао. Конечно, это он для друзей и не на службе был и Серегой, и Мао. А сейчас кресло руководителя Отдела, как сокращенно называли его сотрудники подразделения по борьбе с терроризмом, занимал полковник Сергей Лавринович Салтыков.

А Олег Петрович примостился сбоку на диване. После ухода на пенсию Деда оставили советником-консультантом при начальнике Отдела. Олег Петрович здорово сдал за последнее время. Это особенно было заметно Вадиму, который не видел его почти шестнадцать месяцев беспамятной одиссеи и последующего за скитаниями лечения в госпитале.

Его привезли в Отдел сразу после выписки из госпиталя, без заезда домой. Шел разбор полетов «истребителя-одиночки без мозгов», как определил Дед амнезийную эпопею Вадима. Больше говорил Мао. Собственно, разбора и не требовалось. Все было предельно понятно и подкреплено рапортами, протоколами, материалами расследования, заключениями врачей и прочими кляузными бумагами, без которых ты букашка. Этот разговор был нужен, чтобы не было недоговоренностей и обид. А повод к этому был. Слова шефа безопасности Слуцкого о том, что никто не искал Викинга после его исчезновения в Чечне, поганеньким червячком копошились где-то в дальнем уголке мозга. И Олег Петрович, и Сергей Салтыков это прекрасно понимали. Они не были великими психологами, однако первый относился к Вадиму как к сыну, а второй был его лучшим другом.

— Когда ты, Вадим, ушел на встречу с информатором, машина с нашим водителем ждала тебя в километре от села в рощице. С тем человеком ты не встретился, потому что он накануне ушел в горы в новый лагерь Ислатханова. Думаю, не надо напоминать, что тогда ты проводил операцию по обнаружению и уничтожению этого полевого командира. Информатор должен был дать тебе сведения о месторасположении его базы. Тебя прождали до рассвета, но ты так и не вышел из села. Мы не могли с ходу включиться в активные поиски, потому что толком не знали, что случилось. Если бы тебя захватили боевики, наша излишняя инициатива могла только повредить. Прокачивание официальных источников ничего не дало. Местные власти не ведали об инциденте, произошедшем с тобой. А может, что-то и знали, но молчали. По армейским каналам также никаких шевелений не проходило. Скандал наружу не выплеснулся, а значит, его как бы и не было. Мы дождались возвращения с гор информатора и дали ему поручение узнать о твоей судьбе. Естественно, он в первую очередь вышел на боевиков, курирующих это село, но ничего выяснить не смог. Только дней через пять в отряд дошли слухи о случившемся. Тогда и всплыл старик, которого ты защищал.

— Его зовут Джамал, — уточнил Вадим.

— Точно, — качнул головой Сергей. — Информатор не смог выйти на тот схрон, где старик тебя прятал. Они были из разных тейпов, причем неприязненно относившихся друг к другу. Что это такое, тебе, Вадим, объяснять не надо. Получив информацию, мы приняли меры, чтобы выйти на старика через его родственников. Но немного опоздали. Он уже вывез тебя из Чечни. Мы шли буквально по пятам, однако след потерялся на маленькой станции рядом с Пятигорском.

— Потеряли след, — презрительно передразнил Сергея Олег Петрович. — Совесть вы потеряли! И друга...

Мао аккуратно прокашлялся в кулак, выдерживая паузу, и продолжил:

— Мы не прекращали поисков. Мы знали, что ты живой, но найти человека, потерявшего память и имя, в России все равно что отыскать иголку в стоге сена. Принимали все возможные и невозможные меры, но результатов не было. Почти год мы не имели о тебе никаких сведений. Собственно, и вышли-то на тебя случайно. По автографу суперчемпиона боев без правил.

— Не понял, — наморщил лоб Вадим. — Я автографами вроде не раскидывался. В общем, у меня их и не просили.

— Врач «Скорой помощи», — напомнил ему Мао. — Роспись на буклете: «Спасителю от спасенного».

— Ну да, такое было, — согласился Вадим.

— У этого врача в последних числах мая день рождения, — доложил Мао. — На празднование были приглашены друзья, в числе которых значилась его однокашница врач-педиатр Дина Рублева, жена Коли Рублева, майора, начальника группы.

— А то я его не знаю, — перебил Вадим. — И с Диной хорошо знаком. Я обращался к ней, когда Васька заболел. У него одышка появилась, и врачи из поликлиники поставили диагноз бронхит. Лекарства не помогали, ему все хуже было. Коля и предложил, чтобы его Дина посмотрела. Она с ходу определила, что у Василия воспаление легких.

— Как Надежда? — вмешался в разговор Дед. — Из дома тебя не поперла за полуторагодовалую прогулку?

— Пообещала в следующий раз точно выгнать, — улыбнулся Вадим и обратился к Сергею: — И как Коля меня обнаружил?

— В общем, после третьего тоста он вышел из-за стола на перекур и по дороге на балкон разглядел на серванте буклет с твоей довольной физиономией. Говорит, что едва сигарету не проглотил от неожиданности. Изучил его внимательно, задал хозяину пару наводящих вопросов и поднял Отдел по тревоге. Правда, мы не стали с ходу тебя хватать и тащить в родные стены, а решили сначала аккуратно прокачать.

— Чтобы выяснить, не дезертир ли я, — криво усмехнулся Вадим. — Или еще хуже — не двуликий ли Янус. Эдакий беглец Беленко, только без «МиГа»...

— Дурь не пори, — душевно посоветовал ему с дивана Олег Петрович. — Трехликий «крот» нашелся. Да я бы тебя своими руками...

— У нас были мысли, что ты по каким-то причинам ушел под прикрытие и что-то тайно проворачиваешь. А с нами не можешь связаться, потому что за тобой идет постоянное наблюдение. Кстати, мы и обнаружили его, когда сами стали следить за тобой. Однако скоро выяснили, что ничем сверхтайным ты не занимаешься. Получив оперативные данные, мы проследили твой «боевой» путь в обратном направлении вплоть до Серовска и окончательно удостоверились, что у тебя действительно амнезия. Чтобы хоть как-то попытаться помочь вспомнить себя, пошли на различные ухищрения. И Самсон за тобой гонялся на «Ниве», подставлялся фасом и профилем...