дыхание на коже сводило с ума. Хаара слышала слова, но отталкивала их значение. Казалось, будто шархадарт проклинает, а не обещает помочь. Пятьсот душ? Убить столько народу – уму непостижимо. Ее жажда крови не столь велика, как и количество врагов. Обречь кого-то на муки в Шааховых владениях ради возможности убить Лонгрена… слишком эгоистично.

– Это безумие… Я не могу.

Шархадарт отступила, и Хааре показалось, что она приблизила час своей кончины.

– Убивать близких людей? Я не стану… У меня их даже нет, вся семья и так мертва. И сколько… мне всего осталось жить? Вы просите десять лет, но что, если у меня всего десять лет?

– В твоем распоряжении достаточно времени, чтобы выполнить все условия сделки.

– А если откажусь?

– Умрешь. Ты же не думаешь, что какая-то особенная, раз дошла сюда?

Хаара нервно сглотнула. Ей почудилось, будто тьма сгущается, перекрывает кислород. Охваченная паникой, она лихорадочно обдумывала выдвинутые требования. Десять лет жизни – большой срок. Пятьсот душ. Способна ли она на такое масштабное кровопролитие? Вопрос даже не в этом. Готова ли она обречь других на вечные муки в бездне Шааховой? Все ради победы над Лонгреном? Нет… это слишком. Оно того не стоит. «Но тогда я просто умру. Геул отвернулся от меня… предки ненавидят. Станет только хуже. А все из-за чего? Минутной слабости?»

Существо терпеливо ждало ответа, а Хаара никак не могла решиться на него. Никогда прежде ей не приходилось делать столь сложный выбор. «Я прошла через муки, чтобы услышать подобное… разве мало боли я перенесла? Недостаточно страха вытерпела? Разве все это не было жертвой? Только в идиотских сказках героя награждают, а что получаю я?» Голос разума нашептывал: «Ты уже в руках Шааха. Ты осознанно отдалась ему, готова была заплатить». «Нет… Нет, нет, нет. Только бы не еще больше мучений! Может, смерть – самое простое, что можно выбрать?»

– Я… не могу согласиться… – Голос дрожал, и Хаара ничего не могла с этим сделать. – Прошу… назначьте иные условия. Что-то менее ужасное. Какой вам прок от всей этой крови? От чужих мучений?

– Иные условия – иной результат. Если мы не получаем то, чего хотим, то и ты не получаешь то, чего хочешь.

– Это слишком высокая цена за мою просьбу!

– Тогда найди тех, кто предложит дешевле. – Существо растворилось в воздухе, и Хаара почувствовала, как ее захлестывает волна разочарования, негодования, ярости.

– Стой! – закричала она в пустоту. – Вернись! Я прошла такой путь ради этого! Не вынуждай меня жертвовать стольким! Это нечестно! Нечестно!

Но ответом Хааре послужила тишина. По щекам катились слезы. В висках пульсировало, хотелось выкрикивать проклятия, но девушка вовремя прикусила язык. Она заметила, что лес снова погружается в сумерки, словно разговор с шархадарт занял не пару минут, а пару часов. Хаара взглянула на пень и увидела, что яства, еще недавно манящие к себе запахом, превратились в плесень. Девушку замутило. Она пошатнулась, ожидая, что кто-нибудь вот-вот выпрыгнет и сожрет ее.

«Умрешь… Если откажешься, то умрешь, из леса не выйти. Это даже не выбор».

Хаара всхлипнула и крепче сжала меч, отчего-то теперь кажущийся бесполезной игрушкой. Она снова осталась одна посреди деревьев и тумана, в ночи, где самый зрячий чувствовал себя слепым.

Глава 34

Согласие

Дни сменяли ночи и наоборот. Хаара утратила счет утекающему времени. Казалось, она стремительно сходит с ума и весь этот плавающий в молчании мир смеется над ней, удерживает, как склеп мертвеца. Приходилось бежать наобум, отбиваться от неведомых созданий, дремать в кромешной тьме, где ужас не оставлял ни во сне, ни наяву. В тишине теперь все время раздавался шепот. Множество голосов твердили на разный лад: «иди сюда», «не оглядывайся», «останься с нами».

У Хаары закончились запасы пищи и воды. Она никак не могла сориентироваться, а лес стелился бесконечным полотном. Туман все сгущался. Иногда в нем вырисовывались серые преследующие фигуры. В основном Хаара передвигалась бегом. Она надеялась, что таким образом сможет преодолеть большое расстояние и рано или поздно выйдет к краю, однако этот момент никак не наступал. Девушка лишь выбивалась из сил, задыхалась, мучилась жаждой.

Ее скитания между единообразными чернеющими деревьями были прерваны внезапно возникшей грязевой лужей, в которой Хаара, потерявшая самообладание, по неосторожности увязла по самое колено. Она выругалась и подалась назад, опасаясь, что может провалиться еще глубже. Голени облепила холодная мокрая субстанция, и Хаара с горечью поняла, что практически обездвижена. Она скривилась, готовясь заплакать, но все-таки сдержалась. С большим трудом ей удалось повернуться и схватиться за траву. Вытягивая себя из трясины, девушка мысленно проклинала все, а вновь очутившись на твердой почве, расселась, переводя дыхание. Хотелось плакать, но в организме не осталось лишней влаги. По ощущениям с тех пор как она очутилась в Дэрраде, прошла вечность. Шархадарт больше не появлялись, а Хаара не уставала обдумывать условия. Может, поторопилась, отказав? Что с ней будет теперь? Она знала – смерть. Из Дэррада не выходят…

«Они просто бросили меня умирать… Что за отвратительная смерть? Почему именно так? Мой отказ теперь даже смысла не имеет. Если не выберусь, то не смогу отомстить Лонгрену и останусь в Дэрраде навечно. Так и какой прок в том, что сделка не состоялась? В благородстве? Одна душа вместо сотни? Я правда должна на это пойти?»

Хаара вытянулась на траве, устремив взгляд на сплетающиеся черные ветви, что словно решетка разделяли ее с вечно серым, зависшим в состоянии апатии небом. «Семья принесла меня в жертву… Люди запросто приносят в жертву других, если это угодно их интересам, а я пытаюсь совладать с муками совести? Достаточно никого не любить, чтобы не чувствовать боль от утраты. Столько уродов достойны мук… стольких можно обречь на них, если посчитаю нужным. Таких, как Гверн… Почему бы и нет?» Некоторое время она лежала и всматривалась, надеясь увидеть хотя бы луч солнца, понять, в какой стороне находится, но чуда не случилось.

– Хизер… – раздался поблизости знакомый голос. Хрустнула ветка, и девушка рывком поднялась с травы. Она уставилась в пространство, где среди белой пелены стал вырисовываться статный мужской силуэт. Он становился отчетливее по мере приближения, и вскоре Хаара различила не тронутые временем и смертью черты лица, золотистые пряди волос и неизменно величественную походку брата. Призраки не могут приближаться к Дэрраду… слишком опасно даже для них. Хаара знала, что оставила тень Иландара