далеко позади, знала, как выглядит эта тень… То, что шагало к ней, было фикцией. Игрой больного воображения или издевкой леса.

– Нет… – Она отрицательно покачала головой, – ты фальшивка…

– Я реален.

– Ты умер! – истерично вскрикнула Хаара, после чего попятилась. – Твой долбанный призрак остался в Ревердасе! Ты не пошел за мной, потому что из Дэррада не возвращаются даже мертвые! Тебя здесь нет!

– Нет? – Приближающийся Иландар медленно развел руками. – Тогда что ты видишь? Никогда не думала, что сходишь с ума? Что призрак, преследующий тебя, – лишь игра больного воображения? Накрепко спрятанное чувство вины, которое ты пыталась игнорировать столько лет?

– Не подходи ко мне, я не хочу… Не хочу, слышишь?! Это все твоя вина! Твоя, садал тебя дери! Ты добился того, чтобы я страдала! Добился…

– Тебе от этого легче? Легче спихнуть вину на меня? Нравится думать, что ты жертва? Что семья поступила с тобой неправильно? Что Геул виноват, потому что ты не родилась в другом месте?

– Не смей…

– Нет, это ты не смей повышать на меня голос. Знай свое место, Хизер, ты никто и навсегда останешься никем. Стала никем, потому что не пыталась бороться.

– Заткнись. Из нас двоих не я сдохла как собака…

– О, твоя смерть будет неописуемо хуже. Зачем до сих пор цепляешься за жизнь? Быть может, тогда, если бы ты действительно умерла, судьба сделалась бы благосклонной ко мне и Лонгрен не пошел бы на этот шаг. Я мог бы сейчас жить и править.

– Да ни за что. Тебя убили, потому что ты не справился. Иландар Слабый… вот как тебя называет народ. Мертвый реформатор. Предатель…

– А как называют тебя? А? Ах да, никто даже не помнит, что ты существовала… И никто не заметит, если перестанешь.

– Ты поступила нечестно, сестра, – послышался другой голос, и Хаара увидела, как из тумана плывет еще один силуэт. Мальчишка. Такой же светловолосый, щупленький, хмурый, как и в день своей гибели. Ронан. Девушка окончательно убедилась в том, что находится в бреду. – Ты позволила мне умереть, – продолжал он, двинувшись в ее направлении, – а сама спаслась, бросила меня по ту сторону одного, спокойно ела и пила, зная, что я разлагаюсь, что своим существованием ты нарушаешь закон. За что ты так обошлась со мной? За что так с нашей семьей? Ты наслала проклятье на наш род, Хизер… Это все потому, что ты осталась жива!

– Нет. – Девушка пятилась, боясь предположить, что случится, если призраки братьев дотянутся до нее. На измученных бессонницей глазах выступили слезы.

– Ты трусливая и жалкая. Даже умереть побоялась, и вот что из этого вышло… Что ты сделала для семьи? Для страны? Геул проклял наших родителей… Низверг нас в Дэррад…

– Ложь… это бред, вы фальшивки.

– Продолжаешь убеждать себя в этом? Поздно.

– Ты должна корчиться в бездне за все, что сделала, – раздался женский голос, и из-за дерева показалась фигура Биетит с мертвенно-бледным младенцем на руках. Она выглядела жутко, как в последний день перед смертью: истощенная, грязная, растрепанная, измазанная собственной кровью. – Ты не отдала мне сына, а я бы его спасла… Ты, грязная потаскуха, смотрела, как мы умираем, и ничего не делала. Ты убила нас! Убила!

Хаара пятилась, чувствуя, что давление возрастает. Она не знала, как реагировать. В груди образовался ком, который болезненно отзывался на каждое услышанное слово.

– Я… вас не убивала. Ты истекла кровью, а твой сын… не знаю, от чего он умер, я этого не хотела.

– Он умер из-за тебя! Ты хотела на мое место!

– Что? Бред!

Призраки почти настигли ее, и Хаара была вынуждена броситься в лес. Она бежала без оглядки, преследуемая голосами братьев и Биетит за спиной. Каждый твердил что-то свое, обвинял ее, проклинал. Вымокшие в грязи брюки теперь лизали замерзшие ноги. Сапоги стали тяжелыми и с трудом отрывались от земли.

– Ты убила моих сыновей и жену! Прикончила меня в собственном доме, прибрав к рукам деньги! – Перед глазами девушки возник силуэт Гверна, и Хаара свернула за дерево, чтобы не столкнуться с ним.

– Надеюсь, ты горишь в пекле! – задыхаясь, крикнула она, отдавая последнюю энергию на то, чтобы оторваться.

– Я умер, не успев увидеть жизнь, хотя ни в чем не был виноват! Я не выбирал место, где должен родиться! – Услышала Хаара надрывающийся голос Ирвина и на мгновение зажмурилась, проглотив вину от обвинения, с которым наконец была согласна.

– Ты позор нашего рода… из-за тебя гниет страна.

Хаара вздрогнула, услышав голос отца. Так отчетливо… близко. Крепче сжав меч, она рванула через кольцо призраков, пробивая себе путь к свободе. Лезвие коснулось плоти Гверна, словно он был живым, и это ужаснуло Хаару. Она увидела, что враг тоже вооружается, и осознала, что проиграет.

– Предательница!

– Грязная тварь! Ты не заслуживаешь жизни!

– Почему бы тебе не сдохнуть, Хизер? Почему бы не избавить нас всех от мук?

– Давай, прими наказание за свою слабость!

Внезапно Хаара закричала так громко, что сама ужаснулась этому. Слезы струились по ее щекам и подбородку. Бежать дальше не было сил. Куда бы она ни сворачивала, призраки везде доставали ее. Девушка задыхалась. Обреченность сковывала. Ненавидимая всеми умершими, даже семьей, Хаара чувствовала себя и вправду виновной во всем когда-либо случившемся. «Это все нереально… – убеждала она себя, – мертвые не могут воскреснуть».

Парируя летящие удары, Хаара заметила, что призраки окружают ее плотным кольцом. «Сожрут душу и тело, – подумала девушка, – они разорвут меня… не оставят и клочка».

Вражеские лезвия несколько раз задели ее руки и ноги. Раны были неглубокими, однако Хаара ощутила вполне реальную боль. Посеревшие от грязи рукава в нескольких местах окрасились алым. Сдерживать натиск становилось все сложнее. Хаара стала жертвой, которую хищники загнали в тупик.

– Я согласна! – закричала она. – Шархадарт! Я согласна! Вы получите то, что хотите!

– Слабая сука! Как всегда, приносишь в жертву других!

Отступать некуда. Хаара завопила и зажмурилась, приготовившись к неминуемой гибели. Сейчас ее проткнут, разорвут, затопчут. Она умрет в коме спрессовавшейся злобы. Вот и пришел долгожданный конец. Из Дэррада нет выхода. Ее предупреждали.

Прошла секунда, три, десять… и ничего не случилось. Хаара медленно разлепила глаза. Она обнаружила себя стоящей посреди кучи слипшихся гнилых листьев. Кровь текла из ран, однако поблизости не было никого. Ни одного вооруженного призрака, ни одного лица, искаженного ненавистью, ни одного рассыпающегося в пространстве силуэта. Стихли голоса, даже легкий шепот, что преследовал на протяжении дней. Тишина. Пустота. Туман.

Девушка опустилась на землю, чувствуя, что тело трясется от ужаса. Какая-то особенная пытка?