— Спасибо. — Я улыбнулась и быстро обняла ее, ее теплые объятия немного успокоили мои нервы. — Ты не знаешь, Хантер занят? Я хотела занести это ему. — Я подняла фотографию.

— Это. Это… великолепно. Ты сделала ее?

Я покачала головой.

— Нет, ее сделал Хантер.

— Он еще и фотограф? — спросила она. — Хороший улов, девочка.

Он был хорошим уловом. И мне пришло время снова привязать его и отвезти домой.

Я улыбнулась.

— Спасибо. Он сделал целую серию фотографий для гостиницы. Тебе нужно зайти и посмотреть на них.

— Конечно. — Она повернулась и указала в дальний конец коридора. — Я видела, как он минуту назад шел к комнате отдыха для персонала. Возможно, он все еще там. Ты хочешь, чтобы я вызвала его по пейджеру?

— Нет, все в порядке. Ничего, если я просто заскочу туда и проверю?

— Конечно.

— Спасибо. — Я помахала на прощание рукой и направилась в комнату отдыха для персонала.

Я поторопилась, надеясь, что Хантер все еще там. На самом деле это было одно из немногих мест в больнице, где мы с Эвереттом не проводили вместе ни времени, ни лично, ни профессионально. Там мое воссоединение с Хантером не было бы запятнано прошлым.

Быстрыми шагами я пересекла приемный покой и зашла в комнату отдыха. Как только я вошла в дверь, Хантер вышел из-за холодильника с бутылкой воды в руке.

Он резко повернулся к двери и слишком сильно сжал открытую бутылку с водой, отчего огромная струя пролилась прямо на его рубашку.

Я сморщила лицо.

— Извини, что напугала тебя.

Он покачал головой и начал смеяться, потянувшись за бумажным полотенцем.

— Не стоит. На самом деле это приятная перемена событий. Когда ты пугаешь меня, я просто становлюсь мокрым. Когда я пугаю тебя, я заканчиваю тем, что истекаю кровью или корчусь на земле от боли. Я принимаю это.

Я улыбнулась и шагнула дальше в комнату.

— В чем дело? Все в порядке? — спросил он, насухо вытирая рубашку.

— Да, я просто хотела занести это. — Я подняла холст.

Хантер поставил воду и выбросил бумажное полотенце в мусорное ведро, затем пересек маленькую бесцветную комнату.

Взяв фотографию у меня из рук, он осмотрел ее.

— Они хорошо поработали. Что с остальными?

— Потрясающее. Я повесила все, кроме пяти, и витрины с открытками. Спасибо тебе за это. Тебе не нужно было заказывать и их.

— Конечно, нужно. — Он положил фотографию на один из маленьких столиков. — Это была твоя мечта, верно? Ты не можешь получить фотографии без открыток.

Я улыбнулась и посмотрела на мокрое пятно на его нежно-голубой рубашке на пуговицах. Он закатал рукава в своей типичной манере, чтобы показать свои мускулистые предплечья, и сегодня на нем были серые брюки-чинос вместо джинсов.

Мои пальцы коснулись мокрого пятна.

— Ты сегодня хорошо выглядишь.

— Спасибо. Это была единственная пара чистых брюк в доме. Мне пора устроить стирку.

Я нахмурилась. До того, как все так запуталось, я стирала белье Хантера. Вы могли бы подумать, что, занимаясь стиркой своей собственной одежды, Коби, плюс стирка для мотеля, меня должно было тошнить от этого, но прямо сейчас я скучала по стирке для Хантера. Я скучала по готовке для него. Я скучала по тому, как мы заботились друг о друге.

И теперь у меня был шанс сделать то, ради чего я сюда пришла.

— Я люблю тебя. — Я оторвала взгляд от его рубашки и посмотрела в его красивые карамельные глаза, ожидая, что он ответит, чтобы я перестала злиться.

Он ухмыльнулся.

— Я тоже тебя люблю.

Ха. Сработало. Я задолжала Бо порцию его любимого печенья.

— Теперь ты можешь подойти и поцеловать меня, — прошептала я.

Улыбка Хантера медленно опустилась на мою. Его мягкие губы коснулись моих в ленивой дразнящей манере, когда он прошептал:

— Скажи это еще раз.

— Я люблю тебя.

— Рад это слышать, Блондиночка.

Затем прямо посреди комнаты отдыха для персонала, с открытой дверью, чтобы все проходящие могли видеть, мы с Хантером поцеловались, как будто были одни в моей спальне. Когда мы наконец остановились, я вышла из больницы с самой широкой улыбкой, которая была у меня за последние месяцы, и первое, что я сделала, сев в свою машину, — отправила сообщение Бо.

Ты был прав.

К середине октября, больше чем через месяц после моей импровизированной поездки в больницу, чтобы воссоединиться с Хантером, жизнь наладилась.

Я с радостью вернулась к стирке для Хантера и приготовлению ему пищи. Он вернулся к тому, чтобы делать мне ежевечерний массаж ног и доводить до оргазма. И Коби был просто вне себя от радости, что у него есть мы оба.

Боже, я счастлива. Типа, по-настоящему счастлива. Стоя у плиты на кухне мечты Хантера, я смотрела на кипящую кастрюлю, не в силах вспомнить, когда в последний раз была так счастлива. Не то чтобы я раньше была несчастлива, но это было нечто большее, чем просто легкое удовлетворение. Это было именно то счастье, которого люди жаждали в глубине души. Добрые люди, которые искали, но редко находили.

Из тех, что дались нелегко и заставили меня ценить его еще больше.

— Привет.

Я оторвала взгляд от кастрюли и улыбнулась, когда Хантер вошел на кухню.

— Привет. Как прошел твой день?

Мы с Коби приехали к нему домой и пораньше занялись стиркой и приготовлением ужина.

— Хорошо, — сказал Хантер, хотя его брови были нахмурены. — Ты в порядке? Ты только что была в отключке. Это было еще одно воспоминание?

— Нет, я просто думала о том, как…

Ха. Странно.

У меня уже несколько месяцев не было ни одной из моих вспышек. Ни разу с той ночи в доме моих родителей, на глазах у Хантера. Я была так занята, что даже не заметила, но никогда раньше так долго без них не обходилась.

— Мейзи? — спросил Хантер. — Что?

— О, — я встряхнулась, чтобы выбросить это из головы, — извини, я в порядке. Это не вспышка, я просто подумала, что прошло много времени с тех пор, как была последняя.

Его плечи и лицо расслабились.

— Это хорошо.

— А правда. Как ты думаешь, почему они пропали?

— Я не знаю. — Он бросил ключи на стойку. — А ты как думаешь?

Может быть потому, что теперь я знала об Эверетте гораздо больше? Или, может быть, потому, что я уже не была так напряжена, как раньше? Или это было потому, что с Хантером я чувствовала себя намного увереннее и в безопасности? Я порылась