- Привет, рыжик, - кивнула она и положила оставшийся кусок мела на пол в самый центр.

Алекс тоже был неподалёку, раскладывая по периметру начерченного узора какие-то травы и миски с чем-то красным. Об их содержимом думать не хотелось.

- Нам ведь ничего делать не надо? – осторожно уточнила Амали.

- Нет, я прочитаю заклинание, и по идее, силы колдунов должны перейти в этот мелок, - Вал указала на оставленный ею мел, - сейчас только дождёмся полуночи. Луна нам поможет.

Большие часы на ближайшем ящике показывали без двух двенадцать, и вампиры заняли места по разные стороны узора.

Валерия начала что-то размеренно читать, не отрывая взгляда от толстой открытой книги на полу. Всё это очень напоминало ночь, когда ведьмы проводили ритуал под старым театром, и Элль невольно занервничала, сжав руку брата.

Запястье с меткой заметно ныло. Сперва Амали думала, что рука просто затекла во время сна, но теперь поняла, что дело в татуировке. Отчего-то больно уколола совесть, хотя при всём желании Элль никак не могла дать Виктору знать, что с ней всё хорошо.

Вступил Александр, начав заклинание с того места, где остановилась Валерия. Амали взглянула на неё и поняла, насколько это непросто – Вал была куда бледнее, чем обычно, глаза запали, из носа капала кровь.

Ничего пока не происходило, и каких-либо изменений в себе Элль не чувствовала, и Штефан, судя по всему, тоже.

Монотонное чтение продолжалось, и наконец кое-что произошло. Пучки трав один за другим вспыхнули и заискрились, выбрасывая в воздух облачка дыма. Следом загорелись миски с кровью, источая ужасный запах. К счастью, продолжалось это недолго. Александр читал и читал, повышая голос, и неожиданно те же голоса, что сопровождали каждое применение магии, вступили снова. Но на этот раз они не шептали, а кричали уже в полную силу. В один момент разболелась голова, да так сильно, словно кто-то ударил её по затылку.

Амали взвизгнула и упала на колени, краем ускользающего сознания увидев, что с братом происходит то же самое.

Она без сил соскользнула на пол, уткнувшись лбом в холодный бетон, не отключившись, но просто не чувствуя в себе никаких сил даже открыть глаза. Вокруг стало тихо – кажется, заклинание было завершено.

Послышались торопливые шаги, и рядом с ней присел Алекс – Элль почувствовала характерный запах его одеколона. Он аккуратно повернул её голову и дотронулся до шеи, нащупывая пульс.

- Жива, - с явным облегчением сказал вампир и убрал руки.

- Идём, Алехандро, - чуть сиплым голосом попросила Валерия, - мы и так рисковали, дожидаясь полуночи. Виктор в любую минуту может прийти, сам знаешь, отследить собственную метку ему как нечего делать.

Повисла тишина, и спустя минуту Вал вскрикнула. Амали собралась с силами и открыла глаза, приподнявшись на локтях. Вроде бы всё осталось по-старому, но, проследив за взглядом Валерии, она вздрогнула, увидев, что дверь в одной из стен открыта, и у входа стоит Синклер.

- Простите, что нарушаю ваши глобальные планы, - хмыкнул Виктор, - я тут немного подслушал, за это тоже прошу прощения.

- Виктор, пожалуйста, давай просто разойдёмся, - умоляюще произнесла Валерия, - мы с Алехандро уйдём, с Элли всё хорошо.

- Я не возражаю, - пожал плечами Синклер, и для Амали это прозвучало просто дико. Она была абсолютно уверена, что кровопролития не избежать.

Валерия не стала скрывать облегчённого выдоха и с радостной улыбкой повернулась к брату. Однако Алекс её веселья не разделял.

- Ты ведь её не любишь. Просто используешь, - обратился он к Синклеру, и Элль поняла, что радоваться рано. Она кое-как соскребла себя с пола, бросив встревоженный взгляд на Штефана, который, кажется, был без сознания, но явно дышал.

- Алекс, - Амали подошла к Хейдену и положила руку ему на грудь, - прости, но я… я кажется, люблю Виктора. Я не могу пойти с вами, это… это безумие.

Александр сделал тяжёлый вздох и положил свою ладонь поверх её.

- Безумием было бы не попробовать, - шепнул он и неожиданным резким движением выхватил откуда-то из-под куртки нож. Не успела Амали даже испугаться, как вампир повернул её к себе спиной, и к горлу прижалось лезвие. Следующие его слова были обращены уже к Виктору, потому что даже если бы знала, что именно сказать, Элль не смогла бы выдавить из себя ни звука.

- Или она идёт с нами, или я её убью, - хладнокровно произнёс Хейден, - этим лезвием я перерезал горло четырём полукровкам, так что выбирай, и побыстрее.

Синклер замер. Едва ли не впервые Амали видела его замешательство.

- Вал, иди начинай, - скомандовал Алекс, и сзади послышался не менее изумлённый голос Валерии:

- Алехандро, что ты творишь? Отпусти её!

- Иди. Рисуй, - по слогам процедил Хейден сестре, и та не решилась ослушаться.

- Иди очень осторожно, крошка, иначе можешь порезаться, - шепнул Александр Элль в самое ухо. Нож по-прежнему слишком сильно прижимался к коже, и Амали не осмелилась ничего ответить.

Они вышли из той самой двери, куда до этого вошёл Виктор, и на какой-то миг Амали оказалась к нему так близко, что, протянув руку, тронула его ладонь.

- Всё будет хорошо, Амали, - сказал Синклер, но по его взгляду стало ясно, что каким именно образом, он пока не знает.

В затылок Элль дунул ветер с Океана. Снега не было, но плечи и открытые ноги всё равно обожгло холодом. Берег был метрах в трёхстах, но буквально в нескольких шагах по земле проходила красная полоса и предупредительные знаки о том, что в этом месте начинается преграда.

Валерия подошла к самой завесе и подняла руку с зажатым в ней мелком. Он переливался разными цветами и искрился, так что невооружённым взглядом становилось ясно – заклинание сработало, и теперь вся огромнейшая сила древних колдунов заключена в этом огрызке мела.

Валерия присела и у самой земли начала рисовать вверх прямую линию. Судя по медленным неровным движениям, это было не так просто, как казалось.

Виктор, хмурясь, следил за её действиями.

- Пожалуйста, - наконец обратился он к Хейдену, - разве тебе не важно, чего хочет она сама?

- Она остаётся с тобой только ради брата, - уверенно ответил Алекс, - а тебе от неё нужен только ребёнок. Она не заслужила такой жизни.

- Не тебе об этом говорить. Ты сейчас держишь нож у её горла.