– Юля!

Теперь в голосе слышалось облегчение. И все-таки – чей это голос?! Я попыталась поднять веки. Слабый дневной свет резанул по глазам – и я тут же закрыла их. Больно!

– Юля! Юленька! Ты жива!

Да жива я, жива, фиг ли так орать?! Художник, блин, тонкая чувствительная натура! Даниэль!!! Конечно же, Даниэль! Я попробовала говорить, не открывая глаз. Получилось! Отлично получилось!

– Не ори так! Уши болят!

– Юля, как меня зовут?!

– Ты – Даниэль. Ты не наваял мой портрет, пока я спала?

Вот теперь голос задохнулся от ярости.

– Ты… ты…

– Я, – перебила я, не открывая глаз. – Даниэль, что со мной было? Расскажи, а потом я расскажу тебе о своих видениях.

– Как прикажете, кудряшка!

В голосе вампира было столько яда, что я не выдержала.

– Даниэль!

– А чего ты ожидала?! – Даниэль легко взял вторую октаву и шел на повышение. Такой фальцет я слышала только один раз – когда соседскому коту хвост дверью прищемила, случайно. – Ты сидишь здесь битых два часа, не шевелишься, не говоришь, почти не дышишь, не реагируешь ни на что! Я чуть с ума не сошел!

– Но не сошел же!

А вот этого говорить не следовало. Даниэль тут же разразился возмущенной речью о моем свинском поведении. Кажется, это было надолго. А мне вовсе не хотелось такое выслушивать. Можно подумать, я сама не знаю, что свинья! Знаю! Все знаю! Только иначе не выживешь! И вообще, некоторые ученые считают, что человеку ближе всего именно хрюшки, а не мартышки. Это я как биолог говорю!

Вампир все продолжал свой монолог, и мне начало надоедать. В таком случае у каждой женщины есть два выхода. Первый – послать дорогого друга туда, всем известно куда, и заняться своими делами. С большой вероятностью, что милый друг оттуда не вернется. Второй – молча выслушать, дождаться, пока накал не спадет, и минут через пятнадцать (больше мужчины не выдерживают, народ незакаленный! То ли дело мы, бабы! Если заведемся, то часа на три!) заняться своими делами. По жизни я предпочитаю вариант номер один, но Даниэль был мне еще нужен. Оставалось ждать и пытаться справиться со зверским зудом во всем теле. Как будто руку отлежала, только гораздо сильнее. Гадство!

Хорошо хоть Даниэль оказался рекордсменом! Уложился в рекордный срок. Вулкан взорвался, и гнев вытек наружу ровно за шесть минут. Потом уже пошли нравоучения. Типа ты не знаешь, куда лезешь! Конечно, не знаю! Если бы знала, разве бы полезла в такое… такую приманку для мух! И отлично знаю, что я безалаберная, нахальная, безголовая и так далее… Но повторять мне это в такой момент?! Я перебила вампира.

– Слушай, тебе что – заняться нечем?!

Глаза уже открывались вполне свободно. Боль постепенно уходила – и я вдруг ощутила жуткий голод и такую же зверскую жажду.

– Даниэль, на заднем сиденье сумка с продуктами. Будь человеком и открой мне бутылку с минералкой. И «Сникерс» распечатай. Жуткая гадость, но калории восстанавливает на пять.

– А сама что – не можешь?!

– Не могу! Даниэль!!!

Больше вампир не спорил. Он молча достал из большой сумки литровую бутылку с минералкой, одним движением пальцев сорвал крышечку и поднес горлышко к моему рту. Очень мило с его стороны. Я сама не смогла бы удержать даже стебелек ромашки. Я жадно пила воду, проливая ее на свитер. Даниэль смотрел на меня с укоризной.

– Что ты еще натворила, девочка?!

Я протянула дрожащую руку, вцепилась в «Сникерс» и начала буквально пожирать его. Никогда еще никакая пища не приносила мне такого удовольствия, как эта полухимическая шоколадка. Вторую шоколадку я уже съела как человек. Потом запила их водой и откинулась на спинку сиденья.

– Теперь я могу говорить. Даниэль, как я выглядела?

– Отвратительно! Ты лежала как труп! Ты умирала! Ты явно была в трансе! Я трогал твою кожу – и она была огненной! Такую температуру не вынес бы ни один человек! А в последние несколько минут перед тем, как ты заговорила, я вообще готов был бежать хоть к Андре за помощью! Ты вся похолодела, у тебя даже сердце не билось! Ты почти умерла!

Я вспомнила пресс в тысячу тонн, вспомнила, как ползла к машине, вспомнила ярость, которая охватила меня в домике, – и кивнула.

– По времени совпадает.

– По какому времени?!

Я вздохнула.

– Даниэль, сперва ответь мне на один вопрос.

– Да, кудряшка?

– И не называй меня так!

– Как прикажешь, пушистик.

– Черт! Ладно! Скажи, кто-нибудь из вампиров может повелевать просто животными?! Я как-то упустила это из виду!

В глазах вампира была растерянность.

– Животными? Ну да! Многие! Если вампир, как тот же Андре, управляет лисами-оборотнями, то он может управлять и простыми лисами. Хотя просто лисы могут ему и не подчиняться. Они вообще лучше защищены, чем оборотни. У них недостаточно ума, чтобы выполнить иные приказы. Хотя если вампир может дать им ментальную картинку того, что они должны сделать…

Я поняла, что Даниэль сейчас упрется в чистую теорию, а для меня это было слишком. Мне бы с практикой разобраться. Пришлось перебить.

– А крысами?

– И крысами тоже можно управлять. Я мог бы управлять крысами. Как ты говоришь – теоретически.

– То есть?

– То самое. Я недостаточно силен, чтобы управлять ими. Когда-нибудь, лет через двести-триста, я вполне смогу и это.

– А бывало такое, чтобы животными управлял не вампир, а его фамилиар?

– Не бывало. Никогда.

У меня похолодели пальцы.

– Тогда нам придется обогатить науку новым материалом.

– Прости?

– Сейчас мы пойдем в этот дом. И найдем там двенадцать скелетов, объеденных крысами, трех спящих и двух искалеченных вампиров.

Глаза Даниэля медленно и уверенно лезли даже не на лоб – на затылок.

– ЧТО?!

Я вздохнула, а потом рассказала Даниэлю все, что со мной произошло в трансе. Как можно короче и проще, не углубляясь. Подробно и в красках я расскажу Мечиславу, когда мы вытащим и его. Он хотя и сволочь редкостная, но умница. Умница и интриган. Не стоит забывать об этом! И не стоит слишком доверять вампирам. А с другой стороны – кому довериться? Кому все это рассказывать?! Кто еще может мне объяснить, что за дрянь со мной происходит? Учитель ОБЖ? Священник? Шарлатан из серии «снимаю сглаз, вешаю на уши»?

Даниэль смотрел на меня ошалелыми глазами.

– Юля, ты говоришь – правду?!

Идиотский вопрос.

– Ты и сам чувствуешь, что я не лгу.

– Но ты понимаешь, ЧТО ты говоришь?!