– Да.

– И ни с кем другим ты мысленно общаться не можешь?

– Не могу.

– Не врет, – спокойно сообщил мне вампир. – Это хорошо.

Я захлопала глазами.

– Что – хорошо. Вы вообще о чем?

– Некоторые протекторы могут мысленно общаться со своими подчиненными. По своему желанию – и в любой момент. Хоть днем, хоть ночью.

– А Мечислав может? – разгорелось у меня любопытство. – А ты?

– Я пока не протектор и даже не ронин, а Мечислав не может. Не мог, когда я общался с ним последний раз. У всех свои способности, знаешь ли.

– Теперь – знаю. А что такое ронин?

– Вампир-одиночка. Свободный и голодный.

– Ясно. – Времени отвлекаться не было. – Хасан?

– И что ты предлагаешь мне? – спросил Хасан.

– Ничего особенного. Ты вернешься в гроб и уснешь.

– А потом выйдет из гроба и нападет на нас? Это глупо! Не стоит ему доверять! – возмутился Даниэль.

Я криво улыбнулась. Все тело болело, как пропущенное через мясорубку.

– Доверять? Я еще не сошла с ума! Скажи, а если закрыть гроб крышкой, а на нее положить крест?

– Никогда! – рявкнул Хасан.

– Не выберется, – ответил Даниэль. – Если обвязать ее чем-нибудь покрепче. Крест лишает вампира всех сил. Будет лежать, пока его не откроют! Главное – лишить его возможности этот крест спихнуть.

Я попыталась улыбнуться еще раз.

– Ну вот. Мы укладываем тебя в гроб, закрываем его крышкой и привязываем сверху крест. И ты лежишь там до вечера. Это даст мне гарантию, что ты ничего не натворишь. А вечером сюда придут твои товарищи, тебя освободят и пожалеют. И даже поцелуют. Тогда ты сможешь что-нибудь наворотить. Что пожелаешь.

Мое предложение Хасану не понравилось.

– Я этого не сделаю!

Подумайте, какая цаца! Я ему жизнь предлагаю, а он еще и нос воротит!

– А у тебя есть выбор? Или так – или я заставлю тебя сожрать этот крест! Кровью клянусь!

Несколько секунд вампир молчал. Я тоже молчала, исподтишка показывая Даниэлю кулак. Пусть молчит и не рыпается. Голову оторву кретину… любимому!

– Ладно. Пусть будет так.

Я выдохнула – и удивилась себе. Я что – все это время не дышала? Хотя в такой обстановке не только дышать разучишься.

– Обещаю не причинять тебе вреда.

– Ты не врешь.

– Я вообще не вру тем, кто может поймать меня на вранье, – скромно призналась я.

– Очень разумно. Убери крест.

– Ага, размечтался!

– Не понимаю?

– Ты прекрасно можешь пройти куда тебе надо и при свете креста. А я не хочу случайно тебя убить. Мало ли какая глупость взбредет тебе в голову. Может быть, ты – герой-камикадзе и решишь благородно пожертвовать жизнью ради дела любимого Князя! На тебя мне плевать, но расплачиваться за это будет мой друг, а мне этого вовсе не хочется.

– Ты мне не доверяешь?

– Не доверяю.

Кажется, вампир разозлился.

– Да как ты смеешь, смертная?!

– Смею! Еще как смею. И не надо на меня повышать голос. Я этого не люблю. Идем?

– Куда? – не понял Даниэль.

– Вот туда. Налево. Там комната с гробами.

– А ты откуда знаешь? – удивился вампир.

Под ключицей болело все сильнее и сильнее. Но кровь, похоже, остановилась. Как хорошо, что я такая устойчивая! У меня были подруги, которые от вида крови в обморок падали. Я тоже в детстве жутко боялась крови. Визжала и убегала. А потом что-то произошло. Что-то странное. Мне приснился сон. Интересный такой. Я тогда была еще маленькая, лет пять, и ни о каких романтических приключениях и не думала. А тут вижу во сне себя – в каком-то потрепанном платьице – и высокого человека в черном рядом с собой. Он наклоняется ко мне, теплые руки ложатся мне на плечи – и я смотрю ему прямо в глаза. Я ничего не помню, кроме этих ореховых глаз. Таких же, как у меня. Ни лица, ни фигуры. Только тепло рук, сияние глаз и тихий нежный голос. «Почему ты боишься крови, девочка? Это же совсем не страшно! Не надо бояться, маленькая моя! Я хочу гордиться тобой, когда мы встретимся».

И все. Весь сон. Но я его запомнила. А на следующий день один из мальчишек, которые обожали дразнить нас, оцарапал палец и протянул мне руку: «Смотри! Кровь! Страшно?!» Днем раньше я бы заорала и побежала. А теперь засмеялась: «Ну и дурак же ты! Чего тут бояться!» Больше меня никогда не дразнили…

– Юля!

– А?! – я встрепенулась и огляделась вокруг.

– Что с тобой? – Даниэль стоял почти рядом со мной. Он прикрывал глаза рукой и старался не подходить ближе, чтобы не попасть под удар.

– А что со мной?

– Ты уже с минуту стоишь как изваяние.

Объяснять вампирам, что я просто уплыла в воспоминания, мне не хотелось.

– Простите, господа. Голова кружится. Я только человек. И не самый физически сильный.

– Нам надо в комнату с гробами.

– Иди вперед, – предложила я Хасану.

Вампир не спорил. Он отлепился от стены и изящно направился вперед. Все вампиры двигаются так, словно танцуют. Этого у них не отнять. За ним последовала я, а за мной – Даниэль. Это была самая разумная расстановка сил. Крест – хорошее оружие против вампиров, так что я буду размахивать крестом, а Даниэль будет держать меня под руки, чтобы я не упала. В комнате было все по-прежнему. Три гроба, три вампира, три крышки у стены. Только один вампир стоял возле гроба.

– Вы обещали, – напомнил он еще раз.

Я вздохнула.

– Я просто закрою гроб крышкой и положу сверху крест. И ничего более.

– Тогда делай.

Он влился в гроб одним изящным бескостным движением. Даниэль вышел из-за моей спины, взял одну из крышек и накрыл ею гроб. Я улыбнулась и положила сверху крест.

– Подожди, – остановил меня вампир.

– Чего?

– Сейчас я обвяжу гроб веревкой, а потом ты подсунешь под нее крест.

– А он точно не вырвется после такого?

– Крест давит на нас, кудряшка. Вампир может стряхнуть его с крышки гроба, вместе с крышкой, но если крест будет надежно закреплен, он ничего не сможет сделать.

– Понятно.

– А откуда ты об этом знаешь? Как тебе вообще такое в голову пришло?

– А я Дракулу-две тысячи смотрела, – чуточку смущенно призналась я. – Правда, там было по-другому, но очень похоже. Очень близко. А ты не смотрел?

– Нет.

– Обязательно посмотри. Тебя это развлечет.