После войны папа практически никогда не пользовался никакими привилегиями участника войны. Он свое удостоверение участника войны использовал только в библиотеке, если была большая очередь, и всё.

Лидка приехала в Москву в самом начале тридцатых годов, а если совсем точно, то осенью тридцать первого. В деревне осталась только старая бабка да сгоревший родительский дом.

Отец напился пьяный и забыл закрыть печку. Угли упали на деревянный пол, начался пожар, а он проснулся слишком поздно и уже не мог выскочить из пылающего дома, а только кричал страшно и истошно, а потом вдруг затих, и стало ещё страшнее теперь уже от этой тишины.

Лидка ещё долгие годы слышала во сне этот крик и каждый раз в ужасе просыпалась.

Мать ненадолго ушла к соседке, это её и спасло, а Лидка возвращалась домой от подружки и стояла как заворожённая, смотрела на горящий дом и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

Соседи выбежали с вёдрами, все кричали, передавали друг другу наполненные водой вёдра, а мать выливала их на горящие бревна. Всё это была капля в море.

Дом горел ровно и шумно. Пламя было огромное и пожирало всё, что было нажито и построено за несколько жизней. Его строили ещё прабабка и прадед, в нем жили её бабка и дед. В этом доме родился отец, сюда он привел жену – красавицу Настасью, и в этом же доме у них родились три дочери и сын. Лидка была самая младшая и потому самая любимая и балованная.

Старшие сестры уже вышли замуж, а брат женился, и все жили своими семьями, и только Лидка жила с матерью, отцом и бабкой. Раньше у них был свой двор – гуси, утки, корова и даже лошадь. Но после революции всю живность отобрали и всех согнали в колхоз.

Отец затосковал по своей скотине, по земле и запил. Пил он почти каждый день, и много. Мать прятала от него все вещи, самое дорогое отнесла к соседке, но отец шумел, бил мать и требовал уважения и послушания.

Лидка с бабкой прятались за печкой или убегали к соседям, когда отец начинал шуметь и бить посуду. Мать тоже пыталась спрятаться, но отец выволакивал её за волосы и так таскал по всему дому. Мать орала, Лидка и бабка плакали. На матери уже не было живого места. Она всегда ходила в синяках и потому в платке, натянутом по самые глаза.

Со смертью отца она даже как-то облегчённо вздохнула, бить стало некому.

После пожара мать словно сошла с ума, ни с кем не разговаривала, только шептала что-то про себя. Жили они теперь все у старшей Лидкиной сестры Глафиры. Та совсем была не рада такому прибавлению семейства. Самим есть было нечего.

Они с мужем с утра до ночи работали в колхозе. Её муж Иван осваивал трактор. Колхоз купил новую технику, и все молодые мужики пытались понять, как он работает, как его эксплуатировать.

Мать свозили в город, показали доктору, тот сказал, что у неё психическое заболевание на почве пережитого страха и лечить её надо таблетками. Он выписал рецепт, но таких денег, чтобы купить лекарства, не было, и потому решили, что мать будет жить как может.

Ивана целый день не было дома, Глафира тоже пропадала в сельсовете, она выучилась на счетовода и теперь сидела за счётами в конторе с утра до поздней ночи. Лидка занималась с маленьким племянником, а на бабке было всё хозяйство. Мать, чем могла, помогала, а потом и вовсе слегла и к лету тихо умерла во сне.

После похорон матери Лидка поняла, что в деревне у сестры ей больше делать нечего. Надо идти в город, там люди, жизнь, можно хоть что-то заработать. Она решила податься в няньки. Глафира помогла ей выправить паспорт, и Лидка, собрав свой нехитрый багаж, отправилась в Москву.

Москва поразила её шумом трамваев, автобусов, машин. Лидка стояла посреди вокзальной площади, широко открыв глаза, смотрела на тысячи людей, снующих по улицам. Все куда-то бежали, запрыгивали в автобусы, висели на подножках трамваев.

Извозчики погоняли лошадей, те испуганно фыркали и бросались под колёса машин. Водители со всей силы давили на клаксоны. От всего этого шума и гама Лидка просто ошалела.

Она остановилась в нерешительности, не зная, куда идти дальше. В Москве она была впервые, потом вспомнила, что в кармане лежит бумажка с адресом, который ей дал Иван. Там был записан адрес общежития техникума связи, где учился его брат, а комендантом работала тетка Наталья.

Лидка подошла к милиционеру в будке, тот не обращал на неё никакого внимания. Ему надо было регулировать сумасшедшее движение, которое было на площади.

Лидка осмотрелась вокруг. Иван ей подробно рассказал, куда надо ехать, написал номер трамвая и как к нему пройти. Лидка нашла и трамвай и узнала, как доехать, благо было недалеко, всего четыре остановки. Она вышла и пошла вперед, туда, где виднелось старое обшарпанное здание, на котором было написано крупными буквами «Общежитие имени Карла Маркса». Лидка поняла, что пришла правильно.

У входа за столиком сидела пожилая женщина в синем халате и читала книгу. Лидка поздоровалась и сказала: «Вам привет из деревни, от ваших племяшей Ваньки и Серёги».

Женщина подняла на неё глаза и заулыбалась. Ей было приятно получить весточку из родного дома. Она пригласила Лидку в свою маленькую комендантскую комнатку и усадила за стол.

Лидка вспомнила, что со вчерашнего дня ещё ничего не ела. Она с шумом пила чай из блюдечка, держа его на четырёх пальцах, а пятый мизинец кокетливо отставила в сторону.

Она подробно рассказывала, как они живут в деревне. Урожай был совсем плохой, картошки накопали не так много, да и та мелкая и сырая. Скотина дохнет, кормить нечем. Её племянник Иван теперь будет трактористом, а Серёга хочет пойти учиться на рабфак, чтобы стать агрономом.

Тётка Наталья внимательно слушала, подперев голову рукой. Она сказала, что у неё есть маленькая комнатка в коммунальной квартире на Первой Мещанской, а Лидка, пока не устроится, может пожить здесь в её «кабинете». Лидка обрадовалась и, счастливая, заснула прямо на диванчике, стоявшем в углу. Тетка Наталья снова пошла на свой пост у входа в общежитие.

Лидке снились машины, автобусы, трамваи, все они ехали и громко гудели, а за рулем машины сидела она – Лидка, в шлеме и очках, как у лётчиков, ещё у нее были кожаные перчатки и кожаная куртка. Верх машины был откинут, и ветер весело трепал её белокурые волосы.

Утром Лидка проснулась от того, что солнце уже вовсю светило в окна комнаты. Она услышала звонки трамваев, перестук колёс по рельсам и поняла, что счастлива, что всё у неё сложилось, одним словом, жизнь удалась.

Теперь она будет жить в самом большом и лучшем городе – Москве. Тётка Наталья уже ушла домой после работы. Она оставила Лидке записку, где подробно написала адрес, на тот случай, если она вдруг заблудится.

Лидка выпила чаю с баранками. Сколько лет она уже не ела баранок! Надела платье, туфли, которые ей остались после матери и старую бабкину вязаную кофту. Посмотрела на себя в зеркало, расчесала белокурые волосы, заплела косу и осталась вполне довольна отражением в зеркале. Лидка решила, что сегодня она должна познакомиться с Москвой, ведь она никогда раньше не видела ничего подобного.