человек с лошадиной головой, но я немедленно отбросил эти мысли.

— Хорошо, — прохрипел кролик и прокашлялся. — В таком случае сперва я бы хотел…

— Скучно, скучно, скуууу~чно, — вдруг продудела дудка. — Сразу к делу.

Половинчатый человек кивнул.

Мясо молчал. Безымянная — тоже.

— Хм, — раздражённой хмыкнул кролик. — Первое правило: победитель будет только Один. Если кто-нибудь из Вас желает уступить свою кандидатуру, пусть немедленно поднимет лапку.

Тишина.

Никто не поднимал.

Дудочка сделала вид, будто собирается поднять небольшую мохнатую лапку, которая неожиданно появилась у неё в руке, но затем столь же наигранно передумала.

— Второе правило: победитель будет выбран по итогу игры. Мы могли бы устроить открытое противостояние, однако на это потребуется слишком много времени, и многие считают данный подход слишком…

— Сложным, ду… И скучным, ду… И унылым, ду…

— Именно так. В первую очередь игра позволит каждому из Вас отразить первичную и незамутнённую суть вашей веры. Для этого все мы обязуется отделить сердцевину нашей души и отправить её в нейтральное, заранее обустроенное пространство, в котором каждый из Нас проявит свои наилучшие качества, которые, в свою очередь, позволят Ему добиться победы… Все меня поняли? — проговорил кролик особенно быстрым голосом, словно опасаясь, чтобы его опять не перебили.

Мы… нет, Все и Я кивнули.

— Хорошо. В таком случае: приступаем.

— Вопрос! Вопрос! Вопрос! — вскинув руку (ноту) заговорила дудочка.

— … Слушаю, — раздражённой сказал кролик.

— А что если один из Нас… Ты, например, не захочет признавать поражение? И вызовет свою веру в нейтральное пространство (прямо как Ты собираешься?) Мы (особенно Ты) можем это сделать довольно быстро.

— Можем, — согласился кролик, а затем прищурился. — В таком случае Мы обязуемся собрать наши силы и уничтожить нарушителя.

— Хитро.

— Логично.

— Коварно, — сказали три дудочки.

— И это тоже… хм… А если Нас останется только двое?

— Двое?

— Мы ведь будем выбывать постепенно, ду? Когда Нас останется только двое, ну, Я и Он, — с этими словами дудка показала на другую дудку, которая сидела на стуле неподалёку (Та помахала). — Что тогда? Вместе наброситься не получится.

— … Тогда у Нас будет два варианта: либо продолжить игру и следовать правилам до конца… Либо закончить последнюю, — приподнимая голову сказал кролик, — И сразиться, используя все наши силы.

— Ду… Я бы выбрал второй вариант, — заявила дудочка.

— Не сомневаюсь, — мрачно ответил кролик.

— Тогда почему сразу не сразиться?

— Можешь… если хочешь, — раздражённо ответил кролик, и я заметил, как посреди его головы открывается новый, настоящий глаз…

— Нет, — неожиданно раздался голос, прямо как из граммофона. Я посмотрел на Безымянную. Девочка наклонила голову и сказала:

— Играть интересней.

— Ду?.. — проговорила дудочка, в руках у которой к этому времени уже появился автомат (в форме дудочки). — Ду… Наверное!

Автомат исчез.

Кролик хмыкнул. Его настоящий глаз медленно закрылся. После этого он поправил воротник, включая бабочку, прокашлялся и сказал:

— В таком случае приступаем… Незамедлительно.

Щёлк.

87. Бог

Туман.

…Серые вихри простирались у меня перед глазами, когда я приоткрыл свои веки.

Я находился посреди целого моря серого тумана. На секунду мне показалось, что я попал в некий мир с высокой Стабильностью. Нечто подобное я уже испытывал, когда впервые оказался в мире Натаниэля и не видел дальше собственного носа.

Затем я понял, что здесь всё было немного не так. Туман не просто «покрывал» окружающие вещи. Их не было. Абсолютная пустота простиралась во все стороны, закручивая в себя серые вихри.

Где я? В зоне кошмара? Нет. Последняя была бесконечной, а у этого места были границы, хотя и отдалённые. Постепенно распространяя веру и прощупывая окружающее пространство, я начал понимать природу этого мира. О представлял собой своеобразную песочницу из серого тумана.

За границами последней находились другие миры, в которых правили Они. Перемещаться между ними было невозможно… пока что. Пространственные стенки постепенно разлагались. В один момент мы неминуемо встретимся. Собственно, именно для подготовки к этому моменту Нам и предоставили данное пространство.

Я снова посмотрел по сторонам.

У каждого из Нас в своём распоряжении было ограниченное количество тумана, своеобразной глины, из которой мы могли сделать всё что угодно. Превратить его в оружие, сотворить армию или немедленно впитать в своё сердце… и тем не менее логичнее всего было попытаться ещё немного помножить его количество.

Я прикинул, как это будет, и вытянул руку, напрягая силу веры. В ту же секунду туман у меня перед глазами завихрился, как будто в порывах сильного ветра. Постепенно, он стал собираться в единственной точке. Она становилась всё гуще и гуще, пока не превратилась в матовый серый шарик.

Я взялся за него и покрутил у себя перед глазами.

Затем повесил посреди пространства и увеличил до размеров футбольного меча. После этого я сделал из тумана кисточку и стал рисовать: горы, реки, моря, леса и зелёные равнины… С каждой минутой шарик обретал всё более прекрасные очертания, пока не превратился в маленькую голубую планету. После этого я щёлкнул пальцам и зажёг возле него золотистую точку, солнце, а затем крутанул шар, чтобы светило равномерно разливало свет.

Были у меня мысли заставить крутиться именно солнце… Но пусть. Всё равно геоцентризма у нас будет более чем достаточно.

После этого я некоторое время разглядывал новоявленную планету. Затем бродил по ней на своих собственных ногах. Когда я замечал нечто странное: тишину посреди леса или подозрительно гладкое море, — я добавлял цикад, чтобы они шумели на закате, или ветер, чтобы появились волны. Таким образом я старался нарисовать полноценную живую реальность. Настраивать экосистему, геологию и так далее было ненужно. В пространстве серого тумана всё это не имеет значения. Форма здесь равноценна содержанию.

Наконец, когда площадка была готова, я начал добавлять людей…

Или нелюдей. Можно было придумать любую расу. Можно было сделать особенный вид, специально заточенный на быстрое размножение и производство силы веры… Но в моём случае это будет неправильно. Моя идеология и стремления заключились в том, чтобы сохранять предельную нормальность. Чтобы ничего не менялось и было, как оно было всегда и везде.

Я щёлкнул пальцами, после чего на всей протяжённости новоявленной планеты, — последняя была немного меньше Земли, примерно, как Луна, — стали появляться маленькие человечки.

Интересно, можно считать это