Зато отличный обзор с козел частично искупал прочие неудобства. Сейчас я с большим интересом наблюдала переглядывания феиного ухажёра с малиновой подушкой с Мерзьеном. Секретаря я не видела, но, судя по гримасам подушковладельца — морганию, приоткрытому рту, выпученным глазам и, наконец, кивкам, — знали они друг друга прекрасно. Судя по всему, секретарь дал отмашку снять осаду, потому что кавалер засобирался. Подхватил зонтик, очередной свиток и, бросив подушку на произвол судьбы, устремился куда-то вдаль. Ну вот, столько о чувствах твердил — а что оказалось в итоге?

Фей заставил нас ждать, не приглашая Мерзьена в дом, почти час. Но явление на пороге «леди Сейсиль» в переливающихся винно-красных шелках с аметистовым отливом искупило всё. Он был хорош. По-настоящему хорош! Восход светила на небеса! Роскошный наряд, тоненькая талия, чуть ленивая грация и мерцание не глаз — синих очей — из-под сени длиннющих ресниц.

По мне скользнули скучающим взглядом, не удостоив даже кивком. Я в ответ показала из-под полы плаща большой палец. Кабан точно свалится с копыт при виде такой красавицы!

Вон, даже Мерзьен рот приоткрыл!

Фей отобедал в особняке, а затем отбыл к себе. Кабан — невероятно! — вышел провожать «леди Сейсиль» под моросящий дождь, чтобы лично подсадить в карету. Фей лукаво улыбнулся, чуть склонив голову с завитыми локонами набок;

— Мы же увидимся завтра, дорогой Ульфи?

— Непременно, карета будет ждать, лишь ты проснёшься!

— Я бы хотела снова ездить в своём ландо, мне так удобнее.

— Не возражаю, если ты поедешь в нём сюда.

Ух ты! Сейчас Кабана стихами понесёт, как лорда Физаля!

Но, может, пора прервать прощание влюблённых? Кони зря мокнут, а мне их сушить и чистить!

Задерживаться у дома фея я не стала, показалось опасным. Просто, когда он вылезал из кареты, мы соприкоснулись пальцами. Секундное тепло, лёгкое пожатие — мне этого хватило…

Вечером отчего-то долго не выходило уснуть… Я крутилась с боку на бок, так и эдак мяла подушку, но сон не шёл.

Я хочу замуж за фея.

Я очень хочу замуж за фея.

Не через два месяца, когда стану совершеннолетней, и не ещё через пять или шесть, когда закончатся все суды и дрязги, связанные с опекунством, наследством, займами, а прямо сейчас!

Вот если бы — хихикнула — Кабан дал разрешение на этот брак… Угу, прям как есть: дозволил мне, помощнику секретаря и конюху в потёртых штанах, жениться на благородной, но небогатой леди Сейсиль. То-то была бы свадьба! Я, в малиновой ливрее, и фей с веером плывём к алтарю под одобрительными взорами Кабана и тёти.

Не выдержав, зафыркала в кулак.

Кстати, как я должна в таком случае называться — женихом или невестой? По одежде или по сути? Или, чтобы соблюсти корректность, нас обоих обзовут несимпатичным словом «брачующиеся»?

Эх, я бы и на такое согласилась, лишь бы стать его женой. И, кстати, опекунство бы на этом закончилось, потому что подопечная вышла замуж.

Гм, между прочим, что-то в этой мысли есть…

«Нужно уметь проигрывать» — к этой мысли следует постепенно приучать всех своих противников.

Алэр Сейсиль Эл’Суани

За последние дни моя жизнь в очередной раз перевернулась с ног на голову. Но зато в ней появилось и солнце — Эль, моя Эль. Вихрастое чудище, лихо правящее четвёркой коней, оказалось девушкой. Поверить невозможно! Думаю, я даже знаю, кто она такая, но подожду, пока расскажет всё сама. Мне неважно, что, как и я, из-за вельможного мерзавца она потеряла состояние… Правда, для себя я поставил цель вернуть, сколько удастся. Потому что звать любимую замуж, не имея возможности сделать её счастливой и дать обеспеченную жизнь, недостойно мужчины.

А Кабан… Кабан как раз удачно подставился. Не стоило ему так пренебрегать мной после приезда из столицы. Сейчас я могу изображать обиду, а ему придётся оправдываться. В этот раз я постараюсь его обыграть. Ну, или хотя бы отгрызть столько, сколько сумею.

Кстати, подосланный стихоплёт на малиновой подушке со мной распрощался. Подхватил зонтик и растворился в тумане. И то верно — сезон уже не тот, чтобы, сидя на земле, комфортно целыми днями баклуши бить.

Сегодня утром Эрмет обнаружил во дворе очередной розовый веник с вложенной запиской:

Жестокая холодная богиня!

Не стану докучать тебе отныне!

Прими ж прощальный алых роз букет

В ответ на ежедневное «нет-нет!».

О, да-а! Неужели меня и впрямь оставят в покое? И больше не надо будет бегать кругами через чёрный ход и три переулка, чтобы выбраться из дома в город? Счастье-то какое! Но, кстати, с последними стихами Физаль расслабился и схалтурил. Слово «ежедневный» в высокопарный штиль, коим написан этот бред, решительно не вписывается. Впрочем, если сие в последний раз — прощу! И прощай, Физаль! Чтоб нам с тобой больше никогда не встречаться!

Но хоть бы распогодилось! Тогда можно снова будет кататься с Тьери по парку, и пусть целоваться или держаться за руки мы не сможем, но будем видеть друг друг а, сможем поговорить… Эх, нет бы мне раньше обо всём догадаться, пока Кабан праздновал в столице! Ведь мог бы, столько намёков было, — но не додумался. Столько времени потерял!

Ладно, займусь свежеванием Кабана.

Вчера я уже начал, кстати:

— Ульфи, мы не виделись целых тридцать семь дней! — И всхлипнул, будто сейчас заплачу: — Вы совсем меня не любите!

Интересно, что пока речь не идёт о весомых тратах, Кабан охотно играет в такие игры.

Главное не заиграться…

Но мне нужна, просто жизненно необходима какая-то стратегия. Вытягивая по одному браслетику в месяц, я скорее поседею от нервотрёпки, чем выкуплю поместье.

Через день всё-таки распогодилось. Тучи унесло на восток, и даже показалось, что вернулось лето. Не такое жаркое, но солнечное, тёплое и яркое. Отлично, еду в парк!

Эльма Тьери Эл’Сиран

К платьям фея явно приложила руку тётя Анель. Они и раньше были хороши, но сейчас добавился особенный шик… и некая провокация.

Сегодня Сейсиль был в золотистом фае.[6]Облако пышных юбок, обрамляющие лицо кружева и — от ключиц до корсажа — состоящий из тоненьких ажурных ленточек верх, под которым сияла белоснежная кожа. Всё прилично, а с учётом высокого воротника даже строго — и всё равно на грани. Привлекательнее, чем было бы просто открытое декольте.

Очарованный Кабан вился вокруг золотого чуда увесистой чёрной мухой, описывая круги и восьмёрки. Фей похлопывал чуть раздвинутым веером по раскрытой ладони, что означало ожидание. Ой, боюсь, дождётся! Но хорошо, что мы едем за покупками, нужно поговорить!