Если во время нее Гиппиус держала себя с нарочитым пренебрежением и лорнировала доктора, то Мережковский требовал от него сообщить ему о вещах «последних» в его, Штейнеровом понимании. «Только после того, как Вы мне поведаете о предпоследних», – отвечал Штейнер с тонкой улыбкой. Опять – таки, это было столкновением двух мировоззрений, двух мифов, двух языков. Взаимопонимания между ними возникнуть не могло.

137

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 305.

138

«Логос – Абсолютный Солнечный Человек, возвращающий человеку и Земле их абсолютное центральное положение, утерянное в природном мире». См.: Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 312. В тезисе о возвращении Христом «человеку и Земле» их «центрального положения» мне видится намек на другое представление оккультизма Штейнера – на учение о Граале, согласно которому Христос, в результате «события Голгофы», остался на Земле природно – истекшими из его ребра кровью и водой, изменившими земную ауру. Вознесшийся к Отцу Христос пребывает на Земле, Земля после Голгофы стала «чашей Грааля». Этот мотив на богословском языке развил в очерке «Святый Грааль» (1930 – 1932) о. Сергий Булгаков, также втайне припадавший к антропософскому источнику.

139

Слово «Бог» Штейнер употребляет не в религиозном – теистическом значении. «Богами» он называет существ невидимого мира. В русских переводах сочинений Штейнера грамотно было бы использовать малую букву: в русском языке семантика слова «Бог» создана богословским контекстом, «Бог» для русского сознания – всегда Творец.

140

Один из основных трудов Штейнера, высоко ценимый русскими антропософами, называется «Как достигнуть познания высших миров?». В нем Штейнер намечает вехи предлагаемого им духовного пути и описывает соответствующие медитативные упражнения.

141

Бердяев в своих фантазиях не учитывал того, что в духовном мире обитают и злые духи. Сведения об этом имеются и в церковном учении, не говоря уж о развитых теософских представлениях о низшей астральной области, камалоке («чистилище» католиков) и т. д.

142

См.: Смысл творчества. С. 513.

143

Согласно свидетельствам слушателей этих лекций, речь Штейнера, как и слово Бердяева, была событием: стоя перед аудиторией, Штейнер созерцал духовные миры и непосредственно передавал ученикам свой ясновидческий опыт.

144

Герцык Е. Дневники. Запись от августа 1913 г. // Герцык Е. Воспоминания. М., 199 0. С. 238. В той же записи выражена вера в карму («Нет, Штейнер не лжив ‹…› В том [природном] порядке всё так и есть, как говорит он») и убежденность в том, что всякий последователь Штейнера обречен на великое страдание – «чтоб на вечность быть распятым». Здесь зафиксирован бердяевский ужас перед Штейнером. Странным образом в записях Евгении соседствуют имена Штейнера и Ницше. У нее и Бердяева получается, что Ницше оказался как бы предтечей Штейнера, когда выдвинул (по наущению Диониса – Заратустры, явившегося Ницше, по его свидетельству, в Сильс – Марии) положение о вечном возвращении. И Ницше сделался жертвой своей веры – лишился ума и погиб в вечности. Русские образы Штейнера и Ницше отмечены инфернальностью, опалены преисподним огнем.

145

См.: Бердяев Н. А. Дух и реальность (1937 г.) // Бердяев Н. А. Философия свободного духа. М., 1994. С. 447.

146

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 246.

147

Двадцативековая христианская традиция, основанная на опыте бесчисленных подвижников, учит не доверять экстазам. С этой точки зрения бердяевская философия – несомненно, прельщение. Но лично я благодарна Бердяеву хотя бы за то, что он указал на современные издержки и подводные камни пути православного. Этот древний путь ориентирован на сознание иного типа, нежели современный скептический индивидуализм, и, будучи абсолютизирован, действительно, заводит в тупики и подавляет человека. Мы адекватно не понимаем древние тексты, ошибаемся, бездумно пользуясь наставлениями святых. В частности, и по этим причинам церковная Реформация, начавшаяся с восстания Лютера против собственного монашества, уже в XVI веке была делом насущным. Не должен же человек вечно ныть и жаловаться, что не может стать святым, заметил однажды Бердяев.

148

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 355.

149

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 533.

150

Бердяев Н. А. Самопознание. С. 196, 197.

151

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 339.

152

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 334.

153

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 443.

154

Но никак не веру Флоренского. Его пристрастно злое отношение к Ренессансу (передавшееся А. Лосеву), провинциальная критика основ Возрождения в «Обратной перспективе», «Иконостасе» и т. д. были полемически обращены против «реформатствующих» современников, восставших против буквы православия.

155

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 445.

156

Бердяев очень ценил Евгению как собеседника: в диалоге с ней он был самим собой, познавал себя и выражал в слове. Это был эгоизм, опустошающий жертвующего собой партнера: «Ничего для меня», с болью записала Евгения после одной из таких бесед («Записные книжки», с. 226).

157

Герцык Е. Воспоминания. С. 159, 160. Спустя год вновь посетив – уже одна – Флоренцию, Евгения заключала, уже на свой лад, о флорентийских художниках, которые «в Бога, м. б., не верят и мира не приемлют». Натура более положительная, она, как и я, так и не постигла творчества по Бердяеву, ибо усмотрела за утонченными флорентийскими Мадоннами «тайно богоборческий дух» («Записные книжки», с. 231). Очерки «Мой Рим» она написала, возможно, в пику Бердяеву, Рима не любившему.

158

Герцык Е. Воспоминания. С. 160.

159

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 266, 267.

160

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 460.

161

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 466.

162

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 425.

163

Бердяев Н. А. Смысл творчества. С. 426, 427.