смешивать меня с дерьмом? Ты от этого удовольствие получаешь? – В голосе без труда читался вызов, а взгляд ее был при этом явно недобрым. Впрочем, Марат смотрел на нее также неласково.

- Поверь, цели унизить тебя у меня не было, - возразил он спокойно на ее претензию. - Но и допустить, чтобы, едва окончив свои курсы, ты разъезжала по городу, да еще с ребенком на этой, с позволения сказать, машине, я не мог. Это опасно. Ты прекрасно знаешь, какое движение в нашем городе. Подобный транспорт никакое столкновение не выдержит. Да и просто легко можно под какой-нибудь Камаз угодить, который твою малолитражку даже не заметит.

Как же у него все просто. И вроде объяснил так толково, причем достаточно логично и складно это у него получилось, но, тем не менее, Александра, не выдержав, вспылила:

- Почему же нельзя было еще вчера вечером просто поговорить со мной? По-твоему, я настолько глупа, что не способна ничего понять? Или тебе непременно надо лишний раз показать перед всеми свою власть, втоптать всех и каждого в грязь? Простые человеческие слова не для тебя? Произнести их ты считаешь ниже своего достоинства?

Ахметов, откинувшись на спинку кресла, слегка отвернулся и даже вроде вздохнул при этом, словно не особо хотел вдаваться в дискуссию. Но от объяснений решил не увиливать. Снова взглянув на нее, он произнес:

- Я поздно вчера приехал, и поговорить с тобой не успел. Ты уже спала. Измотан был сильно, поэтому справедливо полагал, что утром могу проспать. Вот и дал на всякий случай распоряжение, чтобы тебя утром ненароком не выпустили.

- Почему же потом ничего не стал объяснять, а спокойно наблюдал, как у меня сдают нервы? – задала она, как ей казалось, уместный в данных обстоятельствах вопрос.

- Знаешь, - усмехнулся Марат нехорошо, - у тебя был такой взгляд, и настроена ты была настолько воинственно, что я попросту испугался.

Она невольно на его заявление рассмеялась, и головой покачала.

- А у тебя, оказывается, есть чувство юмора. Испугался… Действительно смешно. – И тему эту Александра решила закрыть. Толку от подобных разборок не было, только напрасное сотрясание воздуха, тем более, Ахметов не особо стремился говорить с ней серьезно. Да к тому же она сильно устала. Поэтому, махнув рукой, произнесла почти совсем миролюбиво:

– Ладно, проехали, - А про себя, вздохнув, подумала, что, слава богу, сегодня пронесло. Но больше она таких ошибок повторять не будет. Слишком дорого они могут стоить. Ахметову то плевать, а вот ей как потом жить, если с Софьей Николаевной что-то случится.

И переживания ее, к сожалению, оказались ненапрасными. У Софьи Николаевны случился еще один приступ. Казалось, как такое возможно, ведь она была в больнице и под присмотром лучших специалистов. Но видно все предусмотреть невозможно. Александра почти не отходила от Софьи Николаевны. Правда врач частенько выгонял ее домой, чтобы она хоть немного отдохнула. Но после нескольких часов сна она тотчас возвращалась обратно. Спасибо Светлане, которая по возможности была рядом и поддерживала ее. Они даже в церковь сходили, где Александра как могла молилась за здоровье бедной женщины, ни на минуту не забывая, что и она сама виновата в ее состоянии. А еще дала обещание, которое не выполнить не могла, потому как совсем не хотела в очередной раз причинить боль своим близким, а еще больше боялась снова увидеть страх в глазах своего сына…

Выйдя из комнаты Софьи Николаевны, которую уже как два дня выписали из больницы, Александра, хотя и без особой охоты, ну кто бы сомневался в этом, прямиком направилась в кабинет Ахметова. Надо сказать, посещала она его нечасто, но сейчас понимала, что откладывать то, что собиралась сделать, больше не имело смысла. Как бы не неприятно было ей это признавать, но Ахметов был прав, невозможно нормально воспитывать ребенка, находясь в постоянном напряжении, и, что еще хуже, не осознавая, каково, собственно, твое место в этом доме. Вероятность снова сорваться была слишком велика. Да и клятвы, которые она давала в церкви, только бы Софья Николаевна поправилась, были для нее не пустым звуком.

Постучавшись, Александра зашла в кабинет, хозяин которого, как и ожидалось, сидел за столом и явно был занят делом.

- Не помешаю?

- Нет, заходи. Присаживайся. – Он оторвался от документов, отложив их в сторону. А взгляд ожидающий. На самом ведь деле, Александра была здесь редкой гостьей. Так что вопрос в его глазах был понятен. На нее же напало какое-то странное состояние, словно безразличие, ко всему и ко всем, но прежде – к самой себе. Она и правда уселась в предложенное кресло, но говорить не торопилась и на Ахметова не смотрела, только руки, лежащие на столе, разглядывала.

- С Софьей Николаевной все в порядке? – спросил Марат, видно на самом деле удивившись ее приходу.

- Да, все в порядке, - кивнула она рассеянно.

Ахметов, так и не дождавшись от нее объяснений, поднялся и, плеснув в бокал коньяку, поставил его перед ней. На что она снова только кивнула и даже отнекиваться, как обычно это делала на его предложение выпить, не стала. Наполнив свой бокал, он вернулся на свое место за столом, и тут же серьезно произнес:

- Я тебя слушаю.

И она решилась, боясь, что, потяни она еще немного время и может передумать:

- Скажи, а твое предложение еще в силе? – Голос при этом звучал вроде как и достаточно спокойно, но в тоже время в нем чувствовалось напряжение, а еще без сомнения отголоски подспудной надежды, что сам Ахметов уже давно открестился от того, что когда-то ей предложил. Но она поняла, что ее надеждам не дано было сбыться, едва он ответил:

- Да, в силе.

И как бы тяжело Александре не было, она, нервно сглотнув, произнесла:

- Я согласна. – Всего два слова, но дались они ей с неимоверным трудом. Даже казалось, что и не она их произнесла только что, настолько вся ситуация казалась нелепой и неправильной. Но и оставить все, как есть, уже не могла. И дело было не только в клятвах. Просто Ахметов загнал ее в угол. У нее не было другого выхода. Александра понимала, что возможно она совершает самую большую ошибку в своей жизни, но в данный момент ей как воздух нужна была определенность…

Ахметов не спешил комментировать её согласие или, тем более, радоваться. Да и