чем-то говорит, Привязанная. Мы можем отправиться прямо туда, как только Гейб закончит в душе, если хочешь.

Я киваю и доедаю последние несколько кусочков, предлагая ему еще, но он качает головой, допивая свой протеиновый коктейль.

Я встаю, слегка морщась от боли, и брови Атласа взлетают на лоб. — Тебе нужно обратиться к Целителю?

Мои щеки вспыхивают алым. — Я ни за что не пойду к Феликсу по этому поводу.

Атлас хмурится на меня на секунду, прежде чем ухмыльнуться. — Так… значит, это не травмы прошлой ночи? Или, во всяком случае, не той части прошлой ночи, о которой я думаю.

Я хватаю подушку и швыряю ее ему в лицо, игнорируя его смех за мой счет, а затем начинаю рыться вокруг в поисках пары обуви, которую можно было бы натянуть.

Я направляюсь прямиком в учебный центр Так, минуя как можно большую часть города. Слухи о драконе Гейба определенно распространились не только среди наших друзей, и те немногие люди, мимо которых мы проходим, смотрят на него со смесью благоговения и недоверия, что заставляет меня чувствовать себя немного… жестокой.

Сам парень обнимает меня за плечи и запечатлевает поцелуй на моей макушке — истинно сердечный жест, как будто все это вполне приемлемое поведение для Одаренных в нашем сообществе.

Я не чувствую себя такой уж доброй по этому поводу.

Атлас протягивает карточку в учебном центре Так, чтобы нас пропустили, и Гейб приветствует нескольких сотрудников ТакТим, когда мы направляемся прямо в камеры. Никто не пытается нас остановить или даже сопроводить, что заставляет меня поднять бровь, глядя на Гейба в лифте. В ответ он лишь ухмыляется.

— У меня есть допуск. У тебя и Атласа пока нет, но у меня есть.

В этом есть смысл, учитывая, что в прошлом он отправлялся на задания с Грифоном, но это не делает меня менее оскорбленной.

Поэтому я выпаливаю: — Я слушаю заседания совета Норта. Я чертовски хорошо умею хранить секреты! Что мне нужно сделать, чтобы получить допуск? Очевидно, что проспать путь к вершине не получается!

Гейб смеется и снова целует меня в макушку, все еще ведя себя слишком спокойно и любвеобильно для ситуации, в которой мы находимся. Неужели только у меня есть чувство обреченности и ужаса, нависшее над моей головой?

Возможно.

Атлас тоже спокоен, ведет себя абсолютно непринужденно, когда двери лифта открываются, и мы снова оказываемся в тюремном блоке. Без всех наших друзей здесь намного лучше, по крайней мере, меня гораздо меньше сопровождает чувство вины и ужаса, и мне приятно не слышать сопение моей лучшей подруги.

Девушка сидит на кровати в конце комнаты, в руках у нее книга, а рядом с ней куча закусок, она с удовольствием поглощает кукурузные чипсы. Она поднимает взгляд, когда мы входим, откладывает книгу и недоверчиво смотрит на обоих моих Привязанных.

Я знаю этот взгляд.

При виде него у меня сводит живот, и я делаю шаг вперед, чтобы привлечь ее внимание к себе, пытаясь выглядеть так, будто не представляю угрозы и что оба моих Привязанных совершенно не собираются… причинять ей вред.

Я чертовски ненавижу эти лагеря Сопротивления.

— Привет! Извини, что нам потребовалось так много времени, чтобы навестить тебя. Я вижу, они принесли тебе еду. Может, тебе еще что-нибудь нужно? Мой Привязанный, Грифон, скоро спустится, чтобы допросить тебя. Если ты пройдешь все это, мы придумаем, как вытащить тебя… в Убежище. Можем найти тебе дом или что-то в этом роде. Много женщин-соседок.

Я добавляю это в конце, чтобы подбодрить ее, но она все равно качает головой. — Мне нужно поговорить с кем-нибудь, кто здесь главный. Например, сейчас. Мне нужно поговорить с кем-нибудь о моем брате.

Верно.

Брат.

— Конечно, я могу немного ускорить процесс. Твой брат, как его зовут и почему тебе так важно поговорить с кем-нибудь о нем?

— Лан. Он… все, что у меня сейчас осталось. Он вернулся в лагеря и… мне нужно знать, есть ли шанс, что вы поедете туда. Ему всего пять лет.

О, Боже.

Я могу справиться с чем угодно, но только не с тем, что у них в заложниках ребенок. Мои узы шевелятся у меня в груди, проявляя интерес к разговору, что немного странно.

«Найди мальчика».

А-а-а, простите? «С каких пор тебя волнуют спасательные миссии для детей?»

«Мы защищаем их всех, а не только Привязанных. Даже болтливого».

Болтливого? Сойера? Я еще немного потыкала свои узы, но они снова заснули, все еще обрабатывая последствия употребления души.

Сойер.

Вот дерьмо.

Я хватаю свой телефон, не обращая внимания на взгляды, которые бросают на меня все остальные, и отправляю сообщение Сойеру, а затем Грею, для пущей убедительности. — Никто не осудит меня здесь, если я ошибаюсь. Мои узы… кое-что сказали, и я хочу это проверить.

Гейб радостно кивает и еще немного расспрашивает Аро, пока мы ждем, в основном о ее брате и о том, где она жила до того, как ее схватило Сопротивление. На самом деле ей двадцать один год, она старше, чем выглядит, и она потеряла своих родителей, когда их всех схватили.

Двери лифта снова открываются, и Грей выходит, хмуро оглядывая всех нас, как будто это чрезвычайно странно. Я имею в виду, это определенно так, но сейчас у нас мало времени.

В любую минуту эта встреча может закончится, и мы отправимся на поиски Ансера.

Я вовсе не тонко действующий человек. — Грей! Эй! Подойди сюда на секунду. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Это Аро, она была похищена Сопротивлением, а ее брат находится в плену. Есть шанс, что ты… что-то чувствуешь? К ней?

Грей смотрит на меня так, словно я сошла с ума, но когда его взгляд переходит на крошечную девушку перед нами, он выглядит настолько неуверенным в том, что мир все еще вращается вокруг своей оси, что я понимаю: моя догадка была абсолютно верной.

Аро — это Связная Грея и Сойера.

Их Центральная Связная.

Десять минут спустя Сойер, наконец, прибывает, но только для того, чтобы тоже уставиться на Аро так, словно собирается сделать предложение, а затем бросает взгляд на Грея, словно пытается не ущипнуть себя публично. Они оба немного путаются в словах, обращаясь к ней, и я обязательно потом выскажусь Сойеру по этому поводу.

Аро колеблется, опять же, благодаря лагерям Сопротивления, я уверена, но ясно видно, что она испытывает ту же тягу к ним, что и они к ней.

Это заставляет меня задуматься, как