Американцы упорно рвались к городской площади, расположенной от гостиницы в чётырёхстах-пятистах метрах. Расстояние было небольшое, но бойцы «Дельты», прежде чем его пройти, обильно полили эти почти полкилометра своей кровью.

Моему отряду удалось блокировать большее количество американских солдат на подступах к площади, до которой им оставался всего лишь один короткий бросок. Но путь к спасению пролегал через открытое пространство. Наши автоматы и пулемёты простреливали каждый его участок, не давая спецназовцам из «Дельты» даже высунуть носа из-за стен здания, в котором они укрылись.

Я поднялся на крышу соседнего дома. С высоты третьего этажа мне было хорошо видно, как Сокольников ведёт бой с колонной батальона морской пехоты.

* * *

Колонна усиленного батальона вышла с военной базы в точно назначенное время и прошла почти через весь город, не встречая сопротивления. До условленного места батальон дошёл спокойно и стал ждать. Правда, наблюдатели докладывали, что на боковых улицах от маршрута их следования вверх поднимется густой чёрный дым. Не увидеть его было невозможно.

— Сэр, — встревоженным голосом доложил командир батальона на пункт управления генералу Стоуну, — вижу чёрный дым по обеим сторонам моего движения.

— Не волнуйтесь, майор, — получил он ответ командующего, — это мятежники жгут покрышки от автомобилей. Хотят, наверное, сбить вас с пути!

— Глупости какие! Это, по всей видимости, они отмечают наше прибытие и указывают кому-то маршрут движения. Не нравится мне что-то, — тихо, еле слышно, отключив микрофон, прошептал майор. Он только хотел подняться со своего кресла и осмотреться, как машина, двигавшаяся впереди, подлетела в воздух метра на четыре, перевернулась и, объятая огнём, рухнула вверх колёсами на землю.

Майор, моментально открыл дверь и вывалился на дорогу. Он сделал это как нельзя вовремя, ибо его командирский джип был в ту же секунду практически разрезан пополам, разорван на части очередью из спаренной крупнокалиберной зенитной установки.

Позади колонны также раздался сильный взрыв, и потом сразу же дружно ударили пулемёты. По звуку выстрелов майор узнал шестиствольные авиационные пулемёты, и затем уже со всех сторон начался шквальный огонь из автоматов. Майор вскочил на ноги, но в ту же секунду упал на землю. Можно было смело назвать чудом тот факт, что командир батальона остался жив.

Всё пространство над площадью и улицей, где повстанцы заблокировали колонну, находилось под их плотным огнём. Пули с лёгким свистом пролетали над головами лежавших на земле американских солдат и мечтавших, наверное, в этот момент оказаться не на ровной её поверхности, а зарыться поглубже, метра на полтора, чтобы даже случайная пуля не смогла бы достать кого-нибудь из них.

— Из машин! — во всё горло закричал комбат и замахал руками, будто его кто-то мог услышать в шуме начавшегося боя. Впрочем, морпехи и без его приказа выскакивали из боевых машин, прятались за их колёса, под днища, укрывались под стенами домов, заползали за камни или обломки.

Буквально через несколько минут над полем боя появились американские боевые вертолёты. Винтокрылые машины пронеслись на самой малой высоте, не сделав ни единого выстрела. Лётчики просто не знали и не понимали, кого бомбить, куда стрелять. Всё перемешалось. Над площадью, где усиленный батальон морской пехоты попал в засаду, поднималась огромная туча чёрного дыма от горевших машин, количество которых перевалило за десяток и неуклонно приближалось ко второму. Потери росли в геометрической прогрессии. Вертолёты вновь на малой высоте прошли вдоль улицы. Лётчики тщетно старались определить местонахождение противника. Они никак не могли разглядеть, где внизу были свои, а где — чужие. Чёрный дым с копотью, перемешиваясь с поднявшейся от винтов вертолётов пылью, плотно укрыл поле боя.

— Сэр, — доложил командир вертолётного звена в оперативный отдел штаба, откуда генерал Стоун руководил операцией, — мы не можем работать! Ничего не видно, сэр!

Что сказал ему в ответ командующий, лётчик не услышал. Его вертолёт вдруг сильно тряхнуло. Оглянувшись из кабины в грузовой отсек, командир звена увидел, как отваливается хвост у его вертолёта и падает на землю. Неуправляемая машина ещё пролетела по инерции несколько десятков метров и упала прямо на городскую улицу. Вертолёт проскользил по асфальту, словно по льду, до конца дороги и там, на перекрёстке, врезался в забор из железной сетки. Раненые лётчики попытались покинуть разбитую машину, но увидели, как к ним с шумом, криками и гамом, размахивая автоматами и палками, бегут кто во что одетые, а в большинстве своём в оборванной одежде люди. Буквально через пару минут американцев грубо вытащили из кабины упавшего вертолёта и принялись жестоко избивать. Прошло ещё минут пять, прежде чем морским пехотинцам удалось отбить у озверевшей толпы своих истерзанных лётчиков, но было слишком поздно, так как те уже были убиты.

В это время командир батальона просил помощи у генерала Стоуна. Майор, стараясь перекричать грохот боя, докладывал обстановку.

— Сэр, — кричал он охрипшим голосом, — мы попали в настоящую мясорубку! Мятежники повсюду! Они расстреливают нас с крыш домов, а нам негде укрыться! Пришлите нам подмогу, сэр, и авиацию! Иначе мы не сможем пробиться к бойцам «Дельты»!

Командир батальона, напрасно просил поддержку, ибо он не знал, что генерал Айдид со своими отрядами полчаса назад нанёс массированный миномётный удар по американской военной базе, а также по районам дислокации войск ООН. Офицер даже не мог предположить, что сейчас бои идут практически по всему городу. Он также не знал, что его усиленный батальон морской пехоты на площади надёжно блокирован отрядом, которым командует мой друг, бывший спецназовец, Дмитрий Сокольников. Это именно он, Димыч, не дал морским пехотинцам дойти почти полкилометра до гостиницы, где попали в искусно расставленную западню бойцы группы «Дельта».

* * *

На командном пункте царила полная паника. Когда операция только начиналась, ничто не предвещало столь печального её продолжения. Генералу Ричарду Стоуну даже в самом жутком ночном кошмаре не могло привидеться, что его парни столкнутся со столь серьёзным сопротивлением. Вертолёты-корректировщики продолжали давать реальную картину боя. На мониторах было хорошо видно, как перебегают с крыши на крышу сомалийцы, преследуя отступавших спецназовцев. Генералу даже в какой-то момент показалось, что он заметил среди воюющих повстанцев двух белых, но они мелькнули на экране столь быстро, что командующий засомневался.

— Сэр, надо срочно отводить людей! Требуется эвакуация! — твердил, как заведённый, стоявший рядом полковник Строуб.

— Как эвакуировать? На чём? — закричал генерал. — Ты видишь, Дик, вертолёты не могут работать на малой высоте. Мы и так потеряли уже две новейшие машины. А сколько убитых и раненых, нам даже не известно! По докладам ничего нельзя понять. У них там паника. Их убивают, как скот, как баранов на бойне, а они ничего не могут поделать!

— Сэр, им надо выслать подмогу! — вновь сказал полковник.