Ну а англичанка — директрисе на Восьмое марта. Толстый, рыжий, неряшливый. Вот так и дал бы по хитрой рыжей морде, а нельзя. Настучит маме, та — классной, родителей вызовут. Неправильная идея…

Учиться он не пошел: зря время терять не хотелось. Зачем, когда знаешь намного больше профессора и даже ректора. И самое важное знаешь: старого мира больше нет. Система рухнула. Все с чистого листа начинается, можно писать что угодно — никто не станет проверять. С Мариной Евгеньевной они были чем-то похожи. Она его как сына приняла. Своих-то не было, с мужчинами она вообще как-то не очень… А инстинкт подсказывал: если бы был у нее сыночек, то вот именно такой — хитрый, ласковый и с резьбой, куда хочешь ввинтится. Мальчонка там много интересного узнал и понял. Как устроена власть, например. Не конкретная, а вообще любая. Ведь дело-то не в мандатах и полномочиях. Власть — это идея, которая прорастает на почве человеческой глупости и приносит ресурсы. Как огурцы в парнике. Но вкуснее. Главное — труд: все время поливать и проветривать.

Хорошо быть сыном учительницы. Особенно если ты мизантроп. Не надо стремиться быть равным тем, кто выше тебя, это невозможно — они старше. Но ты и так равен им, так как из их клана. А те, кто ниже, — они материал. Не ровня.

Он рано стал мизантропом. К восемнадцати годам, когда я столкнулся с ним в Ленсовете, он уже был вполне циничным юношей, умевшим четко разделять людей на перспективных и не стоящих внимания. Где я его видел? Да в «аквариумной» клаке[543].

Я с трудом вспомнил юного солнечного лохматого толстячка, пробравшегося в 1988 году за кулисы дворца спорта «Юбилейный», чтобы взять автограф у БГ[544] и восторженно смотрящего на Сашу Ляпина[545]… Тогда он был каким-то более просветленным. Покурил, наверное…

В партии «Демсоюз» (потом в СвДПР[546]) у Марины Евгеньевны он стал координировать религиозные контакты. Не залезая в политику — чисто функционально. В ту пору он был баптистом. Как и все, проходил послушание: доставал на Невском прохожих, пытаясь проповедовать, рожу при этом делал постную. Как-то не пошло у него это дело, но начальство баптистское оценило усердие — юношу приметили. И именно тогда он открыл лайфхак[547]: для церковников хорошо быть политиком, а для политиков — христианским активистом. Придерживаясь чудесного завета «за любой кипеш[548], кроме голодовки», он сошелся с американскими и немецкими миссионерами и выбрал себе амплуа молодого политического функционера — христианского демократа. К 1993 году у него были уже наработанные связи не только в России, но и в Америке. Миссионерские программы дрессировки с последующей вербовкой выходцев из бантустанов[549] помогли потусоваться в плохоньких американских университетах, понять систему, подтянуть язык. В кампусе его прозвали Вилли.

К 1994 году, когда Виталий Савицкий[550] стал депутатом Госдумы, а Марина Салье перестала быть народным депутатом РФ, наш солнечный мальчик начал работать в Госдуме. Савицкий мечтал стать президентом православной России. И помощник увидел в нем свое будущее. Заметьте, наш герой всегда был на вторых ролях, максимально близко к лидеру, давая ему опору и поддержку, но никогда не занимал никаких реальных постов, не брал реальных полномочий. Он учился и впитывал технологии, заводил знакомства, наводил мосты, производил впечатление. Прилежный хитрован. Савицкий доверял ему контакты с зарубежными христианскими демократами. Снова связи и новые люди, банкеты, переговоры, спонсорские средства. Юноша приобщается к финансированию. Полезно. На следующей работе пригодится.

В это же время под влиянием Савицкого Вилли принимает православие. Для баптистов — свой, для ортодоксов — свой, для политиков, неформалов, поклонников русского рока, немцев, евреев, ЛГБТ, радикалов — свой. И среди чужих, и среди родных. Был ли он агентом разведки? Я не знаю. Естественно, он имел контакты со спецслужбами, как российскими, так и зарубежными, — быть в таком эпицентре и не стать информатором просто невозможно. Но вот марионеткой спецслужб он точно не являлся. Его мировая линия, если вспомнить терминологию теории относительности, проходит чуть выше всякой этой информационной суеты. Он просто использовал открывающиеся ему окна, проскальзывал в них и порхал дальше. Вокруг него было столько центров влияния! И мало кто сегодня вспомнит, что христианские демократы вместе с функционером Вилли создавали блок Явлинский — Болдырев — Лукин, ставший «Яблоком», входили в блок Сергея Шойгу «Медведь» и даже стали одной из основ «Единой России». Неисповедимы пути, воистину!

Мой друг Виталий Савицкий трагически погиб в автокатастрофе, когда шофер смольнинской «Волги» вдруг совершил нелепейшее нарушение правил и подставил машину под удар. По иронии судьбы стосороковым «мерседесом», убившим Савицкого и его шофера, управлял Ткач[551], приятель Ромы Цепова, числившийся за мелкий прайс охранником в «Балтик-Эскорте», чтобы официально носить пистолет. Но искать черную кошку в темной комнате не надо — Ткач сам чудом выжил в той аварии. После похорон основателя ХДС[552] потерял всякие перспективы. Наследник Виталия Александр Эпин[553], финансирующий христианскую политику в Петербурге, все просрал, но Вилли без работы не остался. Прямо на кладбище Александро-Невской лавры Галина Васильевна Старовойтова пригласила Вилли перейти к ней помощником. От таких предложений отказываться не принято. Наш пострел успел прокатиться и на этом паровозе.

Старовойтова была мало похожа на тот образ, который сегодня сформировался усилиями ее сестры и соратников по путешествию из ниоткуда в никуда. Но на этом пути ей потребовалось перестать быть атеисткой. Она как раз прошла обряд крещения, и Вилли стал ее консультантом по религиозным вопросам. Он с бешеной энергией сводил ее с конфессиями, многочисленными и совсем крохотными группами верующих, лидерами и проповедниками, священниками и пасторами. Галине Васильевне это было очень важно, она тоже собиралась в обозримом будущем стать президентом России и создать новый союз государств вместо СССР. Спонсоры помогали. С разных сторон. И разных берегов. Считалось, что так будет лучше — если все снова будут в одной куче. Ну типа контролировать проще, хулиганства всякого меньше. А то какие-то аль-каиды[554] возникают, того и гляди придумают какую-нибудь пакость, взорвут что-нибудь, войнушку устроят. И зачем тратить нервы и деньги, когда можно собрать снова в Евразии региональную державу и пусть она с этой фигней разбирается… Короче, американцы помогали.

Галина Васильевна познакомила Вилли со многими интересными людьми: Лехом Валенсой, Маргарет Тэтчер, Бжезинским и Киссинджером. Ну и с Мирилашвили, Кумариным, Хасаном. Само собой, куда без этого… Город маленький и для такого проекта идеально подходит своей