– Каким, интересно знать, образом?

– Миф о возвращении! – загремел Ричфилд. – Это же классика! Бог, возможно, вас оставил, но он еще вернется – в час великой нужды!

– Прямо сейчас, что ли? – прищурилась старуха.

– Боже мой, конечно же, нет. – Веджвуд глупо ухмыльнулся. – Сейчас же всего-то сокрушительное поражение. Поражения полезны для укрепления единства. Опрошенные нами криккиты все как один твердят, что самое время объединиться…

– Вот как?

– Ну да! Это же ваш шанс, Нараси! Постройте новые военные заводы, соберите еще один боевой флот – и заявите права на своё! Начните священную войну! – Ричфилд потер руки. – Священные войны, – признался он, – сулят исключительно большие деньги…

Веджвуд подобострастно кивнул.

Старейшина Нараси долго раздумывала, а затем поднялась.

– Ну уж нет, – сказала она, направляясь к выходу. – Я отказываюсь от ваших услуг.

– Но почему? – хором воскликнули Ричфилд и Веджвуд.

– Логотип вы нарисовали так себе, – произнесла Нараси и закрыла за собой дверь.

ТАРДИС приземлилась на Лордс-Крикет-Граунд. Доктор, Романа и К-9 осторожно выглянули наружу, зная, что теплого приема не будет.

Уцелевшие игроки сборной Англии обратились в бегство. Они уже усвоили, что за внезапной материализацией следуют взрывы.

– Привет всем! Мы пришли с миром! – Доктор поднял руки, остановился и понюхал воздух. – Какой приятный запах – как будто траву по осени жгут. Замечательно. Что у вас горит?

Безутешный землянин указал на погибший газон, над коим все еще витал дымок.

– О боже! – воскликнул Доктор.

Они с Романой оглядели окрестности. То, что когда-то было лучшей площадкой для крикета во всей Англии, теперь казалось площадкой для строительства жилого комплекса в стиле Тюдоров – уродливого и нефункционального, как и все жилые комплексы на Земле.

– Боже правый. – Романа покачала головой, пробираясь по мешанине из грязи и воды из пожарных гидрантов. К-9 и вовсе решил не рисковать и забуксовать в сторонке.

Доктор бесстрашно подошел к компании мужчин, ощупывавших промокшую траву и пытавшихся понять, что еще можно спасти.

– Доброе утро! – сказал он.

В ответ послышалось враждебное бормотание.

Сидевший неподалеку игрок с битой обхватил руками голову.

– Помните меня? – робко спросил Доктор. – Я уже бывал здесь раньше.

Мрачное и испуганное выражение их лиц говорило о том, что его запомнили очень хорошо и надеялись больше никогда в жизни не видеть.

Доктор поднял изодранную холщовую сумку.

– Я привез вам подарок, – сообщил он.

Угрюмые взгляды скрестились на нем.

– Хочу извиниться за вторжение роботов-убийц, хаос и срыв церемонии. Конечно, это мелочь… – Он вытряхнул из сумки, на которой все еще читался оттиск ПОЧТОВАЯ СЛУЖБА АНДРОМЕДЫ завернутый в газету («Не читайте ее, – предупредил Доктор, – она из будущего») Кубок Пепла.

– Вот, – сказал он. – Возвращаю его вам. Это меньшее, что я могу сделать.

Доктор передал трофей игрокам.

– Снимок на память сделать не желаете? – без особой надежды поинтересовался он.

Ответом ему послужила мрачная тишина.

– Ну что ж, ладно, – печально протянул Доктор. Но грустить долго этот прохиндей не мог. – Все равно! – Он достал из кармана крикетный мяч. – Раз уж я здесь, никто не будет против, если я попробую, ну, знаете… сыграть в крикет? Кто со мной?

Романа испуганно посмотрела на Доктора. К-9 понурил голову.

На мгновение показалось, что никакой надежды нет, но потом несчастный на вид отбивающий поднял руку. Что ж, хоть один безрассудно приверженный игрок находится в любой ситуации.

– Замечательно! – просиял Доктор. – Раз уж у меня неплохо ладятся дела с гольфом, значит, и тут не будет проблем…

Игроки нехотя заняли свои места. Доктор размял шею, готовясь к триумфальной подаче. Он подмигнул Романе и К-9. Подышал на мяч, потер его рукавом и выбежал на позицию. Исполненный энтузиазма, он прицелился – и взглянул отбивающему прямо в глаза.

– Ну, готовсь! – крикнул он.

И еще раз взглянул отбивающему в глаза.

И обомлел.

Перед ним стоял криккитец.

Ну и ну!

В жизни Доктора случались такие моменты, когда каждое действие проигрывалось будто бы в замедленной съемке, и само мироздание твердило – почему же ты раньше не слушал!

В голове зловещим эхом звучали слова…

…старейшины Нараси: с чего ты взял, что тобой не манипулируют?

…Хактара: если я уже не выполнил свое предназначение, значит, слишком поздно.

…собственные: в основе искусства побеждать лежит умение заставить своего оппонента сделать всю работу за тебя.

…военной ТАРДИС: у тебя не будет выбора.

Доктор в ужасе посмотрел на свои руки.

Он никогда не держал раньше Бомбу Сверхновой. Она и впрямь походила на мяч для крикета; это Доктора вполне оправдывало. Они весили примерно одинаково и выкрашены были в один и тот же жизнерадостно-красный цвет. Безобидный мяч и самое мощное во Вселенной оружие – вот и все, чем они различались: предназначением.

Черт, подумал Доктор, понимая, что робот гипнотизирует его своим алым взглядом – а затем, против своей воли, побежал ему навстречу.

Бомба в руке сама собой пошла назад в мощном замахе.

Он вот-вот должен был бросить ее, а робот – врезать по ней битой и активировать.

И что же случится?

Звезды соединятся через червоточины, и Вселенной придет конец?

Мир ослепнет от ужаса и будет ввергнут в бесконечную безумную войну?

С ужасом Доктор понял, что будет нести за случившееся ответственность. Все шло к ужасному концу – последним элементом зловещего плана стал он сам. Хактар и военная ТАРДИС бесконечно отвлекали его, то льстя, то устраивая пышные маневры с горящими флотилиями и космическим холодным мраком – и все ради того, чтобы именно в этот момент он утратил бдительность. Сейчас Доктор взаправду сделался наиважнейшим во всей Вселенной человеком – и жутко раскаивался в этом.

Доктор попытался удержать бомбу, упасть вместе с ней, как-то сдержать ее – но его кулак против воли раскрылся и страшный снаряд отправился в полет.

Он мог бы остановиться и наблюдать за началом неизбежного конца всего и вся, но не стал. Триумф в алых глазах робота возмутил его.

Криккитец поднял биту, готовый нанести удар.

Бомба начала светиться и пульсировать, издавая ровно те звуки, что и должна была производить перед детонацией.