– Или? – протягиваю, вскинув брови.

– Ну. Сам знаешь. – Кожа на ее шее краснеет.

Я останавливаюсь и незаметно притягиваю ее ближе.

– Нет, не знаю.

– Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Наверняка одна из служанок Саиды пожертвует собой и ради тебя тоже, – тихо бормочет Нефертари, и я с трудом разбираю ее слова.

– Ты всерьез думаешь, что это было бы жертвой?

Я кладу руки ей на талию. Нефертари не смотрит мне в лицо, только на мои пальцы. Всего одно движение, и они окажутся на ее голой коже. Я едва сдерживаю стон. Не стоит так ее трогать, не сейчас, когда я весь покрыт грязью и по́том.

Как ни странно, Нефертари меня не отталкивает. Мы оба молчим и не шевелимся. Мышцы у меня на предплечьях напрягаются от усилий не дать рукам бродить по ее телу. Эта девушка заслуживает больше, а не того, чтобы ее лапали в темном коридоре. Однако я не могу отпустить ее. Не когда она позволила прикоснуться к себе. Я втягиваю в легкие ее аромат. От нее так приятно пахнет теплой кожей, желанием и ей самой. Нефертари тоже не могла не заметить растущее между нами напряжение. Под нежной кожей бьется жилка на шее, и мне хочется лизнуть ее языком, чтобы успокоить. Мы только что избежали смерти, а теперь могли бы вместе воздать должное жизни.

Нефертари медленно поднимает взгляд. Зрачки у нее настолько расширились, что серебра вокруг них почти не видно. Меня окатывает волной жара, когда в ее глазах отражается моя собственная страсть. Я дышу быстро и поверхностно, а у нее приоткрываются губы. Если поцелую ее сейчас, она позволит… а потом снова возненавидит меня. Решит, будто я просто воспользовался ею, чтобы выплеснуть накопившуюся агрессию. Я стараюсь дышать, но дается мне это огромным трудом.

– Азраэль, – шепчет она, но никакого продолжения больше не следует.

Это может означать «отпусти меня», а может и: «Дотронься до меня! Поцелуй меня. Заставь меня забыть обо всем…» Выбрав золотую середину, я опускаю голову. Но не целую девушку. Не прикасаюсь к ней, хотя ни о чем не мечтаю сильнее, чем прижиматься губами к каждой клеточке тела, до которой смогу дотянуться. Вместо этого я нежно дую на то место, где ее шея переходит в плечо. Это безобидно и почти целомудренно, но под тонкой кофточкой у нее набухают соски, а голова запрокидывается назад. Нефертари кладет руки мне на плечи и скользит к шее. Уверен, на самом деле она этого не хочет, однако тело одерживает верх над разумом. Пальцы добираются до моих волос, и она слегка тянет за кончики. От этого прикосновения меня словно пронзает молнией. Дыхание срывается. Я едва сдерживаюсь, но один из нас должен сохранять благоразумие. И это явно будет не Нефертари, которая уже требовательно прижимается ко мне низом живота.

– Я могу взять тебя прямо здесь, – шепчу я. – И это будет потрясающе. Быстро, жестко и бесподобно. – Эти слова не отпугивают ее, как должны по моему замыслу. Наоборот, Нефертари сжимает ладони на моих плечах. – Но это не то, чего ты заслуживаешь и чего хочешь, – напоминаю я, держась за остатки самоконтроля.

Если она скажет «нет», я отпущу себя. Сорву с Нефертари штаны и уже через две секунды войду в нее. Это будет не просто потрясающе, это будет сногсшибательно. Но после этого она никогда больше мне не поверит.

Нежно отведя волосы с лица, я отстраняю ее от себя. Ничто и никогда не давалось мне сложнее.

Нефертари делает глубокий вдох, затем кивает.

– Нет, это не было бы жертвой.

У меня уходит несколько секунд, чтобы понять, о чем она. В голове абсолютная пустота, за исключением страстного желания.

– А для меня было бы, – мягко улыбаюсь. – Потому что в моей постели лежала бы не ты.

– Со мной можешь не любезничать, ангел, – более сдержанно говорит Нефертари. – Лучше я понаблюдаю за тем, как тебя избивают.

С этими словами Нефертари решительно устремляется вперед, а я следую за ней… все еще возбужденный, но обрадованный, что она не презирает меня за произошедшее пару минут назад. Я бы этого не вынес.

Тарис

Не прояви Азраэль благоразумие, мы бы набросились друг на друга прямо в коридоре. И я не могу его за это винить. Это была чистая химия. Тупые гормоны и адреналин. После событий в храме не только он на взводе. Я испугалась до смерти и расстроена из-за Медеи. Мне помогло бы подобное утешение. Но мы бы просто использовали друг друга. Противно даже думать об этом.

По-хорошему стоило бы уйти в свою комнату, но вместо этого я шагаю с ним на площадку, где служащие королевы проводят тренировочные поединки. Хоть сейчас и глубокая ночь, собралась целая толпа зрителей. Они делают ставки, а некоторые создают фон боям, наигрывая странную неземную музыку. Молодые женщины раздают напитки и закуски. Мириам рассказала нам с Кимми, что джинны не оплакивают гибель стражников, а празднуют то, что те жили. По-моему, это достойно восхищения и действительно куда более правильно по отношению к умершим. Без Малакая моя жизнь была бы гораздо печальнее, и я благодарна за то, что он у меня был, хоть и столь короткий промежуток времени. Но это время, о котором я хочу помнить. Время, о котором в будущем хочу рассказывать своим детям.

Пока я пытаюсь сдержать слезы, мне на спину ложится ладонь Азраэля.

– Я могу оставить тебя здесь одну или ты сразу начнешь флиртовать с каким-нибудь джинном?

Я опираюсь на окружающую арену для боев балюстраду.

– Посмотрим. Я не люблю неудачников, так что поднапрягись.

– Тогда я постараюсь завоевать твою благосклонность, миледи, – лукаво улыбается он, а потом наклоняется еще чуть ниже. – Вдруг ты даруешь победителю поцелуй.

Я отталкиваю его, когда вижу на противоположном конце площадки Энолу, которая сверлит меня злобным взглядом. Вряд ли она не заметила мои раскрасневшиеся щеки и взлохмаченные волосы. Интересно, Азраэль уже поговорил с ней о попытке убить Сета? Ему вообще известно, что пери его любит? Не могло же это ускользнуть от внимания ангела и его друзей. Разве что они воспринимают ее исключительно как товарища по оружию, а не как женщину. Она просто одна из них.

– Гор поставил все деньги на Сета, – сообщает Азраэль, стягивая грязную футболку. Не у одной меня вырывается вздох, когда из-под нее показывается покрытое татуировками тело. Блуждаю взглядом по узорам у него на груди, спускаясь к плоскому животу и узкой талии. И