себя воле Аллаха, но и сам должен позаботиться о себе. Вот с хорошим военачальником выжить легче и побеждать почетнее. Да и от самого казака тоже зависит, жить ли ему после битвы или остаться в поле на поживу дикому зверью. Выживают не самые сильные и смелые, выживают умные и подготовленные.

Хороший военачальник у казака Раиса Беркузле. Мурза Тохта из рода касимовских Ширинов. Опытный воин, смелый и умный. В большом уважении! На пиру у царя урусов сам хакан Иван ему чашу золоченую прислал! Здравицу за него поднимал! В бой Тохта берет только подготовленных казаков. Не самых смелых и лихих, а именно умелых, тех, кто лучше других исполнит им задуманное.

Русское войско терпеливо ждет, пока татары закончат утренний намаз. Ждут стрельцы, переминаясь с ноги на ногу, ждут пушкари, раздувая фитили, ждет боярская конница с длинными копьями и червлеными щитами. Ждут терпеливо, ведь татарам первым идти в бой.

На высоком холме у белого шатра государев воевода, бывший царь казанский, а ныне, как и прежде оного – салтан касимовский Шах-Али. Дольше других стоит он на коленях на скромном молитвенном коврике. Молит Аллаха, чтобы ниспослал победу славному воинству, чтобы в решительный момент не дрогнули правоверные бойцы.

Вот солнце оторвалось от линии горизонта. Грузный салтан не без труда поднялся на ноги, обернулся к своему воинству, махнул рукой. Пора!

Медленным шагом двигаются татары в передовые рубежи Большого полка меж молчаливых рядов боярской конницы. Выезжают вперед, вглядываются вдаль, там, в утреннем тумане едва проступают ливонские позиции. Вражеских воинов пока не видно, только развеваются на ветру белые знамена с черными крестами, что достались Ливонскому ордену в наследство от ордена Тевтонов.

Двадцатишестилетний казак Раис, сын славного Бахтияра, внук Махмуда, правнук Ибрагима Беркузле, в передовой сотне. Великую честь оказал ему мурза Тохта. В первой сотне только легкие всадники, без тяжелых лат и доспехов, в одних тягиляях. Без копий и пик, даже без щитов, но все – с полными колчанами.

Выстроились сотни казаков, ждут сигнала. И вот загрохотали разом походные барабаны, татары пришпорили коней, с визгом и гиканьем понеслись на вражеские позиции. Точно знает казак Раис, что ему сейчас делать – гнать кобылку как можно быстрее, хлестать плетью и визжать как можно громче.

Несется вперед татарская лава, комьями летит земля из-под копыт, все ближе вражеские позиции. И вот поднялись над ними белые дымки, блеснуло пламенем, раздался грохот. То заговорили ливонские пушки. Рвутся чугунные ядра под лошадиными ногами, косят все живое горячими осколками, ржут раненые лошади, падают наземь лихие казаки. Ничего не поделаешь, в бою без потерь не бывает. Либо ты, либо тебя.

Несется во весь опор казак Раис, старается не упустить из виду белый султан, что развевается над шлемом мурзы Тохты. За мурзой скачет улан также с белым бунчуком, а на вершине того бунчука золотой полумесяц. Пора! Разом бросили поводья татары, пустив лошадей в свободный бег, тянут из колчанов стрелы, пускают их в сторону немцев.

Все ближе позиции ливонцев, все гуще подают ядра в татарскую лаву. Но ядра – мелочь, куда страшнее для конницы картечь. Косит она конницу, как смерть безносая косой. Но не дошло дело до картечи, в первых рядах лавы случилось что-то непонятное. Заржали раненые лошади, проваливаясь сквозь жерди, покрытые дерном, покатились лихие казаки кубарем в ямы. То ливонцы приготовили русским ловушку: нарыли волчьих ям с острыми кольями на дне.

Заметались татары в беспорядке по полю, куда мощь татарская подевалась? Вот и улан белым бунчуком машет, а вокруг мурзы Тохты собрались верные нукеры, прикрывают его своими телами. Дал команду мурза, скачут теперь татары вдоль ливонских позиций, вдоль волчьих ям, посылая во врага стрелу за стрелой, но и сами падают от мушкетных пуль да арбалетных болтов. Плотен вражеский огонь, стремительно редеет передовая сотня, вот-вот не устоят под вражеским огнем татары. Не устояли! Снова замахал улан бунчуком, и казаки повернули лошадей, бегут после первой же атаки.

На вражеских позициях ревут медные трубы, медленно выезжают через проходы меж волчьих ям рыцари под белыми флагами с черными крестами. В сталь закованы те рыцари, и татарские стрелы их доспехам что укус комара. За рыцарями оруженосцы и сержанты с длинноносыми пистолетами, а за ними наемные рейтары с тяжелыми палашами.

Убегают татары, настигает их рыцарская конница. Придерживает кобылку Раис Беркузле, чтобы к мурзе Тохте ближе быть. И вовремя! Валится с коня улан с белым бунчуком. Из спины улана торчит арбалетный болт.

Подскакал Раис, перегнулся с седла, подхватил бунчук, поймал на себе взгляд мурзы. Доволен мурза Тохта, два пальца показывает – большой и указательный. Широко расставленные.

Знает казак Раис, что это за сигнал! Осаживает кобылку и размахивает бунчуком вправо-влево, чтобы все увидели. И лишь когда слышит хрип рыцарского коня за спиной, снова посылает свою кобылу в галоп.

Бегут татары, удирают от немцев. А рыцари во весь опор несутся, торопятся наказать дерзких дикарей, что в одних кожаных куртках да с кривыми луками осмелились напасть на закованное в железо войско Христово. Только никак не настигнут, тяжеловаты рыцари в доспехах, не угнаться им за легкими татарами.

Совсем близко до русских позиций осталось, и вдруг как по команде разделилась пополам татарская лава: две сотни налево, две сотни направо. И увидели ливонские рыцари прямо перед собой жерла русских пушек. Вырвалось пламя из чугунных и бронзовых стволов, и заржали лошади, и закричали люди, и посыпались с седел хозяева ливонской земли.

Одного залпа хватило, чтобы сбить первый рыцарский натиск, а из-за спин пушкарей уже выезжает русская конница. Выстраивается в несколько рядов и без промедления трогается на врага.

– Москва! – кричит высокий воин с ликом Спасителя на хоругви.

– Москва! – эхом отзываются конники.

То передовой московский полк князя Серебряного. Сначала – медленным шагом с поднятыми копьями, выравнивая ряды, переходят на рысцу и, наконец, пускают лошадей в галоп, наклонив смертоносные жала копий в сторону врага.

Страшна первая сшибка конных полков, тут сразу не скажешь, чья возьмет. Но русская картечь изрядно покосила рыцарское войско. Не выдержали немцы русского удара, те, кто выжил, и в седлах удержался, спасаются бегством. А русские теперь и не думают останавливаться, теснят немцев, за первой конной волной катится вторая, весь Большой полк пришел в движение.

– За Касимов! – раздается казачий клич.

Это вернулись после обманного маневра татары и ударили рыцарям во фланги…

…Тяжело дышит Раис Беркузле, не остыл еще от горячки битвы, крепко сжимает бунчук с хвостом белой