Надо собираться, не хватало, чтобы она проснулась и смутилась его интересу. Только-только удалось наладить более-менее нормальные отношения.

«Ты и вчера так думал.»

* * *

Вэлиан просыпается, ощущая тревожное чувство. Она опять проспала! Где телефон? Куда она дела эту штуковину? Неужели на этот раз она испепелила его? О Боги! Где она оставила сумку? Ей еще нужно переодеться, только во что?

Так, умыться, расчесаться и вперед! Она замирает…подавив вскрик. Сколько у нее силы, чтобы бросить на ногу заморозку? Так, нет не надо, иначе она никогда не восполнит баланс, так и будет черпать крохи.

После прохладной воды, мысли прояснились, но паника, так до конца и не исчезла. В квартире, разливается аромат кофе. Надо просить дракона закинуть ее домой, а оттуда она уже сама как-нибудь доберется.

Лицу становится жарко. Ей вспомнился сон. Боги! Вэл, так и не дотронувшись до дверной ручки, закрывает лицо ладонями. Это был очень и очень приятный сон. Но сон ли?

Разве во снах ощущаются запахи? Например, запах мыла или знакомого шампуня, дезодоранта или пены для бритья? И еще, она обнимала его. Что он о ней подумал? Решил, что она напрашивается на отгул? Пристает к нему? Нет, это вряд ли, он никак не воспринял ее вчерашние прикосновения, а это все-таки дар. Ей все равно на то, что он дракон, ему все равно на ее очарование. Мило, очень даже мило.

Тряхнув волосами, она решает, что нужно все-таки поинтересоваться насколько все было не сном, может про отгул ей все-таки приснилось? И хорошо бы так, все-таки получить выговор или краснеть до конца своих дней, тут выбор, однозначно, в пользу выговора.

Она выходит в коридор, более-менее приведя себя в порядок: рубашка застегнута и хорошей длины, волосы влажные, приглаженные, но в порядке, глаза не красные. Выглядит по-утреннему свежо и не помято. Она видела себя в зеркале, когда только проснулась и доковыляла до ванной, это кошмарный кошмар.

Сфайрат уже собран, то есть уже не с голым торсом, стоит у зеркала перед ним лежит расческа, темно-синий галстук в светло-серую или серо-голубую полоску, стоит флакон с туалетной водой, жидкость в которой все еще колеблется, но удушающе сильного аромата в небольшом помещении пусть и частично открытом, нет. Он умница, не старается вылить на себя половину флакона и тем самым убить насекомых, отпугнуть мелкую живность и людей вокруг.

Вэлиан подходит к зеркалу и двигает коробочку с открытой крышкой, она как будто для украшений, но эта для запонок и зажима для галстука

Да, он как раз заканчивает заниматься запонками, оправляя манжеты. Так, только не начинать краснеть. Вэл встречается с ним взглядом в зеркале, мужчина улыбается, так как умеет только он — насмешливо, с отразившейся улыбкой в глазах, продолжая заниматься собой. Ничего такого не делает, а улыбку все равно видно. Боги!

— Доброе утро.

Вэл удерживает себя от желания начать разглядывать его, он и так бессовестно хорош, а начать наблюдать за его спокойными, уверенными в себе жестами, это почувствовать новый виток некоего очарования этим мужчиной.

— Доброе.

Дракон кивает, улыбка в его глазах становится куда более явной. Наверное, ей все-таки не приснилось. Не спрашивает же, почему она еще не одета и не требует поторопиться.

И еще, есть кое-что, что ее несомненно радует и в тоже время огорчает: он не воспринимает ее, как женщину. Нет, так с секретарями и должно быть — чистый, деловой тон, который не будет мешать и отвлекать от работы.

Вчера, она позволила себе расслабиться, ощущая некую эйфорию и легкость. Он остался спокоен и, если, что и заметил, то значения этому не придал. Это потому что он дракон или просто потому что она не в его вкусе? Подумав о последнем, Вэл грустно усмехнулась: в случае с ее даром не имеет значения, какие там у кого вкусы.

Она поворачивается к зеркалу спиной, опираясь о тумбу, глядя на реального мужчину, а не на его посмеивающееся отражение, который выглядит так, как будто только сошел с обложки Forbes. Вчера перед ней был дракон, сегодня босс. Серьезен, собран, гладко выбрит, аромат туалетной воды с нотками табака тревожит сознание, вызывая смущение, зачесанные назад волосы, оказавшиеся такими мягкими на ощупь.

— Почему ты меня не будишь?

— Я дал тебе отгул, а ты почему не спишь?

Вэл жмет плечами, ей не хочется говорить, что сказанное им ранее казалось ей очень приятным сном. И если вспомнить его… Стоп! Не начинать, вспоминать!

— Сила привычки, сначала просыпаю, а потом в последнюю минуту “включаюсь” и начинаю собираться. Думаешь, это хорошая идея начинать рабочую неделю без секретаря? Может, мне помочь?

Она кивает на его руки, накидывающие галстук и поднимающие накрахмаленный воротничок рубашки. Сфайрат отпускает концы галстука, уступая место ее рукам. Она двигает шелковые концы ленты, чуть вытягивая широкую часть. Все ее внимание занято процессом, а его — ее лицом и заданным ею вопросом. Отражение в зеркале демонстрирует не только красивые ноги, но и начало подтянутых ягодиц, в задравшейся рубашке. Мышцы красиво выделяются и играют в теле девушки, демонстрируя торжество плоти и формы.

— Сфайрат, я здесь!..

Замечает она с улыбкой.

— Думаешь, не справлюсь? Как нога, самочувствие?

Вэлиан жмет плечами, справится, раньше же у него как-то получалось, а он про работу… Она улыбается, скрещивая концы и убирая широкую часть влево, заводя за узкую часть, обвивая, и вновь уводит вправо. Ему пойдет этот узел, “москони” вроде так называется, эффектный, сложный и красивый, как костюм, как мужчина в нем.

— Нет. Справишься, раньше же ты как-то жил без меня, — Вэл поднимает на него глаза, улыбаясь, и вновь становится серьезной, увлеченная процессом, — все важное на сегодня должно быть у тебя на столе, как и необходимое, остальные будут подтягиваться в течение первой половины дня. Я оставила им напоминания, встреч на территории офиса на сегодня нет.

Девушка дотрагивается до подбородка, слегка приподнимая лицо и продолжая заниматься узлом. Фэйт приподнимает губы в улыбке.

— Не переживай ты так. Хватит нескольких звонков, чтобы напомнить о начале работы и пресечь образование бардака. Кофе я умею заваривать сам.

Сфайрат следит за ее сосредоточенным лицом, глазами, подёргиванием темных ресниц, как она весело улыбается на его замечание о кофе.

Уже в который раз за это утро, Сфайрат отмечает всю необычность происходящего. Нет, ему и раньше повязывали галстуки, не всегда удачно выбирали узел, и он не подходил к костюму. Женщины спешили навязать заботу, воркуя или жалуясь о том, что будут скучать, нарочито подчеркнуть сексуальность и трогательную соблазнительность.

Сейчас же, это делает его секретарша, у него дома, с которой он не спит, но которая провожает его на работу и напутствует на дорожку без всякого намека на флирт.