Маленький фламандец с живыми глазами и постоянно бодрствующим духом стал для расчета противотанкового орудия чем-то вроде талисмана. О нем даже сложили присказку: там, где Шрийнен, ничего не может случиться.

29 февраля русские снайперы стали обстреливать позиции фламандцев. Немного позднее разведка сообщила о том, что противник оборудует позиции тяжелых минометов.

2 марта 1944 года советские части пошли в массированную атаку. Реми Шрийнен вел огонь по надвигающимся танкам. И расчету противотанковой пушки совместно со штурмовыми орудиями дивизии «Дас Райх» снова удалось отразить удар противника.

Фламандец оказался в самом горячем месте сражения. Враги обошли его слева и справа. Реми Шрийнен видел, как неприятельские танки, держась за пределами дальности выстрела, охватили его позицию. Видел он также, что советские орудия прошли мимо него. Но его орудие было не в состоянии достать их.

– Путь к отходу перекрыт! – такое сообщение связной доставил утром 3 марта оберштурмбаннфюреру Шеллонгу.

– Противотанковые орудия вперед! Все остальные сзади!

С еще двумя орудиями, которые оставались боеспособными, Реми Шрийнен развернулся для отхода. Вскоре они наткнулись на примерно сорок противотанковых орудий противника, которые заняли позиции на шоссе и перекрыли бригаде путь для отхода. Началось ожесточенное сражение.

Огонь сосредоточили на германских противотанковых орудиях. Два прямых попадания вывели из строя два из них. В строю осталось только орудие Шрийнена.

Теперь маленький фламандец продемонстрировал, какие возможности и сила духа в нем скрываются. Он замечал дульное пламя выстрелов русских орудий и вел огонь, целясь в эти точки. Одно из неприятельских орудий его снаряд разнес на мелкие осколки. В другое его снаряд попал как раз в тот момент, когда оно уже было готово послать свой смертельный привет 75-миллиметровке Шрийнена.

Когда «сталинские органы» накрыли своим огнем тот участок, откуда только что вел свой обстрел Шрийнен, их снаряды легли в пустое место. Противотанковое орудие моментально сменило свою позицию.

Но скоро русские все же снова обнаружили германское орудие.

Один за другим выходили из строя люди из его расчета. И пока еще оставался хоть один человек, Шрийнен продолжал подносить снаряды.

В конце концов маленький фламандец противостоял тридцати орудиям в одиночку. Снова и снова разрывались неприятельские снаряды слева и справа от него. Все чаще ему приходилось бросаться на землю, чтобы пропустить над собой град смертоносных осколков, посланных надвигающейся стальной лавиной. Но всякий раз он вставал невредимым после очередного разрыва и продолжал вести огонь. И каждый его выстрел теперь неизменно находил цель. Хотя снаряды противника свистели над его головой, он продолжал обслуживать свое орудие, словно это происходило на полигоне.

Неприятель отступил, выпустив несколько последних снарядов.

Один из этих последних снарядов разорвался менее чем в пяти метрах от наводчика. Реми Шрийнен услышал оглушительный взрыв. Тут же все его тело пронзила тройная боль – три осколка врезались ему в бедро.

Большинство грузовиков бригады прошло на соединение с германскими войсками в брешь, расчищенную для них Шрийненом.

Раненого наводчика боевые товарищи погрузили на одну из машин. На этот раз – после семи ранений – он был отправлен в госпиталь в Троппау. За свой выдающийся подвиг Реми Шрийнен был награжден Железным крестом 1-го класса. А в конце июня он уже снова возвращался в свою часть.

Бригада же тем временем была отведена в тыл на войсковой полигон Кновиц для отдыха и пополнения личным составом. Оберштурмбаннфюрер Шеллонг тоже был ранен; штурмовую бригаду принял под свое командование его заместитель Реманн уже как «боевую группу Реманна».

19 июля 1944 года боевая группа была переброшена в Бенешау на Тойле и 25 июля заняла позиции в лесу западнее Марвы.

Уже в полдень того же дня противник предпринял наступление на эту позицию. Состоявшая всего лишь только из четырех рот боевая группа понесла тяжелые потери.

Утром 26 июля в командный пункт боевой группы попал снаряд. Гауптштурмфюрер Реманн был ранен. Офицеры Ван Бокель, Ван Моль и Свинен, которые явились по вызову, были убиты. Тем самым бригада во второй день сражения осталась почти без командного состава. Командование боевой группой принял на себя унтерштурмфюрер д'Хаезе и образцово справился с этой задачей.

На следующий день на боевую группу снова обрушился сильный артиллерийский огонь. Со своей передовой позиции Реми Шрийнен наблюдал, как на него ползут первые за этот день танки.

– Теперь мы сможем их уделать, Реми, – сказал командир орудия, когда боевые машины оказались в удобном для выстрела положении.

Шрийнен не согласился с ним.

– Нам нельзя пока обнаруживать себя! – напомнил он.

– Черт побери, наши друзья решили потанцевать перед нами! – пробурчал один солдат из орудийной прислуги, когда передовой русский танк приблизился к батарее.

Реми Шрийнен уже давно держал в прицеле остановившийся метрах в двухстах пятидесяти от орудия и ведущий огонь Т-34. Теперь он отдал сам себе приказ: «Огонь!»

Ударил выстрел, и снаряд поразил танк. Через минуту он уже был весь объят огнем.

В последовавшие за этим четверть часа для Шрийнена и его товарищей не оставалось ничего на свете, кроме как стрелять, стрелять и стрелять!

И столь неожиданным для неприятеля был огонь этого единственного орудия, что они словно оцепенели. Три или четыре танка были подбиты, прежде чем противник начал реагировать и сам открыл огонь по этой опаснейшей для него пушке. Но Шрийнен не прекратил стрелять и смог подбить еще два танка.

Роттенфюрер Шрийнен не получал приказа на открытие огня. Но он принял решение стрелять самостоятельно и в самый выгодный момент, увидев, что танк повернулся к нему своим бортом.

Но теперь ему надо было срочно отойти со своим орудием назад – этого потребовало командование.

Новая линия фронта проходила теперь от шоссе до Блаубергена. Она охватывала Гренадирхёэ, Либесхёэ и Киндерхёэ – эти названия для фламандского наводчика Шрийнена навсегда останутся незабываемыми.

Вдоль этой линии и была направлена теперь новая атака русских.

Реми Шрийнен снова установил свое орудие в выгодную передовую позицию и хорошо его замаскировал. Теперь ему оставалось только ждать противника.

И он вскоре появился. Несколькими волнами советские солдаты накатывались на фламандцев. Шрийнен открыл огонь фугасными снарядами; один за другим ложились они в цепи наступающих.

Вражеская артиллерия открыла ответный огонь, захлопали и русские минометы. Пули и осколки снарядов то и дело со звоном рикошетили от стального щитка орудия.

Шрийнен был легко ранен. Один за другим выбывали из строя его товарищи. Слева и справа от него уже отходили назад германские мотопехотинцы; они не смогли отразить этот чрезвычайно сильный удар противника.