Немного погодя маленький отряд направился в глубь леса заброшенной дорогой. Вскоре высокие деревья стали попадаться все реже и реже, а земля под ногами стала мягкой и упругой. В семь вечера в лесу было гораздо темнее, чем в городе, и майор никак не мог понять, как их проводник ориентируется в полумраке. Даже тусклый свет фонариков должным образом не мог осветить тропу, и иногда майору казалось, что Пантелей давным-давно сбился с пути. Время от времени трясина издавала неприятные звуки, похожие на чавканье огромного животного. Из школьных учебников Северянинов помнил, что это выходит болотный газ, и старался вообще не реагировать на это царапающее душу хлюпанье, странно похожее на стон.

Прошли примерно два километра и, что самое удивительное, даже не промочили ноги. Но вскоре вода начала подниматься. Теперь, чтобы не попасть в трясину, приходилось вовсю орудовать палкой и разгонять жидкую массу локтями. Бойцы тихо чертыхались, проклиная все на свете, тем более что ржавая вода была холодной. Лишь один Пантелей уверенно шел вперед, время от времени поглядывая по сторонам. Но все плохое когда-нибудь кончается. Не прошло и получаса, как проводник вывел отряд на небольшой островок и объявил:

– Привал!

Двигались в хорошем темпе, и Северянинов надеялся, что через час отряд вплотную подойдет к лагерю. Именно поэтому майор не хотел надолго задерживаться на этом островке. Тем более что слова полковника: «Ваша задача – как можно быстрее обезвредить противника», не выходили у него из головы.

– Пантелей! – негромко окликнул Северянинов проводника.

Тот обернулся и недовольно спросил:

– Ну что еще?

– Сколько примерно километров осталось?

Пантелей озадаченно почесал в затылке.

– До чего?

Сдерживая гнев, майор пояснил:

– До того места, которое я обозначил на карте.

– Ну, метров пятьсот… Тут уже полегче будет – воды поменьше, вот-вот берег покажется.

– Как долго ты намерен отдыхать?

– Минут пятнадцать-двадцать.

– Тебе не кажется, что хватило бы и десяти?

– Хозяин – барин, – пожал плечами проводник. – Мне, может, и десяти хватит, только я по своему опыту знаю, что усталый боец – плохой боец.

– Сразу чувствуется, что в армии ты имел дело только с новобранцами, – хмыкнул майор, враз утратив свою вежливость. – Эти парни – специально обученные бойцы. Им сам бог велел преодолевать такие вот препятствия.

Проводник поджал губы и ничего не ответил. Лишь едва заметно поморщился.

«Ну и черт с тобой, – подумал Северянинов. – Не хочешь говорить со мной по-человечески, и не надо».

– Так, парни, подъем! – бодро скомандовал он.

Бойцы поднялись со своих мест, негромко переговариваясь. Майор переждал какое-то время и, когда наступила тишина, окинул строй суровым взглядом.

– Конечная цель близка, – он постарался придать голосу строгость и внушительность. – Совсем немного, и нам придется столкнуться с противником лицом к лицу. Помните, что боевики, которых мы должны обезвредить, очень опасны. На их совести много человеческих жизней. Им уже нечего терять, поэтому при захвате лагеря необходимо проявить максимальную осторожность.

Северянинов сделал паузу и при этом подумал, что выбрал не совсем верный тон для решающего разговора. Ему следовало поговорить с ребятами по душам и не употреблять никаких казенных фраз. А вместо этого он ударился в какой-то никому не нужный пафос, совершенно забыв о главном – ведь именно от умения и профессионализма этих ребят зависит исход операции.

Майор с минуту стоял перед строем, всматриваясь в лица спецназовцев, а затем продолжил:

– Короче, парни, последний рывок. До лагеря – рукой подать. Оружие в боевую готовность и вперед! – и тихо добавил: – Я очень надеюсь на вас.

Пока спецназовцы приводили в порядок оружие и натягивали на головы черные маски, именуемые в народе «шапочками-ниндзя», Северянинов решил поговорить с проводником и узнать о его дальнейших планах. По большому счету, майору было наплевать, куда подастся Пантелей – назад в деревню или пойдет вместе с ними. И хотя проводник служил в армии и неплохо ориентировался в лесу, майор не очень-то хотел тащить с собой в бой посторонних.

– Пантелей, можно тебя на два слова? – громко позвал Северянинов и, когда проводник подошел вплотную, спросил: – Ты куда сейчас? Назад, в деревню?

– Пойду с вами.

Такой ответ поверг майора в некоторое замешательство.

– Может, не стоит?

– Под ногами путаться не буду, не волнуйся.

– Тебя могут убить, – предупредил Северянинов. – Мы ведь идем туда не на прогулку.

– Да знаю, знаю, – буркнул Пантелей и неодобрительно посмотрел на майора. – Думаешь, я совсем дурак?

– Нет, конечно, но считаю, что тебе не стоит ввязываться в это опасное дело.

– Ну, запретить ты мне не можешь, я не твой подчиненный. Так что, майор, придется тебе смириться с моим присутствием.

Северянинов с досадой выругался:

– Черт побери, Пантелей, там что, медом намазано, в этом лагере?

– Медом не медом, а мне надо туда попасть.

– Тебе-то зачем?

Проводник вновь пожал плечами.

– Ну, у меня там свой, личный интерес, – со значением произнес он и чуть погодя добавил: – Хочу я там одного человека отыскать. Отцом Василием его зовут.

Майор был настолько ошарашен, что не сразу нашелся, что сказать.

– Для чего? – наконец выдавил из себя он.

– Хочу задушить этого гада собственными руками…

«Интересное дело получается, – подумал майор Северянинов. – Этот отец Василий, наверное, важная птица. Всем он поперек горла стал – и эфэсбэшникам, и этому чумному Пантелею».

Он бросил на проводника настороженный взгляд и уточнил:

– А ты хоть знаешь, каков он из себя, твой кровный враг?

– Ну, там разберемся.

– Ты что, серьезно собираешься его ликвидировать?

– Серьезнее не бывает.

– Если не секрет, почему?

– Ну, это долгая история… – замялся Пантелей. – Да и не все ли равно?

– Да, ты прав, времени у нас совсем мало, – Северянинов посмотрел на часы, затем повернулся к своим бойцам. – Так, ребята, теперь следуем строго на юг. При подходе к лагерю соблюдать особую осторожность. Постараемся захватить их врасплох.

Вскоре спецназовцы цепью заскользили между деревьев. Они двигались без шума, сосредоточенно, без единого возгласа и без лишней суеты. Майор с удовлетворением подумал, что его парни осознали всю важность возложенной на них задачи. Северянинов по рации связался с командованием и доложил, что они всего лишь в четырехстах метрах от противника. Получив соответствующие инструкции, он двинулся вслед за своими бойцами.