Она не знала, сколько времени прошло с того момента, как она сосредоточилась на борьбе с недугом Линялого, но внезапно почувствовала чье-то присутствие рядом с грудой камней.

Это был Линялый, он стоял рядом с курганом и хмурился, глядя на него. Он не выглядел так, как в реальной жизни — уставшим, бледным и изможденным. Напротив — он предстал перед ней молодым мужчиной — по-молодецки стройным и со всё еще сильным телом.

Его волосы были подстрижены по стилю легиона, лицо не имело ни каких отметин трусости и на нем были надеты простые бриджи и туника, как у солдата при исполнении обязанностей.

— Здравствуйте — сказал он. — Что вы здесь делаете?

— Ты болен, — сказала Исана облику. — Ты нуждаешься в покое, Линялый и позволь мне помочь.

При упоминании имени облик сдвинул брови. Черта его лица стали меняться, постарели, а клеймо труса стало проступать через кожу.

Он протянул руку что бы прикоснуться к своему лицу, нахмурившись.

— Линялый… — пробормотал он. Его глаза расширились. Он посмотрел на Исану и его лицо резко постарело, а волосы становились все длиннее и длиннее, появились шрамы.

— Исана?

— Да, — прошептала она.

— Я был ранен, — сказал он. Он моргал как бы пытаясь сосредоточиться. — Разве мы не в Цересе?

— Да, — сказала она. — Ты без сознания. Я пытаюсь вылечить тебя.

Линялый покачал головой.

— Я не понимаю что происходит. это грезы?

Интересная мысль. Исана остановилась обдумать её.

— Возможно. Я нахожусь где то рядом в сознании близко ко сну. У тебя была лихорадка в течении нескольких дней и я была в тесном контакте с тобой через Рилл почти все время. Я чувствовала края некоторых твоих снов, но ты был в лихорадке. В основном это была неразбериха.

Линялый слегка улыбнулся.

— Значит это должно быть ваш сон

— Можно и так сказать, — сказала она.

— Дни. . — он нахмурился. — Исана, разве такого рода заклинательство не слишком опасно?

— Я опасаюсь, что не так опасно, как вообще ничего не делать, — сказала она.

Линялый покачал головой.

— Я имел в виду опасно для вас.

— Я готова к этому, — сказала Исана.

— Нет, — сказал Линялый резко. — Нет, Исана. Вы не можете так рисковать ради меня. Это должен быть кто-то другой.

— Кроме меня никого нет, — тихо ответила Исана.

— Тогда вы должны остановиться, — сказал Линялый. — Вы не можете причинять себе вред из-за меня.

При этом в физическом мире, Исана смутно почувствовала, что Линялый зашевелился, впервые за эти дни. Он обессилено пытался вытащить свою руку из её.

— Нет, — сказала Исана твердо. она взяла следующий камень и продолжила свою работу. — Перестань Линялый, ты должен отдохнуть.

— Я не могу, — сказал Линялый. — Я не могу нести ответственность за еще больший вред нанесенный вам. Кровавые вороны, Исана.

Его голос окрасился мукой и печалью.

— Я не могу нанести еще больше, чем уже нанес.

— Нет. Нет ты ничего не сделал.

— Я поклялся защищать его, — сказал Линялый. — И когда я понадобился ему больше всего, я оставил его умирать.

— Нет, — сказала Исана тихо. — Он приказал тебе наблюдать за долиной со стороны. Для безопасности.

— Я не должен был следовать приказу, — Сказал Линялый, его голос вдруг преисполнился ненависти к себе.

— Мой долг был защищать его. Оберегать его. Он уже потерял двух своих телохранителей из-за меня. Я тот кто изувечил Майлза. Я тот кто вынудил Олдрика уйти со службы. — Его руки сжались.

— Я никогда бы не оставил его. Независимо от того что он сказал.

— Линялый, — сказала Исана тихо, — что бы не не убило Септимуса оно было слишком большим, что бы его можно было остановить. Он был сыном Первого Лорда и был настолько же могущественен как и его отец. А может и еще больше. Ты действительно думаешь что мог бы что то изменить?

— Смог бы, — сказал Линялый. — Что бы не убило Септимуса я смог бы остановить. или по крайней мере замедлить достаточно, что бы он смог справиться. Даже если бы я смог защитить его на секуну и даже если бы я умер при это, это могло быть тем что ему нужно.

— Может смог, а может и нет, — сказала Исана тихо. — Ты мог бы умереть с ним бессмысленно. Ты знаешь, он бы не хотел этого.

Линялый стиснул зубы, напряженные мышцы исказили черты его лица.

— Я хотел бы умереть вместе с ним. Хотел бы.

Он покачал головой.

— Часть меня умерла в тот день, Исана. Арарис Валериан. Арарис храбрый. Я сбежал с поля боя. Я оставил человека которого поклялся защищать.

Исана остановилась и коснулась клейма на его лице.

— Это была только маскировка Арарис. Костюм. Маска. Все должны были думать, что ты умер что бы ты имел возможность защищать Тави.

— Это была маскировка, — сказал Арарис горько. — но кроме того, это было правдой.

Исана вздохнула.

Нет, Линялый. Ты самый смелый человек, которого я когда-либо знала.

— Я бросил его, — сказал он. — Я его бросил.

— Потому что он хотел, чтобы ты защитил нас.

— И я подвел его в результате. Я позволил вашей сестре умереть.

Исана словно почувствовала давнюю боль в груди.

— Ты ничего не смог бы сделать. Это не твоя вина.

— Моя. Я должен был заметить Марата. Должен был остановить его до того…

Линялый обхватил голову руками и покачал головой.

— Я не мог так больше. Я не могу видеть его, видеть вас, быть здесь больше, миледи, пожалуйста, оставьте меня, позвольте мне уйти к нему, к моему Лорду, оставил его, метка труса, сердце труса…

Он затих, бессвязно бормоча, и пока его тело слабо билось в целебной ванне, пытаясь освободить его руки из ее рук, облик Линялого снова исчез, оставляя Исану наедине с грудой воображаемых камней.

Она вернулась к работе.

Позже, она прищурила глаза и заставила мысли вернуться в комнату в цитадели Цереса на мгновение и обвела ее глазами.

Линялый лежал в ванне, мышцы его периодически подергивались. Она потянулась и коснулась свободной рукой его лба и подтвердила для себя то, что уже знала.

Линялый отказался бороться. Он не хотел поправиться.

Его лихорадка только прогрессировала.

Он умирал.

Дверь открылась и Джиральди тихонько вошел в комнату, с кружкой бульона в руке.

— Стедгольдер?