Мы поспешили вниз, провожаемые встревоженными взглядами постояльцев, мимо которых пробегали.

– Они все убийцы. Даже Джонс наконец согласился с этим. Им приходилось убивать, будучи агентами, а потом они уже не смогли остановиться. Им понравилось, они вошли во вкус, и теперь не исключено, что они задумали перебить друг друга. Ну, а победитель остается в выигрыше.

– А Джеффри Шефер не любит проигрывать, – напомнил Сэмпсон.

– Да он вообще никогда не проигрывает. В этом мы имели возможность убедиться. Это закономерность, и мы не учли ее с самого начала.

– Но на этот раз ему некуда деться, Шоколадка. Он не уйдет от нас.

Я ничего не ответил на это замечание.

Когда Шефер выбрался на белый песок пляжа, он дышал все так же ровно. Джордж Байер выбрался из «мустанга», и Джеффри ожидал, что сейчас тот вытащит оружие. Шефер продолжал идти вперед, играя по самым высоким ставкам, высшей среди которых была его жизнь.

– Так ты что, черт тебя возьми, добирался сюда вплавь? – голос Байера прозвучал весело и даже насмешливо.

– Ведь ночь-то необыкновенная, – ответил Джеффри, небрежно вытирая воду с тела. Он ждал, когда Байер подойдет поближе, одновременно следя за дорогой и разминая пальцы правой руки. От Шефера не ускользнуло и то, что Джордж движется, чуть выдвинув плечи вперед.

Шефер расстегнул водонепроницаемый рюкзачок и извлек из него ботинки и сухую одежду. Теперь у него тоже был доступ к оружию.

– Попробую догадаться о ваших планах. Наверное, Оливер предложил вам всем скопом наброситься на меня. Трое против одного.

Байер ухмыльнулся:

– Разумеется, такой вариант рассматривался. Но мы отвергли его, поскольку он несовместим с ролями наших персонажей в игре.

Шефер тряхнул волосами, чтобы избавиться от воды. Одеваясь, он держался вполоборота к Байеру и улыбался сам себе. Как же он любил эту игру в жизнь и смерть, особенно против одного из Всадников. Он восхищался своим противником и его способностью сохранять спокойствие.

– Игра Оливера чертовски предсказуема. Таким же он был в роли агента и аналитика. Они послали тебя, понадеявшись, что я не заподозрю в тебе готовность напасть на меня в одиночку. Значит, ты первая ставка в игре и очевидная жертва.

Байер слегка нахмурился, но продолжал держаться спокойно, не поддаваясь своим чувствам. Видимо, он считал, что такое поведение наиболее безопасно для него, чем и подтвердил подозрения Шефера. Голод явился сюда, чтобы убить его, Джеффри. Теперь Смерть был уверен в этом. Джорджа Байера выдало его же спокойствие.

– Ничего подобного, – возразил Голод. – Играть сегодня будем по правилам. Соблюдение их очень важно, как и в любой настольной игре. Это же борьба стратегий и умов. Сюда же я приехал, чтобы подобрать тебя. Мы все встретимся в гостинице лицом к лицу.

– И будем подчиняться комбинациям игральных костей?

– Разумеется, Джефф. – Байер вытянул руку и продемонстрировал три двадцатигранные кости, лежащие на ладони.

Шефер не удержался от саркастического смешка:

– И что же говорят тебе кости, Джордж? Каким образом я проиграю? Какая смерть меня ждет? От ножа или пистолета? Мне кажется, более разумной выглядит передозировка наркотиков.

Байер, в свою очередь, тоже улыбнулся. Шефер представлялся ему самоуверенным ублюдком, непревзойденным убийцей и неизлечимым психопатом.

– Да, возможно, подобные мысли и посещали нас, но мы предпочитаем играть в открытую. Я уже сказал, что тебя ждут в гостинице. Поехали.

На какое-то мгновение Шефер повернулся к Байеру спиной, нашел надежную опору для правой ноги и прыжком кинулся на него.

Однако его противник был готов к этому и встретил Шефера сильным прямым ударом в челюсть. Хотя он пришелся вскользь, но Джеффри почувствовал, что несколько зубов во рту шатаются. Вся правая сторона его головы онемела.

– Великолепно, Джордж! Вот это попадание!

С этими словами Шефер с разгону ударил головой в лицо Байера. Раздался хруст, и перед глазами замелькали белые искры. Джеффри ощутил выброс адреналина в кровь.

Байер разжал кулак, и игральные кости упали на песок. Он потянулся за пистолетом или каким-то другим оружием, спрятанным у него сзади за поясом.

В тот же миг Шефер перехватил его руку и, вывернув ее, сломал в локте. Джордж завопил от боли.

– Ты не имел права ударить меня! – завизжал Шефер. – Никто и никогда не имеет на это права!

Он схватил Байера за горло и сжал пальцы с нечеловеческой силой. Джордж задохнулся и побагровел, словно вся кровь прилила к его лицу. Хотя Байер оказался сильнее, чем выглядел, но Шефер сейчас действовал на адреналине и ненависти, культивируемой годами. К тому же он весил фунтов на двадцать больше противника, и вся эта масса приходилась на мышцы.

– Не-е-е-ет! Выслушай меня, – задыхаясь, прохрипел Байер. – Только не так. И не здесь.

– Да, Джордж. Конечно, да. Игра продолжается. Та игра, которую вы, ублюдки, выбрали. Ату, старина! Ты сделал со мной это. Ты создал меня. Ты превратил меня в то, чем я являюсь. В Смерть.

Шефер услышал хруст шейных позвонков, и Байер, обмякнув, свалился к его ногам.

– Один готов, – констатировал Джеффри и наконец позволил себе глубоко и удовлетворенно вздохнуть. Подобрав валявшиеся на песке кости, он несколько раз встряхнул их в кулаке и выбросил в море.

– Я больше не пользуюсь этой дрянью, – заявил он.

Сейчас ему было чертовски хорошо, просто прекрасно. Как же он тосковал без всего этого! Без потока адреналина, вливающегося в кровь, без ни с чем не сравнимого экстаза. Шефер предполагал, что «Ямайка-Инн» находится под пристальным вниманием полиции, поэтому припарковал «мустанг» возле соседнего отеля «Плантейшн-Инн».

Он быстро прошагал по запруженной народом Бугенвиллия-Террас. Вокруг подавали напитки, назойливо громко звучала песня «Желтая птица». Его посетила безумная идея начать стрельбу прямо здесь, на террасе, поубивав нескольких поганых туристов. Тогда, на благо всех, и прежде всего себя самого, он быстро бы миновал толпу.

Шефер прошелся по пляжу, и это несколько успокоило его. Море было спокойным, и в ночном воздухе тихо плыла чарующая мелодия калипсо. Его внимание привлекла площадка между двумя гостиницами. Посыпанная песком цвета шампанского, с соломенными зонтами и ярко освещенная фонарями, она идеально подходила для игры.

Он прекрасно знал, где сейчас находится Оливер Хайсмит. Тот наверняка остановился в знаменитом «Белом Люксе», том самом, где когда-то отдыхали Уинстон Черчилль, Дэвид Нивен и Ян Флеминг. Хайсмит любил удобства не меньше, чем игру. Из-за того, что по социальному происхождению Шефер не относился к их кругу, он презирал остальных партнеров. Только благодаря отцу Люси он смог попасть в МИ 6. Остальные игроки занимали там должности в соответствии со своим положением. Джеффри не был им ровней. Однако существовала и более серьезная причина для ненависти: они осмелились использовать его, показав, насколько он ниже их, и Джеффри воспринимал это как плевок в лицо.