название «Куяновские». В неё он принимал только проверенных, испытанных, преданных ему бойцов, способных пойти на что угодно.

Одновременно с этим Зайцев стал вести себя так, как будто уже получил единоличную власть — перестал делать отчисления в «общак», не считался с местными уголовными авторитетами, вторгался на чужие территории. Окончательно Куян восстановил против себя преступный мир Нурлата, избив активного члена группировки «Сахарный завод». Пострадавший от тяжёлых травм скончался в больнице, и такой беспредел местный криминалитет стерпеть уже не мог.

Нурлатский «смотрящий» официально вызвал Зайцева на разбор полётов. Прекрасно зная, чем заканчиваются подобные разборы, он сам на стрелку не поехал, направил двух «молодых» — на сходняке тех забили до полусмерти, передав, чтобы в следующий раз Куян явился лично. Повторное приглашение Зайцев снова проигнорировал, что окончательно погубило его криминальную репутацию. Нурлатский «смотрящий», вор в законе Габсалям, во всеуслышание назвал Зайцева «гадом», «отморозком» и объявил его вне закона. Это же относилось и к тем, кто продолжит поддерживать отщепенца, помогать ему.

«Железка», подпитывавшая Куяна людьми и финансами, от него отступилась — многие побоялись общаться с «гадом». Со временем группировка вообще стала разваливаться, пришла в упадок. Но избранные «куяновские» продолжали держаться вместе. Сам Зайцев предпочитал не появляться в ставшем опасном для него Нурлате — отсиживался на съёмных квартирах в Самаре и Казани, отдавая распоряжения по телефону или через курьеров.

Именно тогда и начались квартирные кражи, ведь денежный поток от поборов с предпринимателей иссяк (те отказывались платить или ушли под другие «крыши» к конкурентам). На деньги от первых операций были куплены «Форд-фокус», «Жигули» 12-й и 14-й моделей, уазик для нужд банды. Основную часть украденного делили между собой Зайцев и его ближнее окружение, оставляя остальным лишь «на жизнь». При этом Куян мечтал восстановиться в правах, пусть не «законным» путём, так хотя бы силой оружия. Поэтому и выбирали его подчинённые дома, где хранилось оружие…

Теперь, когда стали очевидны цели главаря группировки, квалифицирующие признаки бандитизма были налицо. К работе подключилось управление по борьбе с организованной преступностью, следователи МВД и следователи прокуратуры.

Когда начались задержания членов банды, работы у всех стало невпроворот, допросы, очные ставки, оперативные мероприятия проводились днём и ночью. В частности, отбиваться от жалоб, которыми закидывали министерство и прокуратуру подозреваемые, понявшие, что лучшая защита — нападение. Материалы проверок по неподтвердившимся жалобам членов банды составили целый том. Должен признаться, сотрудники СОГ не могли даже в гостинице жить, им приходилось буквально прятаться по арендованным квартирам, чтобы избежать подстав и провокаций.

Сказать честно, местные оперативники уже упустили свой шанс самостоятельно раскрыть эту банду. Преступники орудовали у них под самым носом, и ничего не заметить мог только слепой. Более того, нурлатские милиционеры относились к нашим изысканиям с заметной прохладцей.

«Куяновская» группировка не отказалась от своего лидера, объявленного вне закона. Это не совсем так. Один из ближайших сподвижников Зайцева, Олег Дарвин по кличке Боксёр (он был мастером спорта по боксу), решил перейти в «сахарозаводскую» группировку, не захотев «ходить под гадом». Узнав об этом, Куян не на шутку разволновался — вслед за Боксёром могли уйти другие. Он дал указание своему помощнику Абзяпарову организовать похищение отступника и под конвоем доставить в одну из своих резиденций в Билярск.

По приказу главаря члены банды Яруллин, Хасанов и Жарков скрутили Боксёра (меньшим числом бывшего спортсмена было не одолеть), сильно избили, влили ему в горло литр водки. Потом Дарвина вывезли на берег местной речушки Кандурча и утопили. Причём одежда убитого была аккуратно сложена убийцами на берегу, чтобы милиция подумала, будто Олег утонул, купаясь пьяным.

Так и вышло. А многочисленные синяки и ушибы списали на то, что Боксёр охотно и всегда ввязывался в любую драку, где бы и по какой причине она ни происходила — не хотел терять квалификацию. Убийство же было со стороны Зайцева не только местью за «предательство», но и актом устрашения остальных подчинённых — глядите, что бывает за неповиновение.

Теперь, уверенный в поддержке своих людей, Зайцев слегка потерял бдительность и ненадолго вернулся в Нурлат. Этого оказалось достаточно, чтобы его выследили члены группировки «Сахарный завод». Они ворвались в гараж, где Куян с приятелями распивали водку, и жестоко измордовали «гада». Ему сломали руки, ноги, отбили почки, печень. Ушли, только решив, что он умер. Но Зайцев выжил, в районной больнице врачи практически вытащили его с того света. Тем временем «правая рука» атамана Фаиз Яруллин объявил экстренный сбор банды, а сам демонстративно проехал на мотоцикле через всю территорию «сахаровских» и на прощание пальнул дробью из обреза в толпу танцевавших на дискотеке людей. Были пострадавшие. Этот факт непонятного на первый взгляд вандализма имел целью показать врагу, что «куяновские» не сломлены, готовы не только к обороне, но и к нападению.

В октябре 2004 года Зайцева перевели в казанскую клинику, где он постепенно пошёл на поправку. Но «моральная травма», нанесённая обидчиками, беспокоила его куда больше физических травм. Решив поквитаться с ними, он приказал члену банды Айрату Хасанову привести к себе в палату некоего Вадима Семёнова. Зайцев предложил недавнему зэку найти помощника и вдвоём ликвидировать лидера «сахаровских» по кличке Шапка. Себя и своих людей Игорь не решился засвечивать. Семёнов согласился сделать всё за сорок тысяч. Взяв в подручные своего земляка, такого же «выпускника» зоны Леонида Минина, отсидевшего за разбой, наёмник взялся за дело.

28 октября Хасанов поселил явившихся киллеров в деревне Мамыкино, предоставил им автомашину с поддельными синими милицейскими номерами, камуфляжную форму и оружие. На ликвидацию выехали втроём — Хасанов был за рулём. Когда Шапка вышел из дома, ему навстречу из «Жигулей» метнулись двое в камуфляже и масках с криком: «Стоять, милиция!». Привычный к таким поворотам судьбы криминальный авторитет спокойно сложил руки за головой и, как положено, опустился на колени. Но «спецназовцы» вдруг с близкого расстояния открыли огонь на поражение. Однако Минин и Семёнов не были специалистами. У одного практически сразу заклинило револьвер, а второй сумел попасть из пистолета-пулемёта только в ногу и руку Шапки.

По данному эпизоду и эпизоду стрельбы в толпу нурлатские правоохранительные органы возбудили дело по статье… о хулиганстве! Вообще, местная милиция поразила меня своей беззаботностью, бездеятельностью. Работа с людьми велась кое-как, хотя достаточно было собрать ходившие по Нурлату слухи, чтобы узнать, кто убил Дарвина, кто покушался на Шапку, стрелял в людей на дискотеке. С заявлением ни один житель в ГРОВД не пойдёт, это ясно — городок-то крохотный, не успеешь выйти из дома, как