Рин не слышала их разговора, но могла почувствовать тревогу и волнение людей, и даже приглушенные голоса — обострившийся слух позволял и это. Однако все внимание было сосредоточено на очередной попытке материализации.

Зажмурившись, девушка решила сперва визуализировать — колба наполнилась фиолетовым газом, лениво колыхавшимся внутри. Затем мозг принялся снова выстраивать крошечные частицы в связные молекулы, решётку… на всё не хватало ее внимания, ресурса памяти и концентрации. Раз за разом она оставалась ни с чем.

— Так, всё, закончили, — раздался голос Киры в динамике. — Давайте продолжим с аэродинамическими испытаниями.

— Хорошо… — Рин тяжело выдохнула и расслабилась.

На мгновение — всего на одно мгновение, — она ощутила нечто, доселе неизведанное. Вспышка, на доли секунды промелькнувшая в сознании. Но в эти доли секунды она почувствовала в глубине его всю свою сущность, все воспоминания, пережитые эмоции, навыки, рефлексы, — всё то, что составляло её существо. Электрические импульсы мозга, дающие команды мышцам, железам и органам, течение крови и лимфы, движение тканей…

— Эй, не спи, — незаметно вошедшая в комнату Кира резко хлопнула её по плечу. Рин едва ли не всем телом ощутила её волнение. Это из-за неё? Её неспособности ничего сделать? Девушка промолчала, но для себя решила твердо — сегодня она постарается как никогда.

***

Сказать было проще, чем сделать — сбежав пораньше с ужина, Рин снова ускользнула на свой тайный испытательный полигон. Но последние полтора часа, в сгущающейся тьме вечера, она лишь бесплодно билась над очередной бледной имитацией вихря частиц, снова и снова не обретавшей искомой формы.

— Так… соберись, еще разок, — подбадривая себя, девушка уставилась на свои ладони, над которыми заплясала очередная визуализация. Багровый вихрь медленно разрастался, словно подпитываясь от её рук — она сосредоточилась, закрыла глаза и напрягла все силы. Атомы, молекулы, решётка…

— Ну, давай же… прошу!.. — шептала она, выкладываясь, как могла. Пальцы закололо, по щеке скатилась капля пота — на пару секунд ей даже показалось, что она ощущает что-то, но открыв глаза, увидела лишь прежнюю голограмму. Вся энергия, потраченная на её создание, ушла впустую. Она была на грани отчаяния.

— Да что за… — Рин со злостью пнула один из валявшихся листов обшивки — тот с грохотом отлетел в сторону. Она стала сильнее физически, стала умнее, выносливее, но ничего не могла поделать с тем, что ей полагалось уметь по умолчанию. То, на что требуется всего-то усилие воли и мысленный приказ. Но она ничего не могла.

— Какого долбанного… — бормотала она сквозь комок, подступивший к горлу. Нет, нужно пробовать еще. Должно получиться хоть что-то. Хоть самая малость.

Ещё одна попытка — теперь уже не воронка, а просто столб из частиц — отняла остаток сил и концентрации, Рин едва не стонала от напряжения. В сознании все было выстроено до мельчайших подробностей, она представляла каждую молекулу, каждое звено кристаллической решётки, каждую пылинку, но — сколько бы девушка ни напрягалась, реальнее голограммы так и не становились.

Словно она упускала что-то важное. Какой-то элемент, которого не хватало в этой головоломке, и сколько бы она ни старалась, без него ничего не получится. Но думать об этом уже не было ни сил, ни желания.

— Да чтоб тебя, скотина!.. — отчаявшись, Рин швырнула первую попавшуюся под руку деталь в стену. Девушка, уставшая сдерживать жгущие глаза слёзы, в порыве бессильной ярости принялась крушить все вокруг, поднимая пыль и грохот. В душе словно что-то оборвалось, что-то, что держало её до сих пор, не давало расклеиться и окончательно скатиться. Все силы — все, что были — вмиг кончились. Перед глазами стояла пелена ненависти и жалкого, позорного бессилия, хотелось рыдать в голос.

Превратив свой закуток в пыльные руины, она рухнула на колени и расплакалась. Тихонько и жалостно, как брошенный котенок, размазывая по грязным щекам слёзы.

Сколько прошло времени — десять минут или полчаса, она не знала. Немного успокоившись, Рин встала и поплелась к щели наружу — сил уже не было ни на что, кроме как доползти до кровати и отключиться. Она ещё раз посмотрела на разбросанный вокруг мусор — и с невесть откуда взявшейся яростью пнула старый корпус какого-то прибора. Удар был настолько сильным, что разлетевшиеся части оставили внушительные вмятины на стенах ангара. Тяжело вздохнув, она ушла.

***

Все с замиранием сердца ждали возвращения Киры — а вместе с ней и хороших вестей, хоть и повода для них не было. Рин все так же вяло пыталась сделать хоть что-то в вакуумной колбе, молясь поскорее перейти к физической подготовке и аэродинамическим испытаниям. Чуйков и компания все так же слонялись без дела, периодически поглядывая на параметры испытательного костюма.

— Давайте я позвоню ей, — Кузнецов было взялся за телефон, но Владимир его остановил.

— Не шуми. Приедет — узнаем, а переживать раньше времени…. В общем, займись уже чем-нибудь, дел никаких нет?

— Нет, — недовольно проворчал тот и огрызнулся, — А сам-то чего слоняешься, у тебя будто работа есть?

— Вообще-то есть, — ехидно оскалился техник и задрал нос. — Работаю над новым оборудованием, для полетов. Но тебе знать не положено. Понял?

— Едет, едет! — Майя сорвалась с места и подлетела к окну — к зданию казармы, где они и разместились, подъезжал знакомый автомобиль. Кира Вайнер в сопровождении ещё одного военного вышла и неторопливо направилась к ним.

— Вот тааак… дождались, — глядя на донельзя серьезное лицо майора, изрек Чуйков и цокнул языком, — Вот и думай, радоваться теперь или печалиться…

Глава 6. Покорители воздуха. Часть 4

— Здравия желаю, — непривычно громко и с нажимом произнесла майор, войдя в комнату. За ней последовал второй военный — неприметный и довольно скромный человек, но каждый в помещении почувствовал себя не в своей тарелке в его присутствии. Учёные поздоровались и настороженно уставились на неё. Первым решился заговорить Чуйков. — Ну как, Кира Юрьевна?..

— Получили приказ, — еле скрывая волнение в голосе, она подошла к столу и жестом подозвала остальных, — необходимо ускорить работы и получить первый результат в течение пяти дней. Все лётные тренировки и продувки отменяются, концентрируемся на материализации и моделировании контура силовой установки… Не выполним — группу расформируют, объект передадут полностью в ведение военных и, скорее всего, спишут. Если не получится у нас — ни у кого не получится.

Учёные молча переглянулись — каждому было понятно, что стоит на кону. В Институте бывших сотрудников не бывало. И вся проделанная работа, почти полгода напряженного, изматывающего труда — впустую. А о судьбе Рин и