— Как вы думаете, успею я вернуться до следующего испытания? — задумчиво спросил Матвей, поедая девчонок вожделенным взглядом.

— Неужели ты в принципе рассматриваешь интервал в десять–пятнадцать минут? — нарочито удивлённым голосом спросила я его в ответ и, демонстративно кхе–кхекнув, ехидно заметила: — По идее, этого времени должно хватить только на поцелуй.

Мужчины прыснули со смеху.

— Э–э–э… я просто телефончики хотел записать, — быстро сориентировавшись, поспешил оправдаться Матвей и невинно захлопал ресницами.

— Скажите, а что за пьяный придурок свалился в воду, устроив фальстарт? Говорят, он с женихом бывшей подружки сцепился. Мы в третьем ряду стояли и пропустили всё самое интересное, — вдруг спросил Телар, обращаясь к нам с Иваном.

Я быстро взглянула на Ивана и, вспыхнув, отвела взгляд в сторону.

— Этот пьяный, абсолютно трезвый, но точно придурок, нечаянно оступившийся и рухнувший в воду, а потом сбегавший домой переодеться, стоит перед вами, — смеясь, ответил Иван.

— Слышите? — вдруг насторожился Телар, прислушиваясь к звукам, доносившимся из ожившего микрофона. — Нас приглашают на второй тур, пойдёмте.

И мы направились к сцене, на которой должно было состояться следующее испытание — жим штанги весом шестьдесят килограммов из положения лёжа. Подкравшись сбоку к Ивану, я взяла его за руку обеими руками и, притянув к себе, прошептала на ухо:

— Ванечка, хочешь, я тебе свою любимую блесну подарю? Ту, со стразиками, которая и тебе очень понравилась.

— Ну что вы, мисс, к чему такие жертвы? Пригласишь меня на свадьбу — и этого будет достаточно, — иронично улыбнулся в ответ Иван и предупредительно отскочил в сторону, приняв оборонительную позицию.

От возмущения я чуть не подавилась воздухом и, состряпав обиженную физиономию, с гордо поднятым носом прошествовала мимо него, догоняя оторвавшихся от нас ребят…

— Итак, дамы и господа, второй тур! — нараспев заговорил в микрофон ведущий, занявший своё место на сцене, в центре которой была установлена узкая скамейка и на металлических стойках — внушительных размеров штанга. — Правила просты: по очереди выходим на сцену и лёжа выжимаем штангу весом шестьдесят килограммов, пока не упадёте… хотя куда вам падать, если вы и так будете лежать? — скаламбурил ведущий, и зрители, словно хорошо выдрессированные собачки, поддержали его весёлым смехом. — Потом подходим ко мне и отмечаемся. Внимание, штангу на грудь не кладём, а лишь касаемся её и снова жмём. Руки выпрямляем до конца и фиксируем взятый вес. Вас будут страховать, так что не волнуйтесь, выкладывайтесь на всю катушку. Итак, поехали! — на бравурной ноте завершил непродолжительную речь организатор и взмахнул рукой.

Заиграла весёлая музыка, и состязание началось.

— Сколько–сколько весит штанга — шестьдесят кэгэ, как я? — изумлённо протянула я, наконец осознав, что предстоит конкурсантам.

— А давайте вместо штанги предложим жать Алёнку, — пошутил Иван.

— Не надо меня жать, я не виноград.

— Не, не прокатит, — посмеиваясь, сказал Матвей. — Её как к груди прижмут, так оторвать и не смогут — руки не поднимутся.

— А разве это вам с Теларом не на руку? — улыбнулся Иван.

— Мы тоже не исключение, — отозвался Телар, усмехнувшись.

А тем временем конкурсанты один за другим начали подниматься на сцену и выполнять задание. Два помощника по бокам от спортсмена страховали штангу от падения. Подступившие вплотную к помосту зрители громко считали вместе с ведущим по мере того, как штанга взмывала вверх, хором бурно выражая одобрение успешным конкурсантам или сочувствие тем, кто, невзирая на все усилия, не смог выжать штангу и нескольких раз. Настоящих силачей оказалось немного, больше десяти раз смогли выжать лишь семь человек. Последними выступали Матвей и Телар, заслуженно получившие преимущество перед остальными, благодаря отличным результатам, продемонстрированным в заплыве. Для победы им нужно было преодолеть планку в двадцать раз.

— Проще простого, — махнул рукой Матвей, довольно потирая руки, и, обращаясь к Телару, пояснил: — Мой личный рекорд для такого веса — тридцать пять раз. А ты сколько жмёшь?

— Не меньше, — уклончиво ответил Телар и, подумав немного, предложил: — Даю тебе возможность отыграться, если получится. Хочешь, иди последним.

— Спасибо, не откажусь. Мне нужно тебя побить. Если ты снова победишь — третьего тура не будет, и мы лишим меня и зрителей удовольствия, — беззлобно усмехнулся Матвей и пропустил Телара на сцену…

— Двадцать пять!.. Двадцать шесть!.. — дружно считали зрители и заметно оживившийся ведущий — наконец–то появился реальный лидер. — …Тридцать четыре!.. Тридцать пять!!!

Телар не без труда поставил штангу на стойки и, встряхивая на ходу набухшие от напряжения мышцы рук, тяжело спустился со сцены под бешеные овации удовлетворённых зрителей.

— Вот это да! Вот это результат! И это, если я не ошибаюсь, наш Телар, победивший в заплыве! Серьёзная заявка на победу в соревнованиях на титул царя. После него остаётся всего один участник, и если ему не удастся побить практически непобиваемый результат Телара, то, уважаемые дамы и господа, необходимость проведения третьего тура отпадёт!

Толпа ликовала, перебивая звуки музыки громкими, восторженными криками и свистом.

— Даёшь Теларушку на царство! — вдруг выкрикнул какой–то щуплый, но голосистый старик из первого ряда.

Его слова услышали соседи, повторили… и вскоре уже все вокруг воодушевлённо скандировали: «Те–ла–ра на царст–во! Те–ла–ра на царст–во!»

— М-да… задал ты задачу… — задумчиво протянул Матвей, обращаясь к спустившемуся со сцены Телару. — Мне нужно побить собственный рекорд, да ещё и в неподготовленном состоянии… Как думаешь, есть шанс?

Матвей смотрел на него обречённым взглядом и всё же с искоркой надежды — вдруг Телар видит то, чего не замечает он сам.

— При таком подходе к делу — нет, — жёстко ответил Телар и добавил чуть мягче: — Но если ты борец и готов жизнь свою положить ради победы, то шанс есть всегда.

Матвей задумчиво кивнул, осмыслив его ответ. Медленно, ни на кого не глядя, словно приговорённый к смерти — на эшафот, поднялся он на помост и занял позицию у штанги. Увидев, кто именно этот последний участник — человек, едва не обогнавший в заплыве Телара, зрители перестали скандировать и гулко зашумели, словно пчёлы в разворошённом улье.

— Давай, Матвей! — крикнула какая–то курносая девчушка из толпы — и откуда только имя узнала? — Мы тебя любим! Ты сможешь!

Её голос утонул в рёве внезапно взорвавшейся толпы, ещё минуту назад рьяно поддерживающей Телара, а теперь скандировавшей: «Мат–вей! Мат–вей!» Эх, толпа, толпа…

— Пятнадцать… Шестнадцать… — считал ведущий вместе со зрителями.

— Ты как, в порядке? — озабоченно спросила я раскрасневшегося Телара, не прекращавшего разминать раздувшиеся, почти малиновые мышцы рук. Я и подумать не могла, что эти тридцать пять раз дались ему с трудом, мне казалось, он мог выжать ещё раз десять, не меньше.