Этому не суждено было случиться. Принц прервал мою ласку, не дав завершить начатое. С рычанием он стянул мой пеньюар и кинул мне за спину. Мгновение, и я уже лежу на подушках, а горячие губы жадно целуют мою шею и грудь. Там, где они касаются, кожа покалывает и пылает. С моих уст срывается стон, и я прижимаю мужчину к себе, ощущая, как он пытается взять себя в руки. Но сегодня я не хочу, чтобы он останавливался.

Мои руки порхают по его плечам и спине, с каждым движением впиваясь в его кожу острыми ноготками.

– Девочка моя сладкая, – жарко шепчет он у моего виска, – остановись.

Внезапно меня закружил водоворот из ароматов хвои и свежескошенной травы в жаркую погоду. Невольно распахнула глаза, решив, что мне почудилось, ведь Принц не пользовался парфюмом. И сильнее прижалась к нему, выгнувшись и потянувшись к его губам.

Неистовый поцелуй распалил меня сильнее, обещая восхитительное продолжение. Дар затопил разум, заполняя волной возбуждения и нежности, исходящей от мужчины.

Я судорожно вздохнула и вновь поцеловала мягкие губы, позволяя рукам лорда ласкать мою грудь. Он опустился ниже, целуя, покусывая и играя языком, заставляя выгибаться мое тело в нетерпении.

Еще одно касание, и с моих губ слетает хрип. Я словно распалась на миллионы частиц и собралась воедино. Пламя внутри бушует и требует большего.

Запах хвои терзает сознание, он словно дурман, опутывает, сковывает, заставляет замереть. Сердце набатом отдается в висках, заставляя сомневаться в своих намерениях. Что я делаю не так? Почему мне кажется, что совершаю ошибку? Осторожное движение, и лорд размещается между моих ног, все так же не прерывая сладкого поцелуя.

И я вновь остро почувствовала знакомый аромат. Хвоя и свежескошенная трава. Третий покровитель! Он пользовался именно этим парфюмом. Совпадение, это просто совпадение!

– Инари… – Лорд сделал попытку слиться воедино.

Что?! Инари?! Будто молния пронзила сердце.

– Нет! – Я зарычала и уперлась руками в бедра мужчины, не давая произойти непоправимому.

Из глаз брызнули слезы. Мой бог, какая же я идиотка! Самой пожелать вручить девственность главному гаду! Тому, кто издевался надо мной! И… влюбиться в него?!

– Девочка моя, – растерянно проговорил мужчина, – я буду нежен.

– Лорд Лерай, не трогайте меня! – собрав все свое мужество, выкрикнула я.

Покровитель моргнул, на его лице отразилось понимание. Он попытался меня поцеловать, но я отвернулась и во все горло заорала:

– Сестры Ордена!

В спальню тут же ворвались две женщины. Лорд что-то говорит, но я не слышу. Меня скрутила волна боли и отчаяния. Лежа на боку, подтянула к груди колени, обхватила их и громко, по-звериному завыла, пытаясь отрешиться от навязанных эмоций.

– Все будет хорошо, – расслышала я незнакомый женский голос, и меня рывком усадили на кровати.

Кто-то гладил по голове и уговаривал принять отвар. Трясущейся рукой послушно взяла чашечку и немного расплескала. Остальное выпила залпом, кем-то бережно поддерживаемая за плечи.

Через минуту я уже лежала под одеялом, а все та же незнакомка нежно гладила мои волосы. Под ее успокаивающее бормотание рыдания постепенно стихли. Навалилась слабость, веки стали тяжелыми.

«Сонное зелье», – мелькнула последняя мысль, и я провалилась в беспамятство.

Чем запомнилось мне утро переезда? Болью и отчаянием. Горечью и печалью. Не было ни одной девушки, которая не лила бы слезы. Даже Виктория роняла соленые капли и украдкой их утирала. Мне было все равно. Внутри поселилась пустота. Я не хотела ничего вспоминать. Я хотела забыть.

Когда нас разместили по каретам, отвернулась к окну, не собираясь вступать в диалог ни с сестрой Геллой, ни с Викторией. Несомненно, директриса знала, что причинило мне страдания. Знала и покусывала губы, отводя взгляд.

Если первые мгновения подруга пыталась вызвать меня на разговор, то после моего молчания поняла, что это бесполезно.

Я ненавидела лорда Лерая с того самого момента, когда он изъявил желание стать моим покровителем. Он сильно отличался от первых двух, требуя преобразить меня по своему вкусу. Бесцеремонно передавал указания сестре Риа вместе с подарками, а я часами выслушивала ее оскорбления и восхваления в сторону лорда, который так заботится о моей внешности. А потом получала наказание. Голодовка? Было. Избиение пансионерками? Да. Потому что я отказывалась принимать дары. Отказывалась становиться той, которую пытался вылепить из меня третий покровитель. Наши редкие встречи, как же они отличались от тех, которые были в Красном Доме!

Всегда словом или жестом он указывал мне на то, что я всего лишь бастард. Человек низшего сорта. Тот, кто равен ничтожеству. Что поменялось сейчас? Ничего, он наконец получил то, чего хотел. Моя внешность кардинально изменилась. Думаю, он выбрал меня, видя, что я послушна во всем сестрам Ордена Магнолии и не перечу пансионеркам. Кукла. Он просто хотел куклу. И в то же время… его возмущали нападки девушек на меня. Странно это. Очень странно. Что-то еще должно быть. Что-то, что ускользает от меня из-за обиды и гнева.

Сонливость обрушилась внезапно. Будто бы мне вновь дали зелья. Всего секунду назад спать мне не хотелось, а сейчас я отчаянно зевала и пыталась устроиться поудобнее на лавке.

Помощь пришла с неожиданной стороны. Директриса Геллара согнала Викки, наказав той сесть рядом с ней. А затем откуда-то достала подушку и уложила меня на нее. Засыпая, я чувствовала, как с меня снимают сапожки и укрывают плащом. Мгновение, и я проваливаюсь в свой кошмар.

Вновь щемящее тревожное чувство в сердце. Я бегу под палящим солнцем и уже не радуюсь ароматам, доносившимся из булочной напротив. Не вглядываюсь в отражение витрины, любуясь новым платьем, подаренным мне красивой леди. Мне страшно. В ушах звенит чей-то голос. Я хочу помочь и в то же время я боюсь его.

– Девочка. – Страх окутывает новой волной, я трясу головой, пытаясь прогнать голос, но это не помогает.

Крепко зажмуриваюсь и бегу прочь.

– Тебе не скрыться, девочка.

«Не скрыться, не скрыться, не скрыться…» – эхом вторит мое сознание.

Я бегу, падаю, сбиваю в кровь коленки, поднимаюсь и вновь бегу. Меня подгоняет ужас, и в какой-то момент я останавливаюсь, понимая, что впереди – стена, а позади – тот, кто отчаянно кличет.

Сереющее небо окутывает тьма, кажется, вот-вот хлынет дождь. Вдалеке гремит гром, будет гроза… посреди солнечного дня! Я боюсь, но оборачиваюсь, чтобы увидеть лицо незнакомца.

– Инари! – зовет меня кто-то, однако я не желаю просыпаться. – Инари! Проснись, мы приехали.